Возвращаться – плохая примета. Том 2

Хозяин споро выставил на стол перед нами глубокую миску с клубнями в подливе, пару некрупных птичек на вертеле, доску с нарезанным сыром и лепешки на плоской тарелке. Хозяйка присела напротив и стала умиленно на нас поглядывать.

– Кушайте, кушайте, измучились, поди! Вот когда наш светлый король и добрая королева Араниэ спустились с Младшей сестры, так целый окорок умяли! Хорошо, что с собой его привезли, у нас такие лакомства летом редкость, если только зимой привезут.

– О, – округлила я губы, – сам король и светлая королева бывали тут?

– Конечно! – Заверила меня хозяйка. – Такие молодые были, красивые. У нас вообще всякий народ бывает и не ко всем благосклонна Хозяйка Путей. Одна – вот принцесса, младшая, из Дартландии, что ль? Пять раз сюда приезжала! И все с разными женихами. Ей, вишь ты, по любви замуж хотелось. Ну, ездила-ездила, – продолжала хозяйка под наш дружный чавк, – и все ни с чем возвращалась. То злая, то бледная, а однажды всю израненную паж с Младшей Сестры принес. Ну отлежалась она, да и снова на гору поднялась, с тем самым пажом! Он ее каждый раз в поездке сопровождал, такой добрый был, с нами очень вежливо разговаривал. А спустились они через три дня только, как ясное солнышко оба сияют. Тут же и поженились, мы у них свидетелями были.

– А король с королевой как? – Спросила я переходя на лепешки с сыром и медом.

– А-а-а, так светлого короля мы и не признали сперва. Прибыли они поздно, пешком и в простой совсем одежде. А утром стали себе наряд выбирать и совсем нас запутали. Наряды нам жрицы шьют, они-то с гор совсем не спускаются, вот муж им каждый месяц еду и дрова да ткани привозит, какие скажут. А они взамен такую одежду шьют, которую обязательно покупают за хорошие деньги – и нам хорошо, и жрицам обеты нарушать не надо.

Хозяйка отвлеклась, подливая в кувшин на соседнем столе медового кваса, потом вновь вернулась к нам, неся в руках блюдце с изюмом и сушеными персиками.

– Вот, угощайтесь, а то глаза одни остались, – улыбнулась она.

– Так что же король с королевой? – продолжила я выспрашивать с набитым ртом.

– А что король с королевой? А-а, одежду они странную выбрали – королева рясу Смотрящей Вдаль надела, красивую такую, голубую с белыми стрелами. А король светлый сначала выбрал, доспехи Печального Рыцаря хотел взять, но у королевы слезы потекли. Он тогда просто дворянский наряд хотел взять, а и не было. Пришлось ему разбойничье платье надеть. Он высокий был, король-то наш, да будет благословенна к нему Хозяйка Путей! На его размер только такое непотребство и нашлось, простите Светлые Боги.

– Какое непотребство? – Удивленно спросил Вран и даже лепешку изо рта вынул.

– Да такое – жрицы нашили и сказали, что это платье морского разбойника! Вот его король и надел! Красавец все же мужчина был! – Хозяйка закатила голубые глаза и прищелкнула языком.

Хозяин, посмеиваясь, шлепнул ее по мягкому месту, направляя к прилавку.

Мы с Враном переглянулись как два заговорщика. Получалось, что королю было предсказано, кем он станет и если получится разговорить добрую хозяйку, мы сможем узнать, где его искать.

Еда на столе уже кончилась. Мы не спеша допили кисленький ягодный морс, предложенный хозяйкой, оттягивая момент вставания.

– Хозяин! – Окликнул Вран трактирщика, – есть ли у вас мыльня?

– Есть, господин. Вода греется. Будет горячая – позовем.

– Простыни и полотенца найдутся?

– Конечно! Только вот с мылом у нас плоховато…

– Об этом не волнуйтесь, – вмешалась я. – У меня все есть с собой.

Хозяин расцвел в улыбке, чуть поклонился и отошел к другим клиентам.

Поняв, что словоохотливую хозяйку нам сейчас не дождаться, мы поднялись в комнату – переодеться, взять мыльные принадлежности и чистое белье.

