Оценить:
 Рейтинг: 0

Проповедник

Год написания книги
1994
Теги
<< 1 ... 3 4 5 6 7
На страницу:
7 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Итак, Дасак основал свою династию и стал Великим Царем. В оригинале Великий Царь звучит не так громко, как в переводе, потому что Дасс был «великим царем», а правил он «малыми царями». Кажется, это называется феодализмом. Так вышло, что после смерти Дасака власть великого царя становилась все меньше, а власть малых царей – все большей, и вышеупомянутый централизованный деспотизм, то есть дороги, законы и единая монета, исчез совершенно.

Лет сто назад седьмой по счету правнук Дасака решил исправить ситуацию и начал воевать с малыми царями. Сам он был скорее администратором, чем полководцем, но у него были хорошие военачальники, и лучшим из них Исинна, товарищ его детских игр, и сам, как вы понимаете, малый царь. Исинна завоевал для Дасака все отпавшие земли, и чем лучше он воевал, тем больше Дасак его боялся.

– Дальнейшие события, – сказал я, – каждая из ныне враждующих сторон излагает по-разному. Несомненно следующее. Вскоре после того, как Исинна выиграл для Дасака битву Белых Облаков, в которой он использовал пятьдесят тысяч личных, своих воинов, Дасак вызвал его в столицу на новогоднее торжество и утопил в бочке с маслом.

Теологические разногласия между сторонниками Президента и мятежниками заключаются в следующем. Официальная версия гласит, что после битвы Исинна сказал: «Кто сильней, тот и должен быть великим царем» и отправился в столицу, чтобы убить своего господина. Мятежники рассказывают следующее. Чем больше становилась слава Исинны, тем страшнее была зависть в сердце великого царя. Он думал: «Не для меня старается Исинна! Скоро он убьет всех моих врагов, и выйдет так, что некому будет оказать мне поддержку, когда он пойдет на меня войной. Что тогда спасет меня от смерти? Разве там, где речь идет о власти, есть место слову „преданность“?» На новогодний праздник великий царь позвал Исинну в столицу. «Не ходи», – сказали ему воины. «Я не могу проявить неуважение к государю», – возразил Исинна. «Тогда возьми нас с собой». «Нет, – ответил Исинна, – ибо если я возьму вас с собой, а царь убьет меня, вы поднимете бунт, а разве можно бунтовать против царя?»

Первая версия содержит занимательные подробности в виде говорящих голубей, в последний миг рассказавших царю о приготовленной для него ловушке и о волшебной чаше, которая лопнула, когда в нее налили яд. Вторая версия утверждает, что полководца, чьи руки были по локоть в крови, зарезали, как невинного агнца. Обе содержат множество несообразностей, и поэтому обе заслуживают доверия.

На улице Семи Богов собралась небольшая толпа. Я остановил машину и вышел посмотреть. Молодой человек в потертых джинсах вежливо обратился ко мне:

– Извините, дайте пройти.

Я посторонился. Молодой человек прошел через толпу, взобрался на ящик у входа в кабачок, поднял вверг кулак и заорал:

– Земляне – вон! Земляне – вон!

У кабачка стояло три грузовых фургона. Водители их выскочили из кабачка, торопясь отвести машины от неприятного места. Я вытянул голову и прикинул, что толпа набилась большая и что ближе, чем через Оранжевый проспект, не проедешь.

Я вернулся в машину и свернул в ближайший переулок.

– Смерть Исинны, – продолжил я на Оранжевом проспекте, – не вызвала никаких волнений. Исинна принадлежал к роду царей-жрецов. Лет через сорок в его родном краю объявилась крестьянская секта. Лидеры ее пустили слух, что Исинна не умер, а улетел на белом фениксе в пустыню, где и будет скрываться до тех пор, пока беззакония Дасака и его рода не переполнят чашу терпения. После этого Исинна ударит своим жезлом и расколет дворцы и замки, пустыня обратится в возделанное поле вирилеи. Посреди этого поля воссядет Исинна на золотом троне под серебряным балдахином и вычешет из мира все зло, как блох из собаки, и выстирает души людей, как прачка стирает белье. После этого урожаи проса и вирилеи будут созревать четыре раза в год, в небе заделают все дырки, через которые идет дождь и светит солнце, а свет по всей Земле будет идти от трона Исинны.

