Подруга для авантюриста

Но я родилась девочкой, причем далекой от высоких культурных уровней. Сколько мама ни старалась привить мне этикет нормального, как она говорила, человека, ничего у нее не вышло. Я с детства шаталась с местными пацанами по стройкам и заброшенным зданиям, играла в войнушку, одевалась абы как и отрицала любые культурные обороты. Никакие наказания и мольбы не действовали.

После очередной взбучки или слез я ненадолго затихала, даже давала себе обещания, что буду жить так, как хотят родители, но спустя месяц снова носилась с пацанами по гаражам. Родители с ужасом ждали окончания школы, и тут я тоже блеснула: ушла после девятого класса в техникум и два года осваивала профессию повара. Мама хваталась за сердце, будучи уверенной, что я закончу на помойке с шприцем в вене. Папа смирился, но ответственно заявил, что я обязана получить высшее образование.

Тут надо заметить, что, несмотря на разгильдяйство и упрямство, училась я всегда хорошо, науки давались мне легко, и я умудрилась окончить и школу, и техникум без троек. После папа пристроил меня в институт на юридический факультет вместе с Иркой. До этого мы особенно не дружили, хоть и учились вместе в школе, а тут сблизились.

В институте мне было скучно, к тому же отец меня контролировал, он вел там военную кафедру. С трудом я просидела два месяца и забрала документы. Естественно, дома был очередной скандал, мама пила капли, папа сетовал на судьбу, подарившую им такую непутевую дочь. Меня же все устраивало, но чтобы не огорчать их, я решила куда-нибудь пристроиться и неожиданно для самой себя попала в молодежный театр.

Я работала там на подхвате, несколько раз выступила с маленькими ролями, а ближе к лету даже получила роль второго плана. Но как только наступили теплые деньки, мне стало невыносимо торчать в театре, и я бросила его ради гуляний и поездок. Родители махнули на меня рукой, даже не пытаясь воспитывать, и я неожиданно из-за этого расстроилась.

Решив, что пора бы взяться за ум, подала документы на исторический факультет. Причина выбора была проста: историю я всегда знала, а главное, она была мне интересна. Экзамены я сдала на отлично, когда сообщила родителям, они долго не верили, папа даже прослезился. Правда, первое время обучения они напряженно ждали очередного фортеля, но я вдруг всерьез увлеклась. Продержалась я долго: аж три года, и, наверное, доучилась бы до конца, если бы не одно но. На третьем курсе я стала встречаться с парнем, который вместе с друзьями занимался раскопками.

Мне показалось это занятие жутко интересным, и я отправилась с ними. Правда, быстро поняла, что раскопки не совсем обычные: мой возлюбленный оказался "черным следопытом", они с друзьями искали различные трофеи, оставшиеся с войны, а после нелегально их сбывали. Так как я была влюблена, то на незаконность мероприятия решила закрыть глаза, погрузившись, так сказать, в процесс. Он меня крайне увлекал, собираясь на очередное место, я штудировала все возможные книги, собирая данные, слухи и истории.

Как оказалось, это в данном деле отнюдь не лишнее, мои знания пригодились: я проводила анализ местности, рассказывая, где лучше копать. В общем, стала полноправным членом команды, получая свои законные деньги за сбыт. Только я подумала, что жизнь налаживается, как грянул гром: летом после третьего курса всю нашу шайку замели. Сложно передать, что было с моими родителями: мама заявила, что дочери у нее больше нет. Нам грозили сроком, но в моем случае обошлось вылетом из института, отцу пришлось приложить свои связи. Естественно, наши отношения с тем парнем сошли на нет, я была посажена под домашний арест, а потом устроилась на работу в издательство.

Помогла матушка, там у нее кто-то работал редактором. Дав себе слово стать хорошей работницей, я старалась его держать, чтобы не огорчать родителей. Прошло полгода, и они немного успокоились и даже стали меня выпускать на вечерние прогулки и в клуб раз в неделю, потом прошло еще полгода, и я была допущена к тому, чтобы выехать в отпуск к морю, но сестрице было строго-настрого наказано следить за мной. В свете последних событий можно смело сказать, что задание она провалила. Перспективы, ожидающие меня дома, удручали, возможно, поэтому я и не рвалась туда.

