Дыхание сердца. Книга первая

Парень аккуратно припарковал машину у входа в дом и не спеша вышел. Его сестрёнка уже бежала к двери, о чём-то увлечённо болтая по телефону с подружкой. Он смотрел ей вслед и как-то грустно улыбался – она была словно не с этой планеты, такая добрая, излучающая тепло, а ещё – невероятно красивая. А её голос! Все, кто слышал его, просто сходили с ума. Её песни лишали возможности дышать. Ты просто слушал, как зачарованный, и не мог оторваться, пока последний божественный звук не слетит с её уст. Когда она была маленькой, это все было на уровне простого любования и умиления, но, когда она повзрослела – у парней появилось весьма неоднозначное любопытство к ней. Маркус в день по несколько раз отваживал от неё приставучих ухажёров, что его безумно бесило. Она обладала какой-то магической способностью притягивать к себе мужчин, хотя сама того не желала вовсе, ведь она была ещё маленьким ребенком в душе, который живет в своих пушистых розовых мечтах. И Маркус хотел как можно дольше сохранить эту детскую наивность и блеск в её глазах.

«Маркус…»

Внезапно в голове прозвучал голос. Собственное имя, произнесенное им же. Парень подумал, что ему послышалось, что это нереально, что он бредит, но стал оглядываться в поисках кого-то, кого он сам не знал. Сгустившаяся темнота не давала ему рассмотреть ничего дальше того круга света, что отбрасывали фонари над массивной входной дверью. Шёпот повторился и Маркус подумал, что начинает сходить с ума.

«Маркус, океан…»

Парень сдавил голову обеими руками, силясь прогнать странный шёпот, который всё не умолкал, а становился громче и громче… И ближе, прямо за спиной, холодя спину морским дыханием и пуская мерзкие мурашки по спине.

– Маркус? Что случилось? – обеспокоенная Мари подбежала к брату и аккуратно убрала руки от его головы, заглядывая в глаза.

– Мари, иди в дом, – юноша аккуратно заправил её золотистый локон за ухо. – Мне надо отъехать по делам. Не переживай, всё хорошо, – для убедительности он поцеловал сестру в лоб и поспешил сесть в машину, стремительно покидая территорию дома.

***

Он гнал что было мочи, и по мере приближения к океану этот шёпот угасал, растворялся в темноте океана. Маркус доехал до конца дороги – по-видимому, она была заброшена, тому свидетельством были ямы и трещины на когда-то ровном покрытии. Там, где асфальт кончался маленькими камешками, начинался скалистый пляж. Парень заглушил мотор и покинул салон автомобиля, не спеша направляясь к обрыву. Что-то не давало ему покоя, он чувствовал, что что-то неправильно, не так, как надо – но не знал, что именно. Будто он живёт во лжи, будто знает не всё и не может уцепиться за правду. Взгляд упал на громоздкие камни, о которые тщетно бились волны, лишь сглаживая углы, но не разбивая твёрдый камень. Океан сегодня был спокойным.

Это было опасно, но всё же Маркус решил спуститься к самой воде. Он любил океан: мог часами сидеть на берегу и смотреть на волны, слушать особую мелодию морской воды, от которой всё нутро трепетало, смотреть на заходящее солнце, а короткие мгновения, когда последние лучи скрывались в толще воды, заставляя волны разгораться пожаром, были самыми любимыми. Но и ночью у воды было не хуже – если на пляжах можно было наблюдать за бликами на морской глади, то тут же, на скалистом берегу, не было ничего, лишь свет фар освещал небольшой участок здесь, наверху. Маркус аккуратно спустился к тихо плещущим волнам и наклонился над водой, чтобы почувствовать эту ласкающую и кожу и душу прохладу. Странное ощущение заставило поднять глаза на воду – парень стал всматриваться в почти чёрное зеркало водной глади, и в тот же момент его будто током ударило. Он отшатнулся и чуть было не упал. Страх – вот, что вспыхнуло в нём, болью тлея в голове. По виску скатилась капля холодного пота, но пара синих светящихся глаз всё так же смотрела на него из-под толщи воды – неотрывно, не моргая, неподвижно.

– Кто ты? – охрипший голос отозвался глухим эхом, но огни в воде не исчезли.

