Без права обладания, или Выйду замуж на время кризиса

Ты ЛЮБИШЬ меня за мою распущенность и за то, что я по-настоящему люблю секс. Ты ЛЮБИШЬ меня за то, что я умею удивлять и ещё не разучилась удивляться. За авантюризм, ощущение полёта в душе, за то, что в душе я озорной ребёнок, а в моих глазах пляшут озорные чёртики. Ты называл меня «меховой перчаткой на стальном стержне». Иногда – стервой. Я умилялась: если так, значит, я кого-то в чём-то переплюнула.

Ты ЛЮБИШЬ меня за то, что я только с виду «железная леди», а на самом деле мне нужны помощь и поддержка… У нас принято считать, что если ты сильная, то у тебя не должно быть проблем. Но ведь именно сильные люди имеют серьёзные психологические проблемы оттого, что в жизни берут на себя слишком много.

Ты ЛЮБИШЬ меня за то, что хотя я сильная женщина, но с тобой позволяла себе отдохнуть от собственной силы. Уж ты-то знал, какая я на самом деле хрупкая и ранимая, и любил меня за это ещё больше.

Ты ЛЮБИШЬ меня за то, что на меня все всегда смотрят. За то, что я не умею таскать тяжёлые сумки и не испытываю неловкость, когда за меня расплачивается мужчина. За то, что я особенная, непредсказуемая, незаурядная и напрочь лишена комплексов. За то, что при тебе я не кричала: Я САМА! Я знала, что в отношениях между мужчиной и женщиной эта позиция рождает борьбу. И всё же борьба у нас была часто. Временами открытая, порой скрытая.

Ты ЛЮБИШЬ меня за то, что я живу как чувствую, а чувствую как живу.

Ты ЛЮБИШЬ меня за то, что я всегда естественна как с тобой, так и с другими. За то, что в то время, когда мы были вместе, я всегда проявляла в себе ЖЕНЩИНУ, а ты МУЖЧИНУ. За то, что в моём сердце всегда живёт опьяняющая весна, за то, что я счастливая.

Ты ЛЮБИШЬ меня за мои платья, за туфли на шпильках и за то, что я слушаю джаз.

Ты ЛЮБИШЬ меня за то, что Я ЕСТЬ, хотя очень часто думаешь о том, что лучше бы МЕНЯ НЕ БЫЛО…

Когда-то я не имела ничего, кроме гордости и разочарованности в любви. Я потеряла веру в любовь ещё до того, как испытала это чувство. Было время, когда я пускалась в разгул. Зато потом очень полюбила одиночество. Ты любил повторять, что со мной слишком сложно и хлопотно. Тебе казалось, будто я держу тебя на незримом поводке, и признавался, что таких отношений у тебя ни с кем не было. Конечно, я тут же старалась усмирить твоё самолюбие и говорила, что поводок ты сам придумал. Благо ты всегда мне верил.

Милый, спасибо тебе за всё, что у нас было. А было здорово, правда? Помнишь небо над твоим любимым Парижем? Такое величественное, недосягаемое… А небо над Амстердамом? Озорное, сумасшедшее и бесстыдное… А небо Востока было такое низкое, что мы пытались потрогать его рукой. А наш рассвет над безмятежно спокойным морем? Мокрый песок, утренний ветер и один тёплый и мягкий свитер на двоих.

Твоя любовь была внезапной и сумасбродной, едва уловимой, а порой откровенно холодной. Она не поддаётся описанию, потому что рушит все представления о любви и ломает представления о жизни. Для тебя эта связь была слишком болезненной и неестественной, выходящей за рамки твоей системы ценностей. Она совсем лишена логики и твоей привычной строгости. Она такая, какую ты даже не мог представить.

Ты часто спрашивал: что я готова сделать ради любви? Отвечаю: я готова от неё отказаться. Не хочу видеть, как гаснет любовь и как время стирает остроту эмоций. Мне больше по душе сохранить в памяти любовь на взлёте, когда любовь и мир сплетены воедино.

