Праздник страсти, или Люби меня до сумасшествия!

Знаешь, дорогой дневник, я уже не боюсь расставаться. Лучше разойтись, оставив приятные воспоминания друг о друге, чем ждать, пока огонь любви окончательно погаснет. Бывает, двое пытаются создать иллюзию, что они счастливы, но им друг с другом уже скучно. Общение больше не приносит положительных эмоций. Присутствие любимого человека больше не радует, и ты уже сама не понимаешь, любимый он еще или нет. Отсутствие общих интересов, отчужденность и скучный, редкий секс… Нет искры. Приходит понимание того, что отношения близятся к завершению и назад пути нет. Очень тяжело прийти к мысли о том, что тот, кто был когда-то тебе очень дорог, уже совершенно чужой для тебя человек. И тогда тебя охватывает чувство, что потеряно что-то очень дорогое…

Пролог

…Я УМЕРЛА ПОЧТИ ДВА ГОДА НАЗАД. Два года – это так много, а быть может, совсем мало. Прошло два года, а ты до сих пор каждый вечер перед сном достаешь мой дневник и внимательно его читаешь. Господи, но ведь я писала все это, еще даже не подозревая о твоем существовании. Тебе до сих пор интересно каждое мое слово, каждая моя мысль, каждый мой вздох. Я никогда не рассказывала тебе о себе, о том, с кем я встречалась раньше, с кем жила, чем дышала и от кого теряла голову. Ты же знаешь, что я не люблю подобные откровенные разговоры. Для меня это мазохизм. Меня никогда не интересовало, что было у тебя до меня. Мне интересно только то, что было у тебя со мной. Ты ничего не знал ни о моей бывшей жизни, ни о моих мужчинах. Ты встретил меня, когда полностью была убита моя вера. У меня остались одни сомнения. Тогда ты заглянул в мои глаза, взял меня за плечи и спросил: «Почему же так сомневаешься в любви? Кто же тебя так обидел?» Ты сказал мне о том, что любовь исцеляет сердце и заживляет душевные раны.

Ты не был похож на других, на тех, кого я знала раньше. У тебя был необычный голос и удивительно нежная улыбка. В тот момент, когда я тебя встретила, мне казалось, что я тону в собственной лжи. Ты услышал мои сигналы бедствия и бросил мне спасательный круг. Ты согрел меня и уберег. Ты уберег меня как от самой себя, так и от всех душевных тревог. Помнишь, как ты сказал мне, что я пытаюсь нарисовать радугу черной краской? А ведь до тебя я вообще позабыла о том, что на свете существуют другие краски, кроме черной. Сущая правда: любовь дает нам некую опору, и начинаешь понимать, что в этом мире ты уже не один. Просто не все понимают, что же такое любовь. Многие пытаются удовлетворить за счет нее свои эгоистичные интересы, забывая об одной простой истине: чтобы любить, нужно быть частью друг друга.

Когда я умерла, я узнала, что истинная любовь не умирает. По вечерам ты садишься в свое любимое кресло-качалку, закутываешься в плед, который все еще хранит запах моего тела, и в сотый раз перечитываешь мой дневник, вдумываясь в каждое слово. Ты вспоминаешь черты дорогого лица и до боли родной и любимый голос. Когда читаешь страницы моего дневникаты чувствуешь, что я рядом, и тебе кажется, что мы разговариваем. Когда мы были вместе, ты даже не подозревал о существовании этого дневника. Ты нашел его позже, перебирая мои вещи, когда меня уже не стало. Переворачивая последнюю страничку дневника, ты постоянно задаешь один и тот же вопрос: «Почему ты не со мной?»

Любимый, прости меня за то, что я умерла. Я мучаюсь точно так же, как и ты. Разница лишь в том, что я мучаюсь на том свете, а ты – на этом. Я постоянно вспоминаю, как мы с тобой познакомились. С тех пор как меня не стало, я прихожу к тебе очень часто, когда ты спишь. Я осторожно сажусь на кровать, дышу тобой и иногда хочу погладить твои волосы. Я даже несколько раз поднимала руку для того, чтобы это сделать. Но тут же ее убирала. Нельзя. Мертвые не должны беспокоить живых. Я не могу плакать. Я не умею. Но я все вижу и все чувствую. Я до сих пор чувствую боль… Эта боль не физическая. Она душевная. Иногда я вижу, как ты просыпаешься ночью и плачешь. Этого не видит никто, только я. Мне хочется вытереть твои слезы. В такие моменты я теряю над собой контроль и тяну к тебе свои руки. У меня ничего не получается. Я не могу даже до тебя дотронуться. А ведь мне так хочется погладить твои волосы и поцеловать твои руки. Мне хочется сказать тебе о том, что я твоя. ТОЛЬКО ТВОЯ.

Я не плачу. Я не умею. Я истерзана. Избита камнями, дождями и градом. Там, где я сейчас, очень часты осадки. Я шла к тебе сегодня сквозь сильный дождь. (Это был не просто дождь. Шел сильный ливень.) И я чувствовала, как плачет твоя душа. Знаешь, до тебя мне казалось, что меня любить невозможно, но ты доказал мне обратное… При жизни я так устала мучить других.

