Я – твоя женщина!

– А! Это ты? Что-то случилось?

– Да нет. Я – к Валерии, – тон Ларисы Ивановны получился какой-то оправдательный.

Не пожелав продолжать разговор, хозяйка двухэтажного дома кивнула головой, показывая, что можно зайти. Захлопнула калитку, направляя взгляд все время куда-то поверх Ларисы Ивановны или сквозь нее.

На балкон вышла Валерия:

– Ма-а! Кто там?

– К тебе. Не можешь задницу поднять, чтобы самой выйти? Я со своим давлением должна бегать на все звонки? – высокомерно выговаривала дочери высокая крупная женщина с крашеными белыми волосами, заходя в дом. – И Шварценеггера своего не забудь покормить. Разорвать меня готов. Еле успокоился.

В прихожую вышел огромный персидский кот. Мать Валерии – Людмила Гавриловна Лаврова – томно подняла его на руки: «У! Ты мой хорошенький! Лапусенька!» – и прошла в зал. Лариса Ивановна шла следом. Остановившись перед круговой лестницей, она не знала, подниматься ли ей, или Валерия спустится сама. Как будто услышав ее мысли, Валерия перегнулась через перила:

– Поднимайтесь, Лариса Ивановна.

Запыхавшись, мать Александра сразу плюхнулась в кресло. Тонкие губы Валерии незаметно растянулись в улыбке. Она села напротив:

– Что-нибудь случилось?

– Ну почему сразу случилось? Все хорошо. Саша передал со знакомым письмо и деньги.

– Какие деньги?

– Он получил первую зарплату. Написал, чтобы тебе отдала. Хочешь, на книжку положи. А хочешь – купи что-нибудь.

Лариса Ивановна собиралась рассказать о письме сына. Но ее поразил железный тон снохи:

– Я денег не возьму. Мне ничего не нужно.

Лариса Ивановна осеклась. Она не понимала, что произошло. Неведомые силы подняли ее с кресла. Находясь в каком-то оцепенении, она едва слышно прошептала:

– Хорошо. Я пойду. До свидания.

И не будет она ничего рассказывать. Что-то не хочется.

Валерия не поняла, почему свекровь вдруг переменила свое намерение.

– Куда вы?.. Лариса Ивановна?

«Она даже мамой меня не зовет».

– У вас тут кот в туалет сходил на ковер, – выходя к лестнице, так же тихо произнесла Лариса Ивановна, оставляя вопросы Валерии без ответа.

– А?.. Да пускай… Давайте чай попьем! Куда же вы?

– Спасибо, Лерочка. Не стоит волноваться. Всего доброго, – Лариса Ивановна почти выбежала за калитку.

Никогда в жизни она не пересечет порог этого холодного дома! Никогда.

Глава 12

– Гаров! Да не дозвонишься ты! Вторые сутки не соединяют даже с Ростовом. В Моздок колонну не могу отправить. А ты говоришь – жена.., – четко печатал каждое слово начальник управления работ.

– Михал Андреич, прошу разрешить мне попробовать. Очень нужно. Ведь дома каждому слову телевизионщиков верят. Волнуются.

– Ох, Гаров! Волнуются? Ладно, в порядке исключения разрешаю. Как лучшему сопровождающему колонн. Только не особо распространяйся потом, если дозвонишься. А то желающих – знаешь сколько!?

Тучный подполковник вышел отнюдь не из-за деликатности. Его ждали за праздничным столом. Если верить календарю – то наступило седьмое ноября.

– Алле, алле, папа, это вы? Здравствуйте. Это Саша. Лера дома?

Мрачное «минуту» больно резануло слух. Минуту – и все. Ни «как ты», «ни здравствуй».

– О? Сашка? – весело спросила «трубка».

– Привет, Лерк, слушай, у меня мало времени. Могут разъединить в любую минуту. У меня все в порядке. Телек не смотри – с журналистами тут никто не разговаривает – они и придумывают разные ужасы.

– А я и не смотрю, – прощебетала «трубка».

– Да? – переспросил Гаров. – А чем ты занимаешься?

– Вчера с предками только вернулись из Сочи. Маман загорела – жуть. Теперь мучится со своим давлением. Папка собирается стать депутатом. Представляешь?..

– Зайка, извини, не могу долго разговаривать…

– М-м-м. Ты когда приедешь-то?

– Надеюсь, через месяца два смогу выбраться. Ты к маме моей сходи. Скажи, что я звонил. Может, поживешь у нее?

– Да ну-у-у, неудобно как-то, – протянула Лера.

Гаров едва сдержался, чтобы не бросить трубку. Неудобно! Его жене неудобно жить с его матерью! О том, чтобы поддержать мать морально, да и просто помочь в хозяйстве, мысли и не возникает.

– Все, Валер, время вышло… – устало проговорил Гаров.

– Хм, пока… ту-ту-ту…

Неслышно вошедший прапорщик Мердыев похлопал Гарова по плечу:

– Ты трубку-то положи, вдруг звонить будут?.. Что дома? Ты счастливчик, если дозвонился.

Гаров нервно сжал связку ключей, лежавших на столе:

– Да каюк, просто каюк…

И поспешил уйти, чтобы не объясняться с другими на личные темы.

За столом собрались почти все. Жены надели красивые платья. Мужья – ордена. Опоздавшему Гарову освободили место рядом с прапорщицей Любой Антоновой. Она тут же взяла над ним шефство. Но Александр отказался от выпивки и многочисленных салатов. На заботливые Любочкины вопросы отвечал односложно. Поведение ее было оправдано тем, что по правую руку от нее находился Вадим Смирнов с супругой Светланой. Люба чувствовала себя не ахти как. Попыталась соблазнить Гарова в отместку Смирнову. Пригласив его на медленный танец, Любочка, расчувствовавшись под песню Талькова, особо страстно прижималась к Гарову на словах «…Ты придешь, но будет поздно…».