– Занимайся своими делами!
– Да, я че… Ты, главное, не отсвечивай. Так даже лучше, что никто не догадывается, как крепко она тебя держит за яйца. Меньше слабых мест…
Александр смерил друга надменным взглядом и отвернулся.
Голос Андрея Павловича вернул Александра в реальность:
– Александр Александрович, вам что-нибудь известно об этом? – навязчиво повторил свой вопрос психотерапевт.
– Да. Кое-что… – неохотно ответил Чалый.
– И… вы не будете против, если Лие Марсовне в ходе терапии придется поделиться со мной этой информацией?
– Если это то, что ей нужно – пожалуйста. В моих интересах, чтобы она поправилась, как можно скорее.
– Тогда… Вы не могли бы ей сами обо всем сказать? Боюсь, мне она не поверит.
Александр бросил на мужчину короткий взгляд, сунул руки в карманы и, наконец, кивнул головой:
– Ей я скажу. И вы тоже послушайте… Даже и не помышляйте о том, что сможете хоть как-то использовать полученную информацию против меня. За её конфиденциальность головой вы будете отвечать лично.
Евгений Павлович с честью выдержал его пристальный взгляд. И лишь когда Чалый двинулся к выходу, отвел его.
– Что ж… На этом и закончим.
Когда он вышел из клиники, Лия все еще прогуливалась. Казалось, она не ожидала увидеть его в этом месте.
– Привет. Как ты себя чувствуешь?
Лия удивленно вскинула брови, а он разозлился! Зачем она постоянно его провоцировала? И это наигранное удивление… Зачем?
– Неплохо. Спасибо, что все оплатил.
Ну, вот. Опять. Чалый сжал челюсти.
– Я пришел сказать, что освобождаю тебя от данного слова. Своему психотерапевту ты можешь смело обо всем рассказать. Если это и правда поможет тебе прийти в норму.
Лия моргнула. Не находя слов, кивнула головой.
– Тебе нужно что-нибудь еще? Ну… чтобы поскорее…
– Прийти в норму? – улыбнулась краешком губ его бывшая. И это была совершенно не та улыбка, что он помнил.
– Да! – не сдержавшись, рявкнул Александр.
А она снова улыбнулась.
– Если это возможно, я бы хотела, чтобы кто-нибудь мне привез мой компьютер и фотоаппараты.
– Это все?
– Да. Пожалуй…
– Тогда я пойду. И ты… Заходи в тепло, Лия. Тебе только воспаления легких не хватало.
На удивление, она не стала с ним спорить. Просто повернулась и пошла по дорожке к крыльцу.
Сидя в тепле машины, Чалый пытался собраться с мыслями. Настроиться на рабочий рад, но получалось слабо. Он то и дело возвращался мысленно в прошлое, а потом, сам не зная, зачем, сказал:
– Толик… Давай на Каштановую…
Он поднялся к ней в квартиру один. Повернул ключ в новеньком замке. Открыл дверь. Разулся! Прошел по узкому коридору в комнату. Осмотрелся по сторонам. Лия жила, если не в бедности, то очень скромно. Он сам приложил к этому руку, вышвырнув ее за порог без копейки в кармане. Это только в законах написано, что жена имеет право на половину имущества. На деле же… Она вообще не имеет прав. Ни! На! Что!
За время отсутствия хозяйки жилище запустело. И стало каким-то безликим. Или таким оно и было всегда. В углу Чалый увидел ноутбук. Выдернул тот из сети, оглядываясь. Куда бы его сложить? Прошел к платяному шкафу, распахнул дверь. Не густо… Раньше Лия любила яркие платья, а теперь в ее гардеробе преобладали джинсы и теплые свитеры. Да и тех было немного. Он присел на корточки, в поисках какой-нибудь сумки. Пошарил руками на самой нижней полке. Сдвинул весь хлам. А потом увидел его… Детский носок с логотипом Феррари. Коснулся кусочка ткани нетвердой рукой и отдёрнул ту, будто обжегшись. Кадык дернулся. Внутренности стянуло узлом. Он его узнал. Этот носок… Шесть лет прошло, а он его узнал. В памяти воскрес день, когда Лия видела Сашку в последний раз. Он вспомнил, как она изо всех сил цеплялась за сына, стараясь не напугать, но… и не отпустить. Как она плакала и просила не забирать у нее ребенка, кричала, что он не имеет права, сыпала угрозами и молила о снисхождении. Вспомнил, каким неумолимым он был, когда приказал охране убрать ее прочь с дороги. Как она из последних сил сопротивлялась здоровенным ребятами, а тем было так хреново в сложившееся ситуации, что они не знали, куда деть глаза… И, да… он помнил этот чертов носок. Она до последнего цеплялась за Сашку… Но в руках у нее остался лишь носок ребенка, в котором тот выскочил встречать мать.
Чалый поднялся. Посмотрел на свое отражение в зеркальной двери шкафа и выругался. Будь оно все проклято! Будь… оно… все…
Глава 8
Сумку с ноутбуком и фотоаппаратами ей привез Глеб на следующий же день. Лия даже удивилась, что он лично приехал, а не послал кого-то из парней. Не такой уж она была важной птицей… Глеба она не видела столько же, сколько и Чалого. Но тот не слишком изменился. Она его сразу узнала.
– Вот. Тут еще… Одежда… и всякая белиберда.
Лия удивленно покосилась на стоящую в углу груду пакетов с логотипами известных брендов. Заглянула в один из них.
– Это не моя одежда, – покачала головой.
– Лий, ну… Чтоб мы еще в тряпках твоих копались?! Так проще.
– Купить…
– Ага! – порадовался Глеб её догадливости.
– Мне ничего не надо. Зря только время потратил… И деньги.
– Лий, ну, хоть ты не начинай. Чалый сказал – я сделал. Тебе ли не знать?
– Ага…
– Ты увлекалась фотографией? – сменил тему мужчина, кивнув на зажатую в ее руках камеру. Для ослабевшей Лии ее вес был слишком большим, она аккуратно отложила Никон в сторону. Пожала плечами:
– Да. И сделала это увлечение своей работой.
– И как, нравится?
– Да, ничего… Глеб, мне уже обедать пора, так что…
– Да-да, я побегу… Тут еще телефон – в нем вбит мой номер. Если что-то понадобится – звони. И, это, Лий… Выздоравливай, а?