Там, где я сейчас живу, всегда тихо. Я не люблю эту тишину, я ее боюсь. Такая тишина режет слух. Целыми днями я гуляю по черно-белым галереям чужих жизней. Идут дожди… Так холодно.

Ты помнишь, как я умерла? Я помню все очень смутно. Кто-то сбил меня на полной скорости. Какая-то машина. То ли это была авария на дороге… Нет, не авария. По-моему, я переходила дорогу… Мы с тобой немного повздорили. Ты покупал воду, а я не стала тебя дожидаться. Я не знаю, откуда взялась эта машина. Я ее не видела… Она выскочила из-за угла и сбила меня на полной скорости. Меня накрыла смерть. Когда я умерла, мне было больно. В тот день шел снег. Пушистый, легкий, тающий. Мне было очень холодно. Тело словно превратилось в кусок льда. Я видела, как лежу на снегу. Ты расстегнул мою шубу. Странно, я как будто предчувствовала несчастье… Утром я надела черное платье. Зачем мы повздорили и я стала переходить через дорогу? В тот момент, когда ты упал передо мной на колени, стал громко кричать, плакать и целовать меня, я тоже хотела заплакать… Меня не покидало ощущение безнадежности и давящей тоски. Мне так хотелось к тебе обратно. Как глупо… Зачем было ругаться, если мы так сильно любили друг друга? Я лежала мертвая на снегу. Ты сидел рядом. К нам шли люди. А я так хотела обратно… Ты продолжал жить. Я тоже, только уже в другом мире. Нас разделяла невидимая пропасть. Она была такая огромная…

Я ушла в другой мир, мне невыносимо больно сознавать, что это навеки. В том мире, где я жила, когда нет дождей, очень красиво. Здесь красиво, но не уютно. Я постоянно чувствую безнадежность и тоску по прошлому. Вокруг меня много разных людей. Кто-то здесь уже очень давно. Кто-то недавно. Я ни с кем не общаюсь, я постоянно брожу одна. Мне неинтересно общаться с этими людьми, ведь они неживые.

На меня постоянно смотрит один очень интересный мужчина. Он ходит за мной по пятам. Мы познакомились и разговорились. Его зовут Егор. Он умер пять лет назад. Он очень долго болел, а потом умер. Смерть стала для него облегчением, потому что он сильно мучился сам и измучил своих близких. А когда он попал сюда, то стал страдать. Ему тоже так хотелось обратно… Я спросила его о том, почему здесь так часто идут дожди. Он пожал плечами и сказал, что не знает. Когда он только сюда попал, то сам этому очень сильно удивился. Такие ливневые дожди, а ни у кого нет зонтов. Создается такое впечатление, что в этом мире никто и не подозревает об их существовании. Глаза Егора полны печали. Я спросила его, почему здесь так тоскливо, и он сказал, что здесь так всегда.

У меня теперь холодные губы и чужое лицо. Я так мечтала, что у нас будут дети, но меня накрыла смерть. Я умерла. Меня больше нет. Иногда я брожу по кладбищу. При жизни я всегда обходила его стороной, а теперь мне нравится по нему гулять. Иногда я смотрю на свою могилу. Здесь пахнет землей. Мне очень нравится этот запах. Когда я брожу по кладбищу, а это чаще всего бывает ночью, на пути мне встречаются люди. Они точно такие же, как и я. Все они настороженно всматриваются в лица друг друга и в надписи на надгробиях. Никогда бы не подумала, что по ночам я смогу гулять по кладбищу. Гулять, дышать землей, читать надписи… С тех пор как я умерла, я не знаю, что такое страх. Я люблю искусственные цветы и красивые венки. Иногда мне кажется, что даже воздух здесь пахнет прахом. Тут своя ночная жизнь…

Я всегда вздрагиваю, когда ты приходишь ко мне на кладбище. Мне становится больно и хочется плакать. Ты всегда одет во все черное. Черное драповое пальто, черный свитер, черные брюки и черные ботинки. Ты так редко бреешься… Ты выглядишь слишком усталым и измученным. Иногда ты садишься на лавочку и подолгу смотришь на мою фотографию, а иногда целуешь холодный и безмолвный камень, на котором высечено мое имя.

Даже не верится, что когда-то у меня были мечты. Я отдала бы все на свете, только бы опять прогуляться с тобой по вечерним московским улочкам. Помнишь, как я мечтала встретить старость в Австралии? Я представляла себя славной бабулькой, которая имеет домик на побережье, собирает ракушки, дышит морским воздухом и вспоминает… Ты был удивлен, что я думаю об иммиграции. Я знала, что для того, чтобы жить в Австралии, не нужно дожидаться старости. Об иммиграции нужно думать сейчас, пока я молодая, здоровая и красивая.

