Хозяин степи

– Покажи. И жене его. Если они скажут, что вылечить можно, лечи. Если нет, то забивай, мучить животное тоже не надо. Иди.

– Спасибо, великий шоно.

Когда женщина ушла, за ней пришёл мужчина, за ним ещё один, и ещё. Юрген даже устал их слушать, и его начало клонить в сон. Когда посетители, наконец, закончились, Оташ отодвинул ширму и устало проговорил:

– Меня долго не было.

– Они все от тебя что-то хотели? – спросил Юрген.

– Да. Но так не каждый день будет. Вижу, спать хочешь. Ложись.

– Доброй ночи тогда, – кивнул Шу.

– И тебе, эне, – ответил Оташ.

Утром Юргена разбудили голоса. Открыв глаза, он обнаружил, что шоно куда-то ушёл. Потянувшись, Шу встал и направился к выходу из гера, но столкнулся с вернувшимся Оташем.

– Ты вчера отдал траву Эсфире? – спросил шоно.

– Доброе утро, – ответил Юрген. – Да, отдал ей. А что?

– Ты помнишь, как трава выглядела?

– Ну, такие листики у неё обычные. Немножко вытянутые вроде. И пахло сильно. Но приятно. Ароматно так.

– На адыраспан, например, не было похоже?

– Нет. Совсем нет. А что случилось?

– Сабире стало хуже. Говорит, что после отвара из травы, которую ей дал Сагдай.

Её бы осмотреть кому-то другому. Но у нас знахаря хорошего нет. Есть женщина-знахарка, но она в этом точно не поможет. Она больше по другой части. Знахарь – это очень… Это дар нужен. Сагдай многое умеет, и его жена тоже, но их нельзя сейчас допускать к Сабире.

– А в поселениях ведь могут быть хорошие знахари?

– Отсюда сутки ехать до баргов, у них есть знахарь, но они на другом берегу Ихтыр. Ещё перебираться надо. Потом сутки назад.

– Ты отправишь гонца?

– Отправлю.

Оташ ещё секунду помолчал, а затем покинул гер. Юрген вышел вслед за ним и направился к жилищу Сагдая. Возле него он обнаружил Рейна, делающего что-то наподобие гимнастики.

– Это вы что? – поинтересовался Шу.

– Это я слежу за собой, в отличие от вас, – ответил Рейн.

– Вы хоть в курсе, что тут произошло?

– Нет, но вы мне сейчас расскажете.

– Сабира обвиняет Сагдая в том, что он её отравил. Помните, я вчера за травой приходил. Вот будто то была какая-то ядовитая трава.

– И она Сагдая обвиняет, а не вас? – спросил Арчибальд.

– Почему меня?

– Так вы траву принесли. Но обвиняет Сагдая? Это точно?

– Я так понял… У меня Оташ спрашивал, что была за трава. И ещё он посылает гонца в поселение какое-то, чтобы оттуда приехал знахарь. Ну, как независимое лицо.

– И далеко это поселение?

– Оташ говорит, что сутки ехать. Это на берегу реки Ихтыр. Вы вон у Олафа спросите, он же у нас картограф.

– Спрошу. А вы найдите Эсфиру и убедитесь в том, что вас не обвиняют.

Послушавшись Рейна, Юрген отправился к геру Сабиры, решив, что Эсфира должна быть там. Стражники были уже другие, поэтому Шу пришлось снова показывать им фигурку волка. Эсфира действительно была внутри. Она сидела рядом со спящей Сабирой.

– Я пришёл спросить, может, что нужно? – шёпотом произнёс Юрген. Эсфира приложила палец к губам и подошла к Шу. Вдвоём они покинули гер.

– Спасибо, – проговорила женщина. – Я молюсь Табити, она должна помочь. Она не оставит.

– Шоно говорил, что пошлёт за знахарем.

– Мы будем ждать его.

– А это правда, что Сабира отравилась? – спросил Юрген.

– Ей стало хуже после отвара. Может быть, там была какая-то нехорошая трава.

– То есть ты хочешь сказать, что это шаман виноват?

– Я не знаю. Мне надо к Сабире.

– Так может всё-таки помощь какая нужна?

– Проси Табити. И Тенгри, – и Эсфира вернулась в гер Сабиры.

Юрген снова пошёл к геру Сагдая. Рейн и Олаф завтракали вместе с шаманом, его женой и помощником Дониром.

– Присоединяйся, – предложил Сагдай.

– Благодарю, – кивнул Шу и сел рядом с Найтли. По лицу шамана совершенно не было заметно, чтобы он хоть сколько-то нервничал. Он выглядел абсолютно спокойным, как и его жена. Донир тоже казался беззаботным.

Юрген осмотрелся в гере. Первым, на что упал его взгляд, был большой бубен, стоявший у стены. Затем Шу обратил внимание на то, что часть гера была отгорожена ширмой, похожей на ту, что принёс Оташ.

– А для чего в герах нужна ширма? – поинтересовался Юрген.