Тишина лёгкой дрожью разъедала мысли – Маркус продолжал слышать лишь всплески волн и тяжёлый стук собственного сердца в груди. Он с трудом, на негнущихся ногах сделал манёвр в сторону, но глаза в воде только приблизились, продолжая заворожённо смотреть. Трясясь от страха, парень глубоко вздохнул, медленно подползая к краю, и вновь взглянул в тёмную толщу воды. Опять эти глаза. Но он не стал убегать, лишь зачарованно смотрел в ответ, отсчитывая пять секунд, десять, минуту – ожидая, когда это что-то из воды утащит туда, где всегда холодно, на самое дно, где он проведёт оставшуюся вечность. Но два голубых огонька продолжали пристально следить, следуя за Маркусом, не отрываясь. Юноша медленно, следя, чтобы глаза не исчезли, провел рукой по воде, пуская лёгкую рябь по холодной глади. Волны тут же размыли отражение, отчего Маркус напряжённо отшатнулся, испуганно падая на спину. Так это он. Это он, его глаза. Его светящиеся голубые глаза. Парень стал внимательнее всматриваться в слегка трепещущее на волнах отражение и иногда проводил рукой по собственному лицу – чтобы убедиться, что это не сон.

«Маркус, цветок… Иди за ним…»

Опять этот голос. Маркус резко вскочил на ноги, оглядываясь и прислушиваясь к пробирающей холодом до костей ночной тишине – он, кажется, сходил с ума. Ему определённо стоило получше высыпаться и поменьше тренироваться. Его легкая рубашка и джинсы успели промокнуть насквозь, но ему было не до этого. Подбежав к машине, он уже было хотел сесть и уехать отсюда подальше, как в темноте заметил едва различимое золотистое свечение, будто кто-то обронил фонарик. Постепенно свечение приближалось к машине, к Маркусу. Он был не в силах пошевелиться, зачарованно смотрел и, когда свечение оказалось на расстоянии вытянутой руки, смог рассмотреть, что это было. Удивительный цветок, который доселе он никогда не видел: золотые лепестки с легким оттенком розового и ярко красная сердцевина. Он светился тепло, даже горячо, заставляя напряженное тело расслабиться, и почему-то на душе стало так приятно от этого света, что Маркус незаметно для себя улыбнулся.

«Иди за ним…»

Голос в голове вторил, шептал и тянул за собой. Маркус боялся, боялся этой пугающей неизвестности. Но то тепло, тот уют, что дарил ему цветок, заставили следовать за этим свечением. Он ехал долго, пока не кончилась дорога. Не теряя времени юноша выскочил из машины и даже не закрывая дверь, бросился вслед удаляющемуся цветку. Скользя ботинками по острым камням и постоянно поднимая глаза на свечение, боясь потерять его из виду, он бежал дальше. В лицо ударил океанский воздух, и Маркус в последнюю секунду остановился, замер на краю обрыва, ощущая влажный ветер и прислушиваясь к падающему вниз камню. Он сам практически сорвался: ещё бы чуть-чуть и он полетел бы следом, калеча и уродуя своё тело о скалы. Он мог умереть, но в нем не было сейчас страха, Маркус забыл обо всём, он тянулся к свету цветка, который висел над пропастью, парил слишком далеко, чтобы дотянуться.

«Иди, не бойся… Это всего лишь иллюзия»

И он шагнул. Не раздумывая, не останавливаясь, шаг за шагом, в одно мгновение. Маркус и сам не понял, почему сделал это, но что сделано, то сделано. Осознание реальности вернулось слишком поздно – он уже шагнул в пропасть. Парень зажмурился, извиняясь перед сестрой, перед отцом и матерью, потому что он сделал что-то ужасное. Но боли не последовало, он даже не падал. Маркус с опаской открыл глаза и, к своему удивлению, очутился в большой пещере: прямо на камнях были странные приспособления, которые излучали слабый свет, но основным источником света был кривой пролом наверху – оттуда яркий лунный свет освещал практически всё пространство. Юноша осторожно прошел вглубь пещеры, осматриваясь, проводя пальцами по холодному камню, чтобы убедиться, что он не спит. Его шаги тихим эхом разносились по всей пещере, а каждый удар сердца отдавался в висках. Прямо в стенах были высечены полки, а из булыжников столы – они были уставлены разными непонятными приспособлениями, колбами и старинными книгами. Парень подошел к одному из столов и взял в руки первую попавшуюся книгу. Тяжелая. А еще она странно пахла и была вовсе не из бумаги, а из чего-то влажного и гладкого. Он открыл первую страницу и попытался понять, что там. Но этот язык был непонятен, и буквы были какие-то странные. Точнее, чернила. Или это вовсе не чернила были? Маркус отложил книгу и пошёл дальше бродить вдоль полок. На одном из столов он заметил горсть цветов, один из которых и привел его сюда. Но зачем? Да и голос в голове затих и перестал что-либо шептать.

Парень заметил стенд с каким-то странным оружием – палки с наконечниками, каких он раньше не видел, больше походили на копья с крючками. Он хотел было прикоснуться к одному, но шаткая конструкция повалилась на пол, и с грохотом все копья разлетелись в разные стороны. Этот оглушающий звук разнёсся дребезжащим оглушительным эхом по всей пещере, от чего Маркус поморщился. Он присел на колени, начиная собирать разбросанные копья, как вдруг отчётливо услышал всплеск воды. Да, акустика в этой пещере поражала. Парень не знал, куда себя деть, но ответ пришёл сам – не успев подумать, он забежал за ближайший камень, сползая как можно ниже и прижимая к груди обломок копья.