Покопавшись в мешке, я достала себе деревенскую рубаху почти до пят и шаль. Врану пришлось к рубахе отыскать штаны. Пока он выбирал одежду, я потихоньку посматривала на него: все же худой он очень. Как ни затягивает пояс и перевязь с мечом, одежда выглядит великоватой.

Вран перехватил мой взгляд своими темными, как ночь, глазами:

– Все есть?

– Все, только волосы надо расчесать, спутались. – Я вынула из мешка гребень и, стянув платок, принялась распутывать и разбирать остатки красоты, сотворенной Враном накануне. Он со своими гладкими прядями управился быстро, но собирать в хвост не стал. Посмотрел минуту, как я, шипя сквозь зубы, выдираю шпильки с клоками волос и спросил

– Помочь тебе волосы расчесать?

– Помоги, – я сдула упавшие на глаза волоски. – Только сначала все заколки надо вынуть.

– Садись ко мне спиной, – сказал он, забирая у меня из руки гребень.

Сесть пришлось на кровати, другого подходящего места в комнате не было.

Первые минуты я ежилась от каждого движения гребня, ожидая боли. Но Вран, осторожно массируя кожу головы, вынул все шпильки и ленточки. Я перестала бояться. Потом он смазал волосы душистым растительным маслом и начал разбирать их руками. После такой процедуры гребень скользил в волосах легко, лишь изредка цепляя особенно узловатую прядку.

Я млела и едва не мурлыкала от удовольствия. По шее сбегали щекотные мурашки, дыхание участилось…К счастью, пока Вран разбирал у меня на голове то, что осталось от сотворенной им прически, в дверь тихонько постучались и хозяйский мальчишка шепнул:

– Мыльня готова, господин.

Мы отпрянули друг от друга. Вран встал, расправил плечи и снова натянул маску холодного аристократа, которую я не любила.

– Вы готовы, Маргарита?

– Готова.

Отвечая, я мысленно вздохнула – и что теперь? Очевидно, что в мыльню нам придется идти вместе. Здесь это нормально. Хозяйка говорила, что порой в одно помещение набивается вся семья от старых дедов до грудных младенцев. Дрова и вода в этих краях роскошь. А купальня в трактире единственная на несколько дней пути окрест.

Впрочем, влюбленные, получившие благословение считаются почти супругами. Хотя брак и не обязателен. Да и я как-то уже привыкла, что Вран всегда рядом, и помыться очень хочется. Может, вспомнить историю средневековья? Но как смыть с себя многодневную грязь через сорочку?

Отвлекаясь от странных мыслей, я торопливо окликнула мальчишку:

– Погоди! Скажи, могут ли у вас постирать наши вещи?

– Конечно, госпожа! Давайте сюда, я отнесу Сувариэ, она хорошо стирает. К завтрашнему дню все будет готово!

– Скажи ей, что денег у меня немного, но я Травница и могу полечить.

– Скажу, госпожа.

Я с облегчением сунула парнишке сверток и мелкую монетку. А герцог уточнил:

– Мыльня где?

– Внизу, господин. Хотите провожу? – парнишка получил за сообразительность еще монетку и заверил, что готов услужить в любое время.

Он привел нас к тяжелой деревянной двери на первом этаже трактира. Вообще в этих краях толстые двери были редкостью – леса нет, доски дорогие, чаще всего проем занавешивался плотным шерстяным покрывалом, которое служило дополнительной защитой от пыли и мух. Но мыльня требовала, конечно, уединения и сохранения тепла.

Внутри все было каменным или железным. Малюсенькая комнатка прогревалась железной печкой, каменные лавки прикрывались циновками из тростника. Медные шайки и веник из полыни.

Комнаты для отдыха не было. Повесив чистые вещи и полотенца на крючки, мы переглянулись – выбора нет, надо раздеваться. Помещение одно, расходовать тепло и воду неразумно. Я опять покраснела, а Вран вдруг ласково провел рукой по моей щеке и сказал:

– Не пугайся, я отвернусь. Если понадобится помощь – зови.