Политическая программа нового учения, – сказал я, – разбудила прирожденное свободолюбие народных масс. Лозунг превращения пустыни в сад покорил сердца людей, а хозяйственно-экономические преобразования, намеченные в пункте о четырех урожаях, и финансовая реформа, связанная с превращением скал и холмов в золотой песок, побудила народ к героической революционной борьбе.

Сектанты начали резать чиновников великого царя так же усердно, как их легендарный вождь резал его врагов. Правительство перепугалось. В столице поставили Исинне статую и пересмотрели официальную версию истории. Они согласились, что Исинна погиб в полной покорности великому царю, и стали пропагандировать его как идеального верноподданного. Огласили письма, которые Исинна послал своему войску, умоляя не бунтовать после его казни, ибо иначе его жертва станет бесполезной. Половину бунтовщиков повесили, а другая половина публично осознала, что они вели себя противу заветов вождя, и на этом дело кончилось. Уцелевших родичей Исинны вызвали в столицу и держали заложниками на высоких постах.

Лет через пятьдесят на планету явились земляне. Мы заинтересовались сначала пушниной в горах, а потом и вирилеей. Дасак XI заинтересовался нами и прогрессом. Он расспросил землян, как ему лучше всего получить ссуду под прогресс, и вскоре после этого отрекся от трона, назначил всеобщие выборы и был избран президентом. Пользуясь безграничной любовью народа, он переизбирался президентом каждые четыре года.

Заметим, что за все это время об исиннитах никто не слышал.

Через десять мирных лет на севере страны случилось небольшое восстание исиннитов. Их хозяйственно-политические идеи были теперь не столь радикальны. Они утверждали, что после отречения Дасака XI и гибели его правнука трон сам собой перешел к потомкам Исинны, который, как вы помните, тоже был царем. Они также учили, что Земля – это замечательное место, где после смерти возрождаются души последователей Исинны. Они указывали, что их предки, уже возродившиеся на Земле, посылают своим сыновьям радиоприемники, зажигалки, сигареты и прочие чудесные предметы, но «звездные дьяволы», которые живут в летающих кораблях, и правительственные чиновники грабят эти посылки по дороге.

Восстание не стоило выеденного яйца, но сектанты повесили какого-то землянина, случившегося некстати в деревне, а там, где есть повешенный землянин, непременно окажется неповешенный репортер. Репортер рассказал изумленной Галактике о Президенте, ведущем свою страну по пути прогресса, и фанатиках-изуверах, мечтающих восстановить деспотизм.

Это была ошибка, которой воспользовалось и правительство, и компания.

Президенту развязали руки. Начался террор. Как всегда бывает в таких случаях, половина окружения Президента воспользовалась этим не для того, чтобы расправиться с террористами, а чтобы расправиться с другой половиной. Ведь согласитесь, что помощник министра полиции ничего не выгадывает, повесив нищего повстанца, но многое выгадывает, повесив своего непосредственного начальника. Люди в правительстве начали резать друг друга, и те, кого недорезали, бежали к повстанцам. Ситуация изменилась коренным образом: повстанцы обрели опытных чиновников. Нынешний их лидер полковник Дар Исинна – сын одного из генералов Президента и, действительно, потомок того самого Исинны. Кстати, сам генерал бежать не успел, его зарезали прямо на глазах Президента. Генерал Бассар возглавлял дворцовую стражу. Человек номер три – Сай; говорили, что это был единственный умный человек в министерстве финансов. У всех этих людей были друзья за границей. Не прошло и пяти лет, как о фанатиках-изуверах уже никто не писал, Начали писать о диктаторе-кровопийце, которого поддерживают хищники из транснациональных корпораций, сосущие кровь бедняков Асаиссы, и о повстанцах, сражающихся за демократию, свободу предпринимательства и национальное согласие, против продажных чиновников и международных монополий.

Мы остановились у гостиницы.

– И это все, – сказал я.

– Как все? А выборы?