Маркус прищурился и выглянул из-за угла, разглядывая небольшой песчаный участок, омываемый морем. И именно оттуда кто-то или что-то выходило. Маркус, затаив дыхание, зажмурился и старался не смотреть, прислушиваясь к происходящему.

Мужчина босыми ногами прошлепал по холодным камням и, бросив взгляд на свою обитель, напрягся. Всё его оружие валялось на полу, а это значило, что его кто-то трогал. Потому что только он знал, как правильно вытащить его, чтобы не задеть остальные. Он наклонился и поднял с пола одно из копий. Повисла гнетущая тишина. Маркус готов был умереть от страха. Он зажимал рукой рот, чтобы тяжёлое дыхание не выдало его, но в следующее мгновение он вскрикнул от испуга. В паре сантиметров от его ноги воткнулось копье. Да не просто воткнулось, а пробило каменное ограждение и сделало приличную трещину в полу, прозрачно намекая на то, что парень обнаружен.

– Кто ты? И как ты сюда попал? Поверь мне, если бы я хотел попасть, я бы не промахнулся, – невероятно низкий и грубый голос разнесся эхом по пещере.

Маркус подумал, что ему показалось, что это его воображение, игра его разума, который только и мечтал оказаться дома, рядом с мамой, сестрёнкой и отцом.

– Выходи, – мужчина наготове держал в руке ещё одно копье.

Маркусу не показалось. Не веря своим ушам, он вышел из-за своего укрытия на негнущихся ногах и взглянул на этого человека.

Перед ним стоял высокий статный мужчина, даже для своих лет он выглядел моложавым и определённо внушал силу

– Папа? – тихо прошептал парень, будто всё ещё не веря своим глазам. Отец стоял перед Маркусом в одних только плавках и крепко сжимал в руке копьё. Сын и предположить не мог, что папа променял мячи на копья. И вообще, какого чёрта он тут делает, и что вообще происходит? Эти вопросы кружили в голове Маркуса, не давая спокойно дышать.

У мужчины вытянулось лицо и обычно узкие, раскосые азиатские глаза расширились, выражая крайнюю степень удивления.

– Маркус, что ты тут делаешь? – не менее ошарашенно пробормотал Дайчи и отложил в сторону оружие. Но, по мере того, как он подходил к сыну, ему всё становилось понятно – сияние пробудилось.

– Я что тут делаю?! Что тут делаешь ты?! И что это за место?! – взорвался возмущением парень.

Если секунду назад он был напуган, а потом был шок, то теперь в его глазах была смесь беспокойства и тихой решимости. Они сияли синим пламенем все ярче и ярче. Глядя на них, Дайчи даже невольно улыбнулся, и, когда подошел к сыну вплотную, лишь прижал его к себе и крепко обнял.

– Значит, время пришло. Пора тебе всё рассказать…

Глава 1

Шестнадцать лет назад

Кровь стучала в висках от напряжения и адреналина. Уже седьмой пот сходил с Дайчи, но он не останавливался, он продолжал уничтожать противников. Напрасно они говорили, что эта игра очень сложна. Сложная чем? Тем, что Дайчи попросту выкладывался на всю? Ведь это именно так. Никто из соперников и близко не мог противостоять этому монстру, этому потрясающему игроку, что недавно появился на горизонте баскетбольного мира Америки и уже успел снискать славу гения. Своим замечанием про тяжёлую игру тренер лишь подстегнул Дайчи, но его ожидания разбились, словно хрустальная ваза. И очередной мяч уже в корзине. Фукуда забил его, даже не прыгая. Он просто замахнулся рукой и бросил, а после развернулся и не спеша пошёл на свою сторону площадки. Он был уверен в том, что попал. Сирена, шелест сетки и удары мяча о паркет лишь подтвердили его правоту.

Удар. Прямо под колено, и баскетболист с трудом удержал равновесие. Резко обернулся лицом к обидчику, скидывая сумку с плеча, но звон оглушил его раньше, чем он успел разглядеть лица двоих – это всё, что он успел понять, прежде чем упасть на колени. Кровь стекала по виску и лбу, засыхая моментально, стягивая кожу и застилая всё перед глазами красной пеленой. Стекло хрустело под чужими ботинками, а Дайчи встал, пытаясь стереть кровь с лица, заваливаясь в сторону и опираясь на стену.

– Какого чёрта? – он наконец увидел своих противников. – Нэш, какой же ты ублюдок, – Фукуда оскалился и сплюнул в сторону этого напыщенного блондина, стирая со лба пот вперемешку с кровью и крошевом битого стекла, но не спускал глаз с биты в руках Сильвера.

