Если буду нужен, я здесь

Там за стеной танцевали тени.

Кто мы с тобой? Кто мы такие?

    «Некуда бежать» NЮ

Назар

Все считал. У моей жены очень живое лицо. Именно поэтому она не умеет врать. Мне не умеет так точно.

Ударило? То, что в окно хотела убежать – нет. А вот как на Антона смотрела… Неожиданно очень. Не прицельно, но прямо в десяточку. Все аж дрожит внутри. Маленькая дурочка, что ж ты делаешь? Машешь красной тряпкой ведь. Запускаешь такие химические реакции в организме, что ой. Гормоны бесятся. Чувство собственничества – это же физиология, банальная биохимия, ты в курсе? Ревность, любовь… конкуренция – наркота, зависимость. Доза, которую хочется во что бы то ни стало получить. Помнишь, как жестоки самцы в борьбе за самку? Готовы глотку друг другу перегрызть. И к тому, что тебе перегрызут, готовы… Не страшно, Лалочка, в это лезть?

Мне вот, взрослому дядьке, очень. Это те чувства, которых я избегал много лет. Придушить бы тебя, мелкая, за то, что ты их воскресила. Или ты не со зла, Ла-ла-ла, а?

Не отпуская взгляда, веду жену в танце. «Опомнись. Не надо нам это. Не натягивай струны, лопнут. И будет всем плохо».

– И-извини.

– За что на этот раз? – улыбаюсь, боковым зрением отмечая, что за нами следят объективы нескольких камер. Веду губами чуть повыше ее ушка, давая парням контента. Нам нужны фотографии. Для рекламы. Заведение новое, вот-вот открытие. И то, что я выбрал его для своей свадьбы, задерет планку. Это отличный, хорошо спланированный маркетинговый ход. И ничего больше.

Лала в ответ трепещет. Ух… Ладно, если я все это вывезу, фото еще и внукам можно будет показывать.

– За то, что забыла снять кольцо.

– Проехали.

– Ты мне его отдай, ладно?

– Зачем? – напрягаюсь.

– Я его Баяту верну.

– Боюсь, не выйдет. Нет его больше.

– Как нет? – хлопает ресницами. Глаза у нее странные. Темные, да, как и она вся. Но такие… будто прозрачные. Совершенно удивительные глаза. Никогда раньше этого не замечал.

– Я его выбросил.

Комично приоткрывает рот. Обхватываю затылок жены ладонью, пряча лицо у себя на плече. Кроме камер за нами наблюдают почти две сотни приглашенных. Не хочу, чтобы они ее глаза видели. Там слишком много всего, только мне предназначенного.

– Ты не имел права.

– Почему? Я подарил тебе покруче колечко, – усмехаюсь. Лала отлепляется от меня. В глазах – шторм.

– Разве дело в цене?

Нет? Что ж… Она единственная на моей памяти женщина, которой это не важно. Все-таки девочки, выросшие в достатке – это что-то. Ничем их не проймешь.

– Конечно. Глядя на твою руку, каждый поймет, как много ты для меня значишь.

«И не рискнет лезть», – добавляю про себя. – «Если не смертник».

Хотя… может, она и стоит того, чтобы рискнуть.

Лала облизывает губы.

– Очень броское.

– В этом весь смысл.

Моргает. Ага. Вижу, до нее что-то доходит.

– Я устала.

– Пойдем в номер.

– Что? Нет. Я не об этом…

У нее даже запах меняется – в такой она панике. «Дожился, Звягинцев». Чувствую себя Чудовищем из мультика. М-да уж. Давно я ничего подобного не ощущал. Ни со знаком плюс, ни со знаком минус. Бесит страшно. Глядя на это все, понимаю, почему предпочитал женщин постарше. С опытом и окрепшей психикой. Тут же, блядь, как на качелях.

Хочется повторить, что я ее и пальцем не трону, пока она сама того не захочет. Но мои демоны требуют мяса. Хотят, чтобы я немного ее помучил, проучив за то, что она такая непонятливая. И я подчиняюсь им.

Хочешь строить из себя жертву? Я тебе подыграю.

– Почему ты решил провести эту ночь в гостинице?

– Потому что у нас дома бабушка. Не хочу, чтобы нам мешали.

Ла-ла-ла вздрагивает дважды. На словах «у нас дома» и «нам мешали».

Такая красивая в этом платье. Такая напуганная. Запутавшаяся в собственных же интригах и желаниях. Все правильно, Лала. Бойся. Лови последствия. Похмелье для того и придумано, чтобы больше не хотелось повторить. Если бы не оно, мы бы все давно спились.

Усмехаюсь. Марат сказал – воспитывай. Я, кажется, неплохо вживаюсь в роль.

– Как дома?! Она уже уехала? Мы даже не пообщались.

Музыка стихает. Я подталкиваю Лалу к нашему столику.

– Она старый человек, который не очень комфортно себя чувствует в обществе богатых и знаменитых. Да и тяжело ей уже на ногах… Познакомитесь завтра.

Если честно, я вообще не знаю, зачем притащил бабулю сюда. Может, порадовать хотел перед смертью. Она очень переживала, что я все один да один. Теперь ей будет спокойнее. А может, чтобы открыть глаза Лале на то, что я такой, какой есть. Не хочу подкармливать ее иллюзии. В плане родословной я… не Антон. Ухмыляюсь, наблюдая за тем, как моя Ла-ла-ла напивается.

– Хватит. Пойдем.

– Но…

– Достаточно, – отрезаю, придавливая ее взглядом. Молчит. Глядит в пол. Надо признать, что в основных моментах воспитывать ее не надо. Все же ей с детства внушали, что дело женщины – слушаться и подчиняться. Ч-черт. Это немного меня взрывает. Затылок покалывает в предвкушении. Демоны, раззадоренные кровью, ощериваются. Бью их по мордам. «Фу!»

Сбегаем, стараясь не привлекать внимания. Но все равно нас выходят провожать. Родители, Брагины, Марат… Афина на празднике тоже была недолго. Все же Маратик еще совсем маленький. Ему мама нужна.