В мире, где нет любви

По ее лицу было понятно, что она расстроена.

– У нас есть оправдание.

– Да, если бы это в первый раз… – Продолжала сетовать она. – У меня каждый день какие-то оправдания.

– Да уж, пунктуальность, значит, не Ваш конек? – попытался пошутить он.

– Нет, не мой, – на выдохе смиренно ответила она.

– Меня Илья зовут, – решил познакомиться он, так как официально они еще друг другу не представлялись.

– А я знаю, – ответила она. – Вы тоже журналист. Майя, – она протянула руку.

– Очень приятно, – сказал тот и, улыбнувшись, пожал протянутую руку.

Нежная кожа ее руки показалась удивительно приятной. Он почти не хотел выпускать ее, но все-таки выпустил, медленно проведя пальцами по ее ладони.

Майя удивленно на него посмотрела. Почему-то ей подумалось, что что-то не так с ее руками. Она потерла рукой о штанину, думая, что она влажная. И этот жест был замечен. Илья же подумал, что его прикосновение оказалось неприятным. И он решил не продолжать разговор. Отодвинувшись к противоположной стене, он облокотился на нее и сложил руки на груди, демонстрируя свою дальнейшую незаинтересованность. Майя проводила его взглядом и тоже облокотилась о стену, сложив руки в аналогичной позе. Закрывшись друг от друга, они стали ожидать лифтера. Он пришел на удивление быстро и открыл двери лифта, выпустив пленников на свободу, и те заторопились в офис.

Планерку они пропустили, а потому сразу разбрелись по кабинетам. Задания у них оставались со вчерашнего дня, и они принялись их исполнять. В десять часов их вызвала к себе начальница.

– Вызывали? – спросила Майя, заглядывая в кабинет после того, как постучала.

– Да, проходи, – сказала Кира Андреевна.

Майя вошла и увидела, что Илья уже сидел в кресле напротив. «Исполнительный до страсти, выслуживается», – подумала она про себя.

– Присаживайтесь, – предложила Кира Андреевна сесть в кресло напротив рядом к Ильей.

– Я хочу вас двоих отправить на митинг правящей партии. Сегодня в 15.00.

– Да, – сказала Майя.

Это было первое серьезное задание для нее. Вероятно, поэтому она отправляла ее не одну, а с более опытным Ильей. Но, как бы то ни было, это было волнительно. Майя обрадовалась представившейся возможности.

– Я могу и один, – возразил Илья, после инцидента в лифте он думал, что Майе неприятно его общество.

– Поедете вдвоем, я сказала, – тверда ответила Кира Андреевна.

Пока она рассказывала о подробностях задания, Майя думала о том, что Илье она не нравится, поэтому он не хотел идти на задание вместе с ней. И конечно, чему там было нравиться. Сама про себя она была не лучшего мнения и часто говорила себе: «Какое же ты чучело». Действительно, она часто была растрепана, кое как одета и без макияжа. Взгляды мужчин на ней не задерживались. И если кто-то случайно выхватывал ее взглядом из толпы, то только и мог заметить, как она неопрятна. Она выглядела как серая мышь, неприметная, неприглядная, на такую можно наступить, не заметив ее в проходе, и при этом не пожалеть, ведь она не ответит. На самом деле Майя не зацикливалась на своей внешности. Погруженная в работу и мечты о будущем она не могла думать о красоте. И считала стремление ухаживать за собой лишним. Более того, с ее стороны это был своеобразный протест. В обществе, где женщина превратилась в проститутку, завлекающую любыми средствами мужчин, только такая, как она, могла избежать мужского внимания. С Ильей все было несколько иначе. Он понравился ей, и она хотела бы, чтобы он обратил на нее внимание. Но за столько лет она привыкла к одному образу и вести себя по-другому не могла, ровно как не привыкла и не умела за собой ухаживать.

Погруженная в свои раздумья, она прослушала все, что говорила начальница. «Ладно, по ходу разберемся», – ответила она сама себе и вышла вместе с Ильей из кабинета.

– Тогда в два тридцать встретимся внизу на выходе? – предложил Илья.

– Да, – согласилась она и, опустив голову, поплелась в свой кабинет.

***

Ровно в 14.30 Майя спустилась вниз.

– Ну вот видишь, можешь же не опаздывать, – заметил Илья, встречая ее у входа.

Он всегда предпочитал приходить чуть раньше, хотя это порой давалось с трудом, особенно если встречи были утренние, но он умел себя организовать.

– Мне просто по утрам сложно вставать, – призналась Майя, стеснительно потягивая свой свитер.

– Понимаю, – ответил он. – Прогуляемся пешком? – предложил он.

– Да, – согласилась она.

Времени было достаточно, и торопиться было ни к чему.

Молодые люди направились по улице и несколько минут шли молча. Стеснение мешало начать общение. Но вот по пути Илья заметил закусочную и так как не успел пообедать, решил предложить перекус, надеясь также, что это как-то снимет напряжение.

– Ты обедала? – спросил он.

– Нет, не успела, – сказала она.

– Здесь готовят отличные сэндвичи с курицей и овощами, – предложил он, показывая на закусочную.

– Я знаю, я тоже, бывает, тут перекусывают, – согласилась она.

Они заказали себе по сэндвичу и из экономии времени решили не присаживаться за столик, а поесть на ходу. Они пошли дальше по направлению к площади, где должен был состояться митинг. На ходу жевали свои бутерброды и, наконец, разговорись. Пока только о преимуществах фастфуда, но это было уже общение.

– Я вообще не умею готовить, – честно призналась Майя, хотя для современной девушки это не было нонсенсом.

Готовить, по сути, было не для кого. И потому многие питались на ходу или в заведениях общепита. Подобный образ жизни был типичен.

– Не страшно, когда можно так вкусно поесть на каждом углу.

– Да уж, – согласилась Майя, а про себя подумала, что профессиональная дифференциация имеет свой смысл, ты экономишь время и занимаешься тем, что умеешь.

– Ты бывал на митингах? – спросила она, чтобы сменить тему разговора.

– Да, приходилось. Ничего интересного, если честно.

– Я слышала частенько, на них оппозиция выступает.

– Бывает, приходят, чтобы сорвать мероприятие. Но их тут же разгоняют. А в новостях потом: все прошло хорошо и отлично.

Изменившийся в конце тон привлек внимание Майи больше, чем слова. Он тоже не понимал, зачем они, как журналисты, порой молчат. Ведь это противоречило сути их профессии.

– Я думаю, Кира Андреевна, потому и отправила тебя со мной. Чтобы ты посмотрела, как все пройдет, что я потом напишу, и научилась делать так же.

– Научилась врать? – пошутила Майя, хотя в ее шутке была огромная доля правды.

– Типа того, – усмехнувшись ее замечанию, ответил тот.