Меня зовут Провокация, или Я выбираю мужчин под цвет платья

– Хватит! – прокричал один из налётчиков. – Нашли время для семейных разборок! Если ты, мудень, сейчас же не покажешь, где сейф, я прострелю тебе голову!

Перепуганный Жора повёл грабителей к сейфу, открыл его. По выражению лица нетрудно было догадаться, что в сейфе хранилась довольно внушительная сумма. Опустошив сейф, один из налётчиков убрал пистолет от виска Жорика и холодно произнёс:

– А теперь слушай меня внимательно. Мы заберём твою бабу. Выкупить ты её сможешь за три лимона баксов. Для тебя это мизер. Завтра с тобой свяжутся и скажут, куда принести деньги. Если пойдёшь к ментам, бабу тут же убьют. А пока у тебя есть сутки, чтобы собрать деньги.

Услышав, что мне придётся уйти с налётчиками, я затряслась словно в лихорадке и замотала головой:

– Эй, ребята, меня трогать не надо. Я никуда не пойду. Мы отдали вам всё, что у нас есть. Больше ничего нет. Я вас умоляю, пожалуйста, не нужно меня никуда везти.

Не успела я договорить, как получила пистолетом по голове и потеряла сознание. Просто выключилась, и всё…

Когда очнулась, то сразу поняла, что лежу на полу автомобиля, связанная. На голове какой-то мешок, чтобы я не могла ничего увидеть. В салоне разговаривали и курили. В глубине души я всё же надеялась, что через несколько часов Жорик обязательно придёт в себя, поймёт, что к грабежу я отношения не имею, поднимет всех на уши и выкупит меня за любые деньги. Как он вообще мог подумать о моей причастности к произошедшему?.. Выпивка, недосып, усталость сделали своё поганое дело…

Машина остановилась, и меня выволокли и бросили на траву. Я вскрикнула, дала понять, что пришла в себя, а значит, мне может быть больно. Мешок с моей головы сняли, и я зажмурилась от дневного света… Передо мной стояли налётчики, уже без масок, а от одного даже было трудно глаз отвести. Хорош собой, сексуален, зараза. Даже в таком удручающем состоянии я отметила, что уже давно не видела подобных красавцев.

Оглядевшись, сообразила, что меня привезли в дачный посёлок. Недалеко лес, бревенчатый сруб на отшибе, пруд, птички поют… Красавец махнул сообщникам рукой, и меня развязали. Понятно: он у них главный.

– Как тебя зовут?

– Дина.

– Так вот, Дина, если будешь вести себя правильно, как хорошая девочка, останешься живой. Твой муж тебя выкупит в ближайшее время, ты вернёшься к нему целой и невредимой.

– А Жора мне не муж, – глухо произнесла я.

Да, дела… Приняв меня за жену, налётчики нереально завысили сумму выкупа. Три миллиона – явный перебор. У Жоры может не быть таких денег.

– Надо же. А кто он тебе?

– Я и сама не знаю, но его жена с детьми живёт в Швейцарии. Если у него есть жена, значит, я – любовница. Вы, наверное, много денег за меня запросили… Боюсь, он столько не наберёт. Сумма-то с потолка.

– Если дорожит тобой, – заплатит.

Красавец слегка подтолкнул меня в сторону дома и посмотрел внимательно.

– Вязать тебя в подвале не будем, но знай: если соберёшься бежать, сразу получишь пулю, без предупреждения. Поэтому лучше не глупи. Вздумаешь орать и звать на помощь – отправишься на тот свет. Соседские дачи далеко, поэтому как бы ни извращалась, тебя всё равно никто не услышит. Лучше займись хозяйством. В холодильнике есть продукты. Свари нам чего-нибудь пожрать. Повкуснее да побольше. Голодные мы. Меня Богдан зовут, если что.

Я кивнула и пошла в дом. Мужчины сели на крыльце, закурили и принялись считать награбленное. Высунув голову из кухни, я напрягла слух и услышала, что из сейфа Жорика вытащено порядка двухсот тысяч долларов. Да уж, представляю, как он себя чувствует. Ни любимой женщины, ни денег… Если бы только можно было ему позвонить… Но сумка с телефоном осталась в квартире…

Глава 4

Когда мужчины зашли в дом, я уже с горем пополам нажарила мяса с картошкой, но, шинкуя салат, сильно порезала палец.