Ты пытался меня отговорить, но ты же знаешь, что отговаривать от чего-либо меня бесполезно. Я просто устала бороться с ветряными мельницами на своей родине. Устала идти в никуда. Я никогда не знала, что такое уверенность в завтрашнем дне, а мне так хотелось ее почувствовать. Устала от однообразной жизни. Устала жить и притворяться счастливой. Я хотела жить свободно. Хотела жить, а не существовать. Ты говорил мне о том, что в Австралии нет централизованной подачи воды, что там люди живут в картонных домиках, но меня это мало интересовало. Жаль, что моя мечта так и не осуществилась. Очень жаль…

Сейчас ты отложил мой дневник в сторону, выключил свет и лег спать. Я сажусь на краешек кровати и смотрю на тебя печальным взглядом. Жаль, что мне больше никогда не придется ходить по земле. Я уже никогда не увижу закат и рассвет… Жаль, что ты меня не сберег и я умерла… Жаль, что я умерла… Жаль, что меня больше нет… Жаль, что любовь есть, но меня уже нет…

Я умерла почти два года назад…

Глава 1

Руслан торопливо оделся и, посмотрев на часы, вышел в коридор. Я накинула теплый махровый халат на ночную рубашку, сунула ноги в тапочки и направилась следом за ним.

– Так что, вечером едем в ресторан? – Руслан широко улыбнулся и принялся надевать дорогие ботинки.

– А кто там будет?

– Как всегда. Все наши. Так что около восьми будь готова. Я заеду.

– Хорошо, – кивнула я и стала вслух рассуждать, какое же платье сегодня вечером мне лучше всего надеть: – Может быть, то, фиолетовое, которое ты недавно мне подарил? Ты еще сказал, что я выгляжу в нем просто сногсшибательно!

– Дорогая, боюсь оказаться банальным, но больше всего ты мне нравишься без одежды.

Иногда шутки Руслана были невыносимы.

– Все вы так говорите. Так ты хочешь, чтобы сегодня в ресторан я поехала голая?

– Без одежды ты можешь показываться только мне, – недовольно скривился Руслан. – Не играй с огнем, малышка, ты же знаешь, какой я ревнивый. Кстати, кто эти «все»?

– Это я так, образно выразилась.

– Я не хочу, чтобы ты так «образно» выражалась. – Руслан вновь бросил взгляд на часы и покачал головой: – По-моему, я опаздываю.

– А ты куда сейчас?

– У меня встреча с одним малоприятным человеком, – задумчиво ответил он.

– Если он настолько малоприятный, то, может, с ним лучше не встречаться?

– Знаешь, довольно часто мне приходится встречаться с теми, с кем бы мне совсем встречаться не хотелось. Есть дела, от которых никуда не денешься.

– Ты даже чашку кофе не выпил.

– Сейчас не до кофе. Я тороплюсь. – Руслан поцеловал меня в щеку и, повернувшись к входной двери, добавил: – Только смотри, без глупостей.

– Ты о чем?

– Будь умницей, хорошо?

Закрыв за ним дверь, я облегченно вздохнула и подумала, что сейчас я смогу поспать еще пару часов, потому что благодаря усилиям Руслана сегодняшняя ночь была бессонной. Вернувшись в спальню, я бросилась на кровать и, закрыв глаза, постаралась уснуть. С улицы доносились какие-то крики, я взяла подушку, положила ее на голову и выругалась. Но крики на улице не прекращались, а становились еще сильнее. Я встала и направилась в ванную. Пустив воду, я встала под теплый душ.

Моё блаженство прервал дверной звонок. Накинув махровый халат я, чертыхаясь, вылезла из ванны и направилась в прихожую, думая, что, должно быть, вернулся Руслан, что-то забыв у меня. Открыв дверь, я увидела испуганную соседку.

– Ирина Сергеевна? Что случилось? – зевнув, произнесла я и посмотрела на раннюю гостью крайне недовольно. – Вы меня из ванной вытащили!

– Лиза, это от тебя недавно молодой мужчина выходил? – взволнованно спросила женщина.

– Мало ли кто от меня по утрам выходит. Это моя частная жизнь, и она никого не касается, – с вызовом ответила я.

– Лиза, ну что ты все сразу в штыки принимаешь?

– А как я должна вообще реагировать? Нормальная, адекватная реакция. Или вы хотите, чтобы я перед всей общественностью нашего дома отчитывалась за свою личную жизнь?

– Да никому не нужна твоя личная жизнь, – бросила соседка и через секунду добавила: – У нашего подъезда убили неизвестного мужчину…

– Какого мужчину? – Кровь бросилась мне в голову.

– Не знаю. Мужчина незнакомый, но мне показалось, что это тот, который иногда у тебя ночует.

Молча я отодвинула соседку в сторону и понеслась вниз по лестнице. У подъезда я увидела большое скопление народа и, всех растолкав, протиснулась к лежащему на земле Руслану.

– О боже! – Рубашка Руслана была в крови. – Он жив? – внезапно потеряв голос, прошептала я и закричала: – Кто-нибудь «скорую» вызвал?!

– Сейчас должны подъехать, – успокоила меня женщина в байковом халате и тапочках, живущая в соседнем подъезде. – И «скорая», и милиция…