Жизнь продиктовала поставить точку. Нет, не точку, лучше многоточие. Обожаю недосказанность. Помни о нашей страсти. Пусть наш роман оказался намного короче, чем мы ожидали, но ведь сотни людей расстаются, любя. Мы тоже принадлежим их числу. И всё же мы что-то упустили. Что-то очень важное. Ты тоже так считаешь? Кто-то умный сказал, что если люди расстаются, любя, они целенаправленно отказываются от счастья. Не верю. Мы и сейчас оба счастливы.

Наше счастье не зависит от того, есть мы друг у друга или нет. Если мы расстаемся, любя, значит, сможем полюбить снова. Я хочу вновь испытать сумасшедшее опьянение от встречи. Холод, волнение, дрожь… Хочу просыпаться в обнимку от солнечного света, рассказывать свои сны или просто обсуждать другие глупости, а может, искренно, наивно и беспечно мечтать.

Надеюсь, у тебя всё хорошо и ты счастлив. Я – это прошлое. Прости за то, что меня потерял. Я не самонадеянна. С удовольствием бы сожгла все мосты, которые нас когда-то соединили. Но нет смысла жечь разведённые мосты.

Всю свою жизнь я бегу от чувств, привязанности и ответственности. Моя жизнь похожа на вечный марафон попыток убежать от себя самой. Вот и в этот раз всё повторилось. Я сделала серьёзный забег и смогла убежать от тебя. Мне всегда неуютно, когда я словно натыкаюсь на стену и понимаю, что дальше пути нет. Увы, ни я, ни ты не умеем делить что-то на двоих, тем более судьбу или жизнь. Мы оба не способны на то, что умеют другие. Может быть, ещё научимся… Может быть…

Не попадай больше в такую ловушку судьбы и обходи стороной таких женщин, как я. Ты не раз меня сравнивал с бомбой с часовым механизмом, которая срабатывает именно в тот момент, когда меньше всего этого ждёшь. Поэтому осторожнее, милый. Не закрывай глаза на сигналы опасности. Если женщина кажется тебе слишком хорошей, это не должно не настораживать. Бойся женщин, с которыми ты не можешь расслабиться. Рано или поздно произойдёт взрыв. Даже если ты уверен, что в отношениях полный штиль, очередной взрыв – дело времени. Прощай. Ещё немного люблю, но уже больше ненавижу…

Глава 1

Я никогда не забуду кошмарное утро, когда тебя арестовали. Был ранний час. В дверь позвонили. Мы с тобой ждали этого звонка, не спали всю ночь и уснули только с рассветом. Ты пошёл открывать, а я тут же схватила одежду и принялась одеваться. Я знала, что это полиция. До последнего не верила, что с ментами поедешь ты, а не я. Сомневалась: вдруг передумаешь и арестуют меня. Но ты оказался человеком слова – взял мою вину на себя. Ты быстро собрался и, перед тем как уйти, спешно сказал: «Делай всё, как договорились. Не скучай. Я скоро вернусь».

Ты ушёл. Я ещё плохо осознавала происходящее и бросилась к окну. Видела, как ты садился в полицейский автомобиль. Ты поднял голову, посмотрел на наше окно, и наши взгляды пересеклись. Достав платок, я вытерла слёзы и заскулила, как брошенная собачонка. Страшно представить, на твоём месте могла оказаться я! Я была выбита из колеи, плохо соображала и с ужасом смотрела на отъезжающую с нашего двора полицейскую машину.

В любом случае нельзя сидеть сложа руки. Необходимо действовать, ведь именно от меня зависит твоё благополучие в данный момент.