Так как пьяна я была изрядно, то историю поведала красочно и трепетно, Тимур задумчиво покачал головой.

– Интересно. Хотя, уверен, кое-что ты утаила. Но ладно, у каждого есть свои секреты.

– Теперь ты расскажи о своих.

Он рассмеялся.

– У меня все не так весело. В моей семье нас было трое детей, все пацаны, я старший. Мать растила нас одна, так что я рано пошел работать. В отличие от тебя, я, наоборот, хотел учиться, поэтому старательно готовился и поступил на физвос. Окончив институт, отправился в армию, отслужил, вернулся в Питер. Стал работать, сначала по разным местам, потом решил начать свой бизнес. В итоге открыл автосервис. Стал разрастаться: мойки, шиномонтаж, все в этом духе. Вот так и живу.

– В этой истории есть хоть слово правды? – покачала я головой.

– Целых три. Но, как я уже сказал, твоей истории я тоже до конца не верю.

– Вот и поговорили.

– Можно перейти и к делу.

– Ты о чем?

– Кажется, ты упоминала, что когда пьянеешь, становишься доступной.

Я фыркнула.

– Этого я не утверждала, предлагая тебе проверить.

– Я готов.

Он посмотрел на меня, взгляд его неуловимо изменился, что сразу привело меня в волнение.

– Не чувствую в себе никаких позывов, – ответила я с грустью, не до конца понимая, кого пытаюсь в этом уверить: себя или его, и даже решила подняться, памятуя о том, что произошло в номере.

Тимур не дал мне этого сделать, ловко схватив за локоть, и уже через мгновенье был сверху. Рука его тут же оказалась на бедре под туникой. Сам он поцеловал меня в ямочку между ключиц, я неровно вздохнула, подавшись телом вперед, и он посмотрел на меня хитрым взглядом.

– Кажется, позывы появились, – усмехнулся он, но я дала себе слово держаться и сурово сказала:

– Отпусти меня, или тебе же будет хуже.

– Я тебе не нравлюсь?

– Ты знаешь, что нравишься всем женщинам независимо от возраста и семейного положения.

– Тогда в чем проблема?

– Я тебя совсем не знаю. А спать со всеми подряд не входит в мои привычки.

– Мы же неплохо поболтали только что.

– Слезай, говорю, – цыкнула я на него.

Рассмеявшись, он отстранился и сел. Я поблагодарила за это небеса, продолжи он атаку, вряд ли бы я нашла в себе силы устоять. Пригладив волосы рукой, Тимур с иронией заявил:

– Раз большой любви не намечается, хочу предложить тебе сделку.

– Сделку? – я тоже села и уставилась на него.

– Смотри, что получается. О Мадянкине мы оба рассказать не можем, так как загремим тоже оба. Выходит, ты моя должница, ведь от тюрьмы я тебя спас.

– Так и думала, что не просто так, – хмыкнула я.

– Видишь, какая ты прозорливая. Твоя биография меня заинтересовала, мой осведомитель сказал, что после того, как ты появилась в этой шайке кладоискателей— любителей, их добыча увеличилась чуть ли не в разы. И если бы вы смогли правильно организовать свою деятельность, выбрались бы из грязи в князи очень быстро, заняв неплохое положение в своем городке.

– Мы были подростками-романтиками, – хмыкнула я.

– Это ты была такой, ребята, между прочим, толкали найденные вещицы, на что тоже нужна смелость и связи, тем более в таком маленьком городишке, как ваш. Вам не повезло, пареньки огребли, ты ограничилась отчислением из института. Бизнес, так сказать, загнулся, но знания-то при тебе.

– Ты что, хочешь что-то откопать? – не поверила я.

– В точку, – усмехнулся Тимур, – мне нужно найти одну весьма определенную вещь.

– Можно поинтересоваться, какую?

– Прежде чем посвящать тебя в детали, я должен получить твое согласие.

– У меня есть выбор? – хмыкнула я, он неопределенно повел головой.

– С моей стороны было бы глупо приехать к следователю и сознаться, что я, покрывая тебя, придумал ту ночь и подкупил свидетелей, как считаешь?

– То есть ты рассчитываешь только на то, что я буду чувствовать себя обязанной тебе?

– Ты этого терпеть не можешь, так что согласишься.