– Ах да, – сказал я, – полгода назад прошли очередные выборы, и на них, согласно иностранным наблюдателям, победил полковник, а согласно главной избирательной комиссии – Президент. Дело тянулось по инстанциям и комиссиям, и наконец неделю назад арбитры ООН не нашли ничего лучшего, как признать террориста главой правительства.

– Насколько я понимаю, – осторожно сказал ван Роширен, – они всего лишь признали результаты демократических выборов.

– Демократия, – сказал я, – это не когда партия приходит к власти через выборы. Это когда партия, пришедшая к власти, предоставляет оппозиции свободу высказывания, а не варит ее в кипящем масле. Если бы к власти пришел полковник, то а) были бы расстреляны все чиновники и родственники Президента, б) местные князья распоясались бы совсем, в) имущество казненных было бы роздано народу, который бы его и проел.

Народ же голосовал за полковника по двум причинам: а) от общего любопытства черни, которой нравится, когда казнят сильных мира сего, б) из надежды на конфискованное богатство и в) по приказу князей, могущество которых тем больше, чем больше в стране бардака.

– Не очень-то вы любите демократию, – сказал ван Роширен.

Помолчав, я сказал:

– Я заеду за вами в двенадцать часов. Мы отправимся на обед к старому Идару Хасу.

Разворачиваясь перед гостиницей, я заметил под загнутым козырьком храма темную фигуру. Это был молодой террорист, он жался к кирпичной кладке и жадно глядел на освещенное окно ван Роширена. Какого черта этот ван Роширен вздумал заступаться за демократию? Чудо – самая недемократическая процедура.

По пути домой я все думал о террористе, целовавшем ему ботинки.

Но мы так и не побывали у старого Идара Хаса, бывшего народного вожака и вице-префекта столичной полиции.

Днем я заехал в гостиницу: ван Роширен сидел на террасе в виноградной тени и кушал яичко. В руках у меня была «Daily Express», а в ней – интервью фанатика, убившего вице-префекта на пороге его собственного дома: «Я мечтал об этом два месяца, но сомневался в успехе. Вчера, однако, попросил благословения у приезжего святого. Мы молились вместе. Он благословил меня и сказал, что праведное дело всегда удастся».

Террорист, одетый горцем-охотником, упал перед своей жертвой на колени, вопя о справедливости и протягивая прошение, когда тот утром выходил из автомобиля. Вице-префект ласково его поднял и получил удар ножом прямо в сердце.

– Вы и ваши молитвы, – сказал я, шваркнув газету ван Роширену на стол.

Он прочел – у него стал грустный вид.

– Да, – сказал он, – я сделал ошибку. Что ж, один Господь не ошибается.

Мне вдруг представилось мертвое лицо вице-префекта, он оскалился и жалобно проговорил, как вчера: «Мне надо обязательно встретиться с вами, господин ван Роширен».

До последнего срока оставалось семьдесят дней.

Глава третья

Следующий день был пятница, и начиная с полудня, сотрудники стали потихоньку уезжать на фермы, на три дня и даже больше, я намеревался прихватить понедельник.

Наша с Агнес ферма была в Кипарисовой долине, в трехстах километрах от столицы. В этом году мы летали туда на вертолете. В прошлом году поездка на автомобиле обходилась в три кредита, а на вертолете – в десять кредитов. Но в этом году лететь стало дешевле, потому что несколько князьков по дороге требовали плату за мосты и перевозы. Президенту они объясняли, что так делали их отцы и деды, а при иностранцах ссылались, что вот строят же на Земле дороги и берут плату за проезд. Два месяца назад Филипп Деннер вызвал к себе одного из этих князьков. Тот вошел в кабинет, выслушал все доводы землянина, вежливо всадил в стенку над его головой две пули и смылся из здания, прежде чем охранники оторвали свои зады от кресел.

Мелкие князья Асаиссы не служат ни Президенту, ни полковнику, они служат себе. Они отлично дерутся, пока ими никто не командует. Они любят свободу и полагают, что свобода состоит во владении рабами и убийстве себе подобных; и они знают, что чем больше несогласия в стране, тем больше у них свободы.


Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
<< 1 ... 3 4 5 6 7
На страницу:
7 из 7