Дрожащими руками я достала из бара бутылку коньяка и налила себе полную рюмку. Попыталась представить камеру, где будет сидеть муж, и от этих картин моё тело покрылось мурашками. Нужны ли там мыло, полотенце и зубная щётка? Я слышала, требуется передать бельё и туалетные принадлежности, положить как можно больше пачек чая и сигарет. Не помешают так же сало, лук и чеснок. Одна моя знакомая рассказывала о нелёгких временах, когда её любимый сидел в СИЗО. Она приходила к девяти утра, писала заявление на имя начальника учреждения, вставала в очередь, чтобы отдать передачу. Это было унизительно… На это могли уйти почти сутки.

Прошел, наверное, час. Я услышала, что в дверь вновь позвонили. Поспешно открыла её и увидела Макара, Пашкиного брата.

– Заходи, – вздохнула я и впустила Макара в квартиру.

– А где Павел?

– Павла уже забрали.

– Что, уже?

– Утром. Ещё семи не было.

– Да уж…

Макар увидел початую бутылку коньяка и, не говоря ни слова, достал из серванта вторую рюмку. Налив нам по рюмке, он предложил выпить без всяких тостов и сунул в рот тоненькую дольку лимона.

– Ну, а как он вообще?

– Макар, ты странные вопросы задаёшь, – нервно заметила я. – Как может себя чувствовать человек, которого забрали ни свет ни заря для того, чтобы посадить в тюрягу? Пашка был бледный как смерть. Просто виду не показывал. Я очень за него переживаю.

– Ладно, прорвёмся. Нужно срочно его оттуда вытаскивать.

Пока Макар курил на балконе, я закрыла глаза и вспомнила тот страшный вечер…

Мы ехали с дачи. Шёл сильный дождь. Ехать было очень сложно. За рулём сидела я, так как этим вечером по телевизору шёл футбол, муж немного расслабился – выпил пива. Дождь лил как из ведра. Мы возвращались в город, потому что утром нужно было обоим на работу. Уж лучше бы мы поехали на работу с дачи. Просто встали бы пораньше, и всё.

В машине играла лёгкая музыка. Муж меня о чём-то спросил, я отвлеклась от дороги, повернулась в его сторону и сама не заметила, как сбила перебегающего дорогу человека. Скрип тормозов, мой отчаянный крик и Пашкины глаза, полные ужаса… Мы вылетели из машины и увидели лежащего под колёсами окровавленного человека. В том, что мужчина мёртв, не было сомнений. Сидя на корточках, я обхватила голову руками и глотала слёзы вместе с проливным дождём.

– Паша, меня же посадят! – вопила я. – Не хочу в тюрьму! Не хочу!

– А может, он сам бросился под колёса машины, – неуверенно произнёс Павел и растерянно покачал головой. – Как же так получилось?

Увидев остановившийся неподалёку автомобиль, муж схватил меня за руку и быстро повёл к машине.

– Поехали!

– Как же так? А полицию вызывать не будем?

– Ты что, с ума спрыгнула? В тюрьму хочешь?

– Не хочу я ни в какую тюрьму.

Сев за руль, Паша дождался, пока я захлопну за собой дверцу, и рванул с места преступления.

– Паша, нас же видели, – в отчаянии простонала я.

– Пусть докажут, – увеличил скорость Паша.

– Ты заметил, кто-то стоял у дороги? Да и машина за нами остановилась.

– Светка, я не могу понять, в чём дело? – зыркнул на меня Павел. – Если хочешь в тюрягу, так и скажи. Пойми, человеку, которого ты сбила, уже ничем не поможешь. Он мёртв. Понимаешь, мёртв! А ты живая, и тебе ещё можно помочь. Если хочешь, я сейчас вернусь, вызовем полицию, и ты во всём признаешься. Ну, скажи, хочешь?

– Нет, – мотнула я мокрой головой.

– Ну а в чём тогда дело? Что ты мне под руку причитаешь? Может, пронесёт. Не мы первые, не мы последние. Попасть в камеру всегда успеешь.