Нарисую любовь

За спиной нежно тренькнула подвеска, ворвался шум и запах дождя, а затем уверенный голос произнес:

– Виктор Саныч, крафтовую бумагу привезли?

Продавец закивал, отставил в сторону свою чашку и повернулся к стеллажу:

– Конечно, Андрей Макарович, конечно! Вот Ваш заказ!

На прилавок лег пакет, перевязанный бумажной бечевкой. Мужчина лет тридцати протянул руку, проследил пальцем строчки этикетки:

– Хорошо, еще упаковку акрила, акварель и две беличьих «восьмерки».

Рядом с пакетом появились краски, кисти, потом покупатель затребовал тонкий фирменный маркер, баночку клея, что-то еще… Наконец, одобрительно кивнул, и вынул бумажник. К этому моменту Марта отошла на самый дальний конец прилавка, чтобы не мешать, но когда мужчина ловким движением подхватил кисть, сделал пару взмахов и поморщился:

– Виктор Саныч, подлиннее ворса нет?

– Увы, – продавец развел руками, – последняя партия вся такая. Немного подождите, через недельку привезут еще.

Мужчина махнул рукой, сгребая покупки в пакет, потом собрался идти, но зацепился взглядом за Марту:

– Простите…

Та подняла лицо, чуть щурясь на яркий блик подсветки, угодившей в глаза.

– Вы – Марта?

– Да, – растеряно ответила она, – откуда?

– Я видел Ваши портреты, – он кивнул на ступеньки, ведущие в галерею, – в реальной жизни Вы еще прекраснее.

Марта дежурно улыбнулась в ответ. Она-то знала, что это говорят абсолютно всем, кого удостоил вниманием художник, поэтому слова скользнули по ее сознанию, не зацепив его.

– Я не знал, что Вы приехали в Питер, насколько я знаю Жорж работал в Ярославле, – продолжил беседу незнакомец.

– Да, приехала, – неохотно ответила она.

Кофе закончился, и ей снова стало зябко. Но мужчина не спешил отходить, так что ей пришлось невольно поднять на него глаза. Лет тридцати, Среднего роста, широкоплечий, с короткой стрижкой – если бы увидела его на улице, подумала бы, что военный в отставке. Одет мужчина в черные дорогие джинсы и рубашку-поло, сверху наброшена легкая куртка, на ногах – удобные разношенные туфли, но наметанный взгляд Марты определил знакомый бренд.

– Может выпьем кофе? – предложил он, выглядывая в окно, – дождь почти кончился.

Марта неопределенно пожала плечами – привычка заводить знакомства, полезные для Жоржа требовала согласиться. За чашкой кофе можно было узнать, где работает художник, где выставляется, обсудить внутрицеховые сплетни, уточнить поставщиков хороших красок и внезапные скидки в отделе финских лаков и красок. Так было раньше, а вот теперь…

– Нет, спасибо, – медленно проговорила Марта, – у меня еще дела.

– Жаль, – мужчина выглядел искренне огорченным, – я бы попросил Вас попозировать, хотя бы для эскиза.

Девушка только усмехнулась. В среде художников приглашение «попозировать для эскиза» было тонким намеком на приглашение в постель. Считая разговор законченным, Марта вышла из магазина, вдохнула влажный воздух и двинулась по улице, прикидывая, что делать дальше. Галерея портретов выбила ее из колеи, так что через некоторое время молодая женщина добралась до Летнего сада и закурила, глядя на воду Фонтанки.

Не хотелось ничего – ни гулять по городу, любуясь дворцами, ни сидеть в уютном кафе, попивая кофе, хотелось свернуться клубком на огромном кожаном диване в мастерской Жоржа, задремать и ощутить, как на зябкие плечи опускается невесомый пух шали, а потом слушать, как где-то возле окна кисть начинает щелкать по холсту, накладывая краски.

Утерев слезы, Марта решила прогуляться по набережной. Разноязыкая толпа туристов текла вокруг нее, невольно вовлекая в свое движение и, махнув на все рукой, она влилась в эту толпу, а очнулась уже на Невском у просторной «раскладушки» с газетами. Постояв минуту и приведя мысли в порядок, она вспомнила: хотела снять жилье! Она потянула руку к толстеньким серым листам газет с объявлениями. Звонить с шумной улицы показалось неудобно, но и тихая гостиница для этого не подходила. Решение пришло быстро: машина. Заодно и стоянку подешевле найти, и пару-тройку вариантов объехать.

Глава 6

Поиск жилья затянулся. Туристический сезон задирал цены выше головы, но Марта всегда отличалась настойчивостью. Не раз и не два пробивала Жоржу выставки только потому, что упорно ждала, перезванивала, напоминала и не забывала улыбаться, когда организаторы выдвигали очередное невероятное условие участия.