Дайчи видел, что они что-то говорили, но слышал только звон – наверное, это из-за удара по голове, – и с лёгкостью увернулся от удара деревяшкой. Его неожиданно занесло в сторону и он схватился за голову, его затошнило. Удар по голове вышел слишком сильным, поэтому Фукуда с трудом поднялся, чтобы тут же снова упасть на землю. Он услышал хруст внутри себя, и сердце пропустило удар, когда боль накатила волной, накрывая с головой – его нога была сломана, а Сильвер продолжал бить по колену, превращая его в кровавое месиво. Дайчи, кажется, кричал, но он не понимал: он не слышал, практически не видел, а глаза испуганно искали что-то по сторонам, кого-то, кто поможет, но натыкались лишь на уродливую ухмылку Нэша.

– Нэш, это же та японская обезьяна! – с насмешкой бросил парень, на ходу снимая с себя форменную спортивную куртку. Эта груда мышц явно не ожидала увидеть тут одного из игроков, что когда-то обыграли их команду. Те, что считались непобедимыми, проиграли какой-то кучке низкорослых япошек. Тот позор долго преследовал их, и в итоге им пришлось расформировать команду.

– И впрямь. Давно не виделись, обезьянка. А сможешь ли победить меня и Сильвера без своих дружков? – бросил Нэш, подойдя к Дайчи практически вплотную. Он и его напарник очень любили опаздывать на игры, давая противникам мнимое чувство превосходства, а потом уничтожали соперников без возможности отыграться. Эти двое были самыми настоящими засранцами, но они были действительно сильны.

– Опять вы? Вам одного раза мало было? – баскетболист даже остановился, чтобы поприветствовать их лично. – На вас двоих и меня хватит.

Дайчи ни за что бы не сдал позиции. Теперь-то он понял, почему тренер предупреждал о сложности игры. Да, эти двое были очень способные, и тогда, ещё в школе, им пришлось изрядно попотеть, чтобы выиграть. И сегодня он ни за что не проиграет. Дайчи бросил надменный взгляд на противников и вернулся к игре. Сегодня он выжмет из себя все, но победит.

Очередной удар пришелся прямо в висок – оглушительный и не последний. Дайчи безвольной куклой упал на асфальт: сломанной, уже наверняка непригодной, разодранной в клочья изнутри. Больно. Было невыносимо больно и жалко – ему впервые стало жалко себя – до ненависти ко всему, до скрипа песка на зубах. Он был так жалок. Следующий удар пришёлся в грудь: с глухим хрустом, с тупой болью и болезненным вскриком.

– Теперь ты не такой крутой, да? Ты не в своей Японии. У нас тут совсем другие законы. Ну, что скажешь? Будешь ещё мешать нам? – Фукуда подняли с земли за волосы, но ему уже было всё равно: в голове кричали синицы, надоедливо вопили, отрывали по кусочку. Потому что колено не слушалось – оно уже сломано, выгнуто в другую сторону. Потому что он слышал, как битое стекло звенело и разрезало кожу. Потому что сам он уже не чувствовал.

– Алё?!

Дайчи толкнули в стену, и он не сопротивлялся. Ещё минуту назад он бился, он смеялся и надменно смотрел, ещё минуту назад он был жив.

– Подержи его, я ему врежу.

Фукуда не ориентировался в пространстве, больно опираясь на руки, царапаясь о стекло, пытался открыть глаза. Но всё вдруг помутнело, и он повалился обратно на землю, запоздало ощущая острую боль в спине, будто ему в спину вогнали нож. Будто уже не должно быть так больно, потому что больше и не будет ничего. Бита со звоном упала на асфальт, и Дайчи свернулся тут же, рядом с ней. Он не знал, отключился ли он, где он, дышал ли ещё. Через адскую боль закрыл живот и лицо руками, стараясь спрятаться от следующего удара под дых. Он думал только о том, что это больно, потому что эта самая боль не давала думать ни о чём другом.

***

– Фукуда Дайчи, – его лечащий врач – Гиббс Коллинз – расслабленно смотрел на хмурого парня, измеряя температуру и проверяя имеющиеся результаты анализов, – поздравляю, с сегодняшнего дня вы можете покинуть больницу. И я повторюсь: вам категорически запрещаются любые физические нагрузки в вертикальном положении. Не перенапрягайте свой организм. Желательно много лежать, питание я вам расписал, а так же не забывайте про комплекс упражнений, необходимый для успешного реабилитационного периода. Мужчина говорил медленно, постукивая ручкой по планшету, чтобы все сказанные слова отложились в голове Дайчи, но тот всё равно не слушал. Он тупо смотрел на белую плитку стен, гладил под одеялом колено, с которого сняли гипс, и изредка поглядывал на костыли у кровати, с помощью которых он и мог передвигаться весь этот месяц.