Случайная истинная

– Что это значит? – шипит мне в макушку, крепче сжимая пальцы.

Я вдыхаю его запах, от которого кружит голову. Дергаюсь, выуживая руку из его хватки и отступаю на шаг, растирая ноющую кожу.

– Без рукоприкладства, господин дознаватель!

– Прости…

Дэйран моргает и сразу же устало прикрывает глаза. Затем смотрит на меня, нацепив маску спокойствия. Хотя я все равно ощущаю бурлящее в нем пламя. Становится жарко, будто рядом со мной горит костер.

– Поясни, что значит – ты не Леона?

Что ж, раз начала, то нужно идти до конца. Но только не там, где нас могут услышать посторонние.

– Может, поговорим не в коридоре? Мне еще интересно узнать насчет адвоката. Кто его нанял? Моя мать?

На самом деле это единственный вариант, который приходит мне в голову. У Леоны с ней натянутые отношения, но, если дознаватель успел сообщить о происшествии, наверняка она пожелала вытащить дочь из неприятностей.

– Пойдем, – он указывает направление.

Мы проходим вперед мимо череды дверей и останавливаемся напротив самой дальней с табличкой «Ведущий дознаватель». Дэйран открывает ее и пропускает меня вперед. Это оказывается кабинет. Дубовый стол у окна, стеллажи с книгами и папками и два стула для посетителей. Ничего лишнего.

Дознаватель садится за стол и указывает на стул напротив себя.

Мне хочется отсрочить грядущий разговор, но у Дэйрана другие планы.

– Касательно адвоката – это мой друг. Судя по всему, твой супруг желает навесить на тебя убийство. Вообще, дело весьма темное, Лизетт Кайзо – дочь непростого человека, он дойдет до конца в поисках виновного. И Рахгару Дуэрну потребуется в лепешку разбиться, чтобы выплыть из болота чистым.

И все это он понял после одного допроса? Я окидываю его уважительным взглядом. А потом до меня доходит самое важное – с адвокатом подсуетился именно он. И когда только успел?

– Значит, твой друг?.. – Раз уж он перешел на «ты», выкать не вижу смысла.

– Да. Он пока не вникал в суть, но согласился взять дело.

Мне становится максимально неловко, но вида не показываю.

– Спасибо.

– Теперь ты. Я заподозрил неладное, когда артефакт начал определять ложь на самых элементарных ответах.

Вздыхаю. Ну вот кто меня за язык тянул? Хотя если он замечает расхождения, значит, не успокоится, пока не докопается до истины. Так что чем быстрее я раскрою правду, тем лучше. Рано или поздно дракон все равно узнает.

А вот мой дражайший супруг ни в одном глазу, что жену подменили.

– Ну? Не тяни. Что значит – ты не Леона?

– Она покончила с собой. Выпила какое-то зелье… Уснула и не проснулась. А я в тот момент умерла в своем мире. Мою душу затянуло сюда.

Я замолкаю, и нас окутывает звенящая тишина. Дэйран не сводит с меня глаз, будто ждет, что я вот-вот засмеюсь или признаюсь в глупой шутке. Но я лишь смотрю в ответ, ожидая его реакции.

– Какое твое настоящее имя? – наконец отмирает он.

– Алина.

Он будто бы по-новому смотрит на меня. Улыбается уголком губ и кивает.

– Дэйран. Приятно будет тебя узнать.

Меня удивляет такое поведение. Я бы на его месте в первую очередь посчитала человека, сообщившего о подобном, душевнобольным. Или любителем черного юмора. А потом как минимум расстроилась бы от известия о смерти настоящей Леоны. Он ведь любил ее когда-то. И неясно, может, сохранил те чувства по сей день…

– Я что, не первая у вас тут с подобным «диагнозом»?

Дознаватель натягивает серьезную мину и утыкается взглядом в какие-то бумаги на своем столе.

– Это секретная информация.

– Не может быть! Так значит, есть еще такие, как я!

Он молча перелистывает страницы, очень внимательно вчитываясь в написанное. Я не отстаю:

– А когда ты повстречал первого «путешественника»? А кто-то еще знает об этом? – Тут меня накрывает шокирующая догадка, и я шумно вдыхаю, выпаливая на выдохе: – Или тут целый отдел, посвященный попаданцам?!

– Ле… Алина, успокойся. Я все равно ничего тебе не скажу. Лучше поговорим о твоем деле. Так понимаю, Дуэрн водит шашни с кем попало уже не первый год?

Я сдуваюсь, как лопнувший шарик. Откидываюсь на спинку стула, перекидываю ногу на ногу и скучающе вздыхаю. Любопытство распирает изнутри, но это действительно сейчас не так важно, как смерть мужниной любовницы.

– Да, кобель он знатный. Жену ни во что не ставит, обращается с ней – со мной то есть – как с вещью. И девчонку они удочерили вообще не пойми зачем. Страдает бедняжка в этой «образцовой» семейке.

Информация из меня так и льется, хотя мысленно я в другом вопросе. Неужели где-то рядом живут такие же переселенцы из других миров? Вдруг из моего тоже есть? Вот бы найти, встретиться…

Но, если дознаватель в курсе таких дел, да еще это все под грифом «Секретно», как бы не вляпаться во что похлеще обвинения в убийстве.

– Можно подробнее? – Дэйран мрачнеет на глазах. – Он поднимает на тебя и ребенка руку? Имеет место быть какое-либо проявление насилия?

Я задумываюсь: а не сделает ли мое признание еще хуже? Обозленный Рахгар – последнее, чего бы мне хотелось.

– Ну-у…

– Алина, это важно. Если твой супруг проявляет агрессию, склонен к насилию, то до убийства ему всего один шаг.

– Но артефакт не показал лжи с его стороны, ведь так?

Если честно, я не думаю, что Рахгар виновен. Ну не стал бы он самостоятельно вызывать дознавателя! Вообще не поднимал бы всю эту панику. Прикопал бы труп на заднем дворе или утопил в озере – и дело с концами.

– Ты не ответила на мой вопрос.

Прикрываю на мгновение глаза и смотрю на свои сцепленные на колене пальцы.

– Да, в отношении меня он в основном груб и несдержан. Насчет Эймы… – Я усиленно напрягаю память. – При мне он ее не трогал. Но она боится его.