Помотавшись по центру, она нашла себе жилье в «Старой деревне». Небольшая двухкомнатная квартира с опрятным ремонтом сдавалась частично: одна комната предоставлялась жиличке, а во второй лежали вещи хозяев, отбывших куда-то по служебной надобности. Заключив договор и получив ключи, девушка нашла поблизости охраняемую стоянку и вернулась в гостиницу на метро. Ночной город завораживал, и сердечная боль отступала.

Купив по дороге свежей сдобы и большую плитку шоколада, Марта деликатно стукнула в дверь и была встречена хозяйкой. Постоялицу ни о чем не спросили, предложили кофе и пожелали спокойной ночи, когда сытая девушка явно зевнула. Город баюкал на руках израненную душу, и она охотно купалась в его шуме, в его видах и запахах, забывая горечь и обиды.

Утро началось звонком телефона. Мелодия была знакомой: «Танец с саблями» Хачатуряна. Марта вскинулась с неясным чувством, схватила смарт и замерла: эта мелодия стояла только на вызовы Жоржа. Список контактов показывал его имя и фотографию, но Жоржа нет! Осторожно-осторожно, боясь дышать, девушка нажала «принять».

Реальность обрушилась визгливым голосом Ирины. Проклятия, мат, угрозы… Посмотрев на телефон, как на гремучую змею Марта сбросила вызов, положила телефон под подушку и отправилась в душ. Пусть вода смоет все. Она достаточно работала с бумагами, чтобы понять: Жорж не стал писать завещание на галерею и портреты, он просто подарил их ей, причем давно, а дела вел через управляющего. Это означало только одно: оспорить нынешнюю собственность помощницы собственного мужа, как наследство, Ирина не сможет. Впрочем, наверняка попытается, но у Марты есть прекрасная возможность показать зубы.

Освежившись, девушка не спеша подсушила волосы, сделала укладку, собрала немногочисленные вещи и простилась с доброй хозяйкой гостиницы. К этому времени на телефоне билось предупреждение о восьми пропущенных вызовах и дюжине непрочитанных сообщений, но переведенный в беззвучный режим смартфон почти не беспокоил. Зато город звал. Манил скорее бросить чемоданы в квартиру и отправиться на Моховую, к очаровательным зеленым «маркизам».

* * *

В магазине было хорошо, привычный запах краски, игривый звон колокольчика, божественный аромат кофе. На сей раз за прилавком стоял другой мужчина – постарше, посолиднее, и он узнал Марту с первого взгляда:

– Добрый день. Полагаю, Вы – Марта? – спросил он, протягивая ей кружку с кофе.

– Верно, – Марта прикрыла глаза и сделала осторожный глоток.

– Иосиф Яковлевич, – легкий поклон, затем тяжелый вздох и недоумение в голосе: мне сегодня звонили. Некий молодой человек представился наследником господина Жоржа, требовал предоставить отчетность по магазину.

– Я не звонила, – спокойно сказала Марта и посмотрела в глаза управляющему, – отчетность можно предоставить только налоговой проверке и аудиту, который я назначу, как только Вы убедитесь в моих правах на эту собственность.

Тяжелая папка легла на прилавок, замочек вжикнул, и Марта снова занялась кофе. В папке были нотариально заверенные копии. Оригиналы мирно почивали в сейфовой ячейке банка вместе с частью наличности, которую Марта сняла со своего нового счета.

– Минутку! – бодрый мужчина вынул из кармана футляр, протер и надел очки, а потом взялся за бумаги.

Повинуясь привычке, Марта сложила в папку не только дарственную на галерею и отдельную бумагу на каждый свой портрет, но и диплом искусствоведа, отзывы с выставок и каталоги и сертификаты. Все было изучено самым внимательным образом, пока новая хозяйка бродила среди полок, с интересом рассматривая товары.

– И что же Вы планируете делать с магазином? – наконец спросил Иосиф Яковлевич, снимая очки.

– Ничего, – пожала плечами Марта, – проведу аудит, проверю поставщиков и доходность, попробую привлечь внимание к галерее, возможно, предложу владельцам картин Жоржа устроить маленький вернисаж в память о нем. Но это все не сейчас, – она склонила голову на бок, – я работала без отдыха пятнадцать лет и теперь просто хочу понять, кто же из меня получился.

– Значит, старый Иосиф пока будет нужен, – задумчиво произнес мужчина.

– Несомненно, – Марта криво улыбнулась, чувствуя, как отступает бравада, и снова накатывает липкий страх.

– Я рад. Вам удалось почти невозможное – превратить Жоржа в художника имя которого знают, так что эти портреты лишь малая часть того, что он мог Вам дать.

– Мне достаточно, – пожала плечами Марта, и протянула мужчине пустую чашку: – можно еще кофе? Что-то меня знобит.

После второй чашки управляющий сообщил, что в магазине есть отдельная папка, куда складывают предложения по продаже портретов.

– Господин Жорж не хотел продавать серию, – спокойно информировал управляющий, – но вдруг Вас что-то заинтересует.