Лунатики

Откуда-то издалека донесся приглушенный вздох – воображение мигом дорисовало, как обнимается в темноте влюбленная парочка. За спиной в кустах треснула ветка, Соня резко обернулась, кожей почувствовав на себе пристальный взгляд. Густая листва не шелохнулась – должно быть, показалось.

Соня поднялась со скамьи и быстро зашагала к выходу из парка. Нельзя терять времени. Она должна успеть до рассвета.

Ноги сами вели по знакомому маршруту. Мелькали неоновые вывески, по дороге с ревом проносились машины, похожие на хищников с огненными глазами. Одна из них притормозила у обочины, самоуверенный мажор с пижонской бородкой вальяжно свесился из окна:

– Прокатимся, малышка?

Соня едва взглянула на него – и мажор спешно умчался в ночь, втопив педаль газа до упора. Так-то лучше, не нужно стоять у нее на пути.

Снова показалось, что кто-то смотрит ей в спину. Соня резко обернулась, но улица в поздний час была пуста. Только черный кот быстро перебежал дорогу и скрылся за углом дома да прерывисто замерцал фонарь, на долю секунды погружая улицу в темноту.

Соня продолжила свой путь. Через пустую дорогу по пешеходному переходу, за угол большого супермаркета – шумного днем и вымершего ночью, через жилой квартал, заснувший до утра. Вдалеке показалась высокая стрела строительного крана, за краешек которого зацепился узкий серп луны.

Соня прибавила шаг, желая скорее пересечь заставленный машинами двор спящей пятиэтажки, как вдруг откуда-то сверху раздался сухой треск. Она раздраженно вскинула голову и увидела, как под самой крышей распахнулась рама, а затем на подоконнике возникла маленькая фигурка. Девочка лет пяти стояла на краю пропасти высотой в пять этажей и прижимала к груди плюшевого медвежонка.

«Не отвлекайся, не теряй времени, иди», – вкрадчиво шепнул чей-то чужой голос в ее голове. Соня уже сделала шаг дальше, не отводя взгляда от девочки в окне, как вдруг та покачнулась, теряя равновесие. Соня ахнула, подавшись вперед, готовая поймать малышку внизу. Но та по-прежнему стояла на подоконнике – это ветер зло подшутил над Соней, взметнув полы голубой в лунном сиянии сорочки, так что показалось – девочка падает.

«Это не имеет значения, иди. Исполни то, что должна». Чужая воля толкала Соню продолжать путь, но в душе поднимался ответный протест. Как можно уйти, оставив девочку один на один с пропастью? Что может быть важнее, чем жизнь ребенка?

Стиснув кулаки, Соня не тронулась с места. Девочка в окне улыбнулась, заметив ее, и помахала рукой. У нее были растрепанные после сна светлые волосы и ярко-синие глаза лунатика. Такая маленькая, такая хрупкая, такая уязвимая…

«Пожалуйста, – мысленно умоляла Соня, – спустись с подоконника, возвращайся в постель». Кажется, девочка услышала ее и сделала шажок назад. Но тут проем за ее спиной вспыхнул желтым квадратом света, Соня услышала, как громко ахнула женщина, а следом за этим в окне полоснули, словно крылья, полы детской сорочки. Испугавшись света и материнского крика, девочка пошатнулась и ступила с подоконника в темную бездну.

Время словно замедлилось – Соня увидела, как девочка барахтается в воздухе, пытаясь нащупать точку опоры, а затем камнем падает вниз, как подбитая птица. Соня метнулась навстречу, молясь об одном – только бы успеть!

Полы сорочки хлестнули по лицу, и вот уже Соня, сжимая в руках свою ношу, падает на асфальт. Детский крик разрывает тишину, а небо над головой раскалывается тысячей звезд, над которыми плывет желтый оскал луны.

Соня проснулась от детского рева. Она лежала на асфальте, все тело ломило, голова раскалывалась. А руки с силой прижимали к себе незнакомую девочку.

– Отпусти ее, Соня. – Соня не сразу узнала этот голос – обычно лишенный эмоций, сейчас он вибрировал от тревоги. – Все хорошо! Не бойся. – А это уже не ей. Парень, на лице которого она никак не могла сфокусироваться, забрал у нее плачущую девочку, а затем помог подняться. Только тогда Соня узнала Яра.

– Что происходит? – Она ошеломленно огляделась. Вокруг был чужой двор – и Соня могла поклясться, что никогда не была здесь раньше и не знала заплаканную девочку, которая, как по волшебству, затихла на руках у Яра.

Где-то наверху протяжно скрипнула оконная рама, распахнувшись на ветру.

– Я что, упала из окна? – оглушенно спросила Соня.

– Не ты. Она. – Яр погладил девочку по голове и виновато взглянул в глаза Соне. – Прости, я не успел.

Дверь подъезда чуть не слетела от удара – они синхронно обернулись навстречу осоловевшим мужчине и женщине, бежавшим к ним в тапках. На женщине была одна ночная сорочка, на мужчине – впопыхах надетые треники.

– Сонечка! – Соня не успела удивиться, откуда ее знает женщина, как та, не глядя на нее, уже вырвала ребенка из ее рук и принялась причитать: – Дочка! Ты цела? Что болит?

Яр рывком потянул Соню назад:

– Уходим!

– А… – Соня обернулась, желая узнать, что с девочкой.

– С ней все в порядке. Она просто испугалась. Идем, не нужно, чтобы нас тут видели.

Они уже сделали несколько шагов, когда вслед донесся мужской голос:

– Эй, вы куда?

Яр обернулся и махнул растопыренной ладонью, словно проводя черту между ними и мужчиной.

– С кем ты говоришь, Дима? – удивленно спросила его жена, прижимая к груди дочку и нащупывая ногой слетевшую тапку.

– Парень с девушкой, которые держали Соню. Они уходят. – Мужчина ткнул пальцем в их сторону и растерянно округлил глаза, как будто перестал их видеть.

– О чем ты? Там никого нет. – Женщина взглянула прямо на них и повела озябшими плечами. – Пойдем домой, а то Сонечка замерзнет. Слава богу, все обошлось! – Она поправила на дочке ночную сорочку и добавила: – Наша Соня в рубашке родилась.

Соня поняла, что Яр снова воспользовался отцовским даром гипноза и отвел супругам глаза.

– Первое правило лунатиков – не светиться? – тихо пробормотала Соня, следуя за ним.

– Нам не нужны свидетели. – Яр завернул за угол дома и остановился, пристально оглядывая ее. – Ты в порядке? Руки-ноги целы?

Соня коснулась плеча и поморщилась. Кажется, она потянула сустав, когда поймала девочку на руки.

– Болит? – Яр с тревогой взглянул на нее. – Прости. Я не успел. Ты была ближе и среагировала моментально. Когда я подбежал, ты уже упала с ней на руках… Сильно болит?

– Ничего, заживет, – пробормотала Соня, гадая, сколько времени на это уйдет. День, два, три? А если завтра им придется бежать или отбиваться от Марка и его команды? Не хотелось бы подвести ребят.

– Заживет быстрее, чем ты думаешь. Завтра и не вспомнишь, – пообещал Яр.

Соня удивленно взглянула на него.

– Одно из преимуществ лунатизма. У нас повышенная регенерация. Не замечала раньше?

Соня растерянно кивнула. В самом деле, за всю жизнь она не получала серьезных травм, и бабушка шутила, что царапины и шишки на ней заживают быстрей, чем на кошке.

– Я не понимаю. – Соня облизнула пересохшие губы. – Я должна была исполнить приказ Полозова… Он что, поручил мне спасти эту девочку?

– Его не интересуют чужие жизни, – коротко мотнул головой Яр.

И Соня тут же поняла глупость своего вопроса. Да и как бы Полозов мог догадаться, что маленькой девочке-лунатику взбредет в голову открыть окно и забраться на подоконник? Он гипнотизер, но не провидец.

– Тогда как я тут оказалась? – Она снова огляделась, но не нашла ничего знакомого. Последнее, что она помнила – она заснула на скамейке в парке и Яр обещал за ней приглядеть.

– Ты пришла сюда в лунном сне. – Яр достал цифровую мыльницу и показал видеозапись, сделанную со спины: Соня узнала себя в девушке, которая бесстрашно шла по пустой улице. У обочины притормозила дорогая машина, самоуверенный парень высунулся из окна и что-то сказал ей. Соня на записи повернулась к нему – и парень вдруг отшатнулся, ударил по газам. Машина уехала, Соня на записи продолжила свой путь.

– Почему он меня испугался? – Соня вернула фотоаппарат Яру. Было дико наблюдать за собой со стороны – как будто из ее памяти выпал кусок жизни.

– В лунном сне у тебя синие глаза, как у инопланетянки.

Соня вспомнила синие глаза девочки в окне, синеглазых лунатиков из команды Марка и поежилась. Казалось, девушка на видеозаписи – не она, а ее пугающий двойник, который живет своей жизнью.