– Здесь бинт или пластырь есть? – обратилась я к Богдану, сунув палец под холодную воду.

– И как ты умудрилась его порезать?

– Просто я до этого дня сроду не готовила и не думала, что придётся.

– Вообще никогда?

– Вообще-то для этого домработницы есть.

– Надо же, какие мы белоручки.

Богдан достал бинт и принялся перебинтовывать мой палец. Я поглядывала на него исподлобья и в который раз отмечала, как он чертовски красив… Совершенное тело, мужественное лицо, и флюиды дикой сексуальности… С такими внешними данными нужно в кино сниматься, а не квартиры грабить.

– Готово.

Богдан положил бинт в шкафчик и велел мне накрывать на стол. Налётчики достали из машины сумку со спиртным. Я посмотрела на несколько бутылок водки и сразу смекнула: если они хорошенько выпьют и вырубятся, у меня появится возможность сбежать или, на худой конец, украду у кого-нибудь телефон и позвоню Жорику. Правда, я не знаю, где нахожусь… Меня везли в машине с мешком на голове, и я не ориентируюсь на местности. Даже не знаю, как долго по времени мы сюда ехали… В конце концов, можно добежать до других дач, попросить вызвать полицию и узнать точный адрес.

Когда налётчики выпили и налегли на приготовленный мною обед, я обратила внимание, с каким аппетитом они глотают пищу, словно не ели чёрт знает сколько времени.

– А ты что, жрать не хочешь? – поинтересовался Богдан, заметив, как я сижу в одиночестве в коридоре и листаю журнал.

– Жрать не хочу, – я сознательно сделала акцент на слове «жрать». – Спасибо, но аппетита нет.

– А выпить?

– Выпить тоже. – Я покачала головой и пробубнила себе под нос: – Я сегодня всю ночь пила. Голова раскалывается.

Когда похитители всё съели и заметно опьянели, Богдан предложил поспать пару часов после бессонной ночи и, подойдя к входной двери, закрыл её на ключ.

– Это чтобы у тебя дурных мыслей не было. Не забывай, я сплю с пистолетом. Одно ненужное движение, и я стреляю на поражение. Сама-то покемарить не хочешь? У тебя потрёпанный вид. Тусовалась поди всю ночь со своим любовничком. Если нужна кровать, иди в соседнюю комнату.

– Спасибо. Я журнал почитаю.

– Это, наверное, первый журнал, который ты взяла в руки.

– Не понимаю, почему ты обо мне такого мнения… Я всю прессу регулярно просматриваю. И не только прессу… Ещё скажи, я безграмотная.

– Просто на дух не переношу таких вот содержанок. Продаёте себя, пустышки бестолковые!

– Это ошибочный стереотип. Пустых и бестолковых имеют одну ночь и посылают куда подальше.

– Ну да, ты же с Жорой давно. Мы когда справки наводили, думали, ты его жена, а оказалось, любовница.

– Я ещё раз повторюсь: за любовницу вы задрали слишком большую сумму. У Жоры нет таких денег.

– Надо же, как ты о нём беспокоишься… Вот и посмотрим, насколько он тебя любит. Если любит – наизнанку вывернется, а бабки найдёт. Хотя лично я не понимаю, как можно любить тёлку, которая спит с тобой за деньги. Это же проституция.

– Это не проституция. Это искусство. Деньги просто так никому не дают. Если дают, значит, девушка того стоит. Нужно просто вовремя поднять планку. Получается, спать за деньги – это аморально, а грабить квартиры, заниматься разбоем, похищать людей и требовать выкуп – это морально?!

– Это другое, – перебил меня Богдан и закурил. – Я сейчас говорю про шлюх вроде тебя, которые спят с богатыми дядями ради дорогих машин и шмоток и для которых спать за баблосы – предел мечтаний.

– А кто сказал, что это предел мечтаний? И вообще это однобокая постановка вопроса. Не надо оценивать удачно сложившиеся отношения с мужчиной с точки зрения общественной морали. Я считаю, если девушка отдаётся симпатичному ей мужчине, пусть даже возмездно, но регулярно, это лучше, чем бескорыстное распутство.

– А разве мужик, «сидящий» на деньгах, может быть симпатичным? Как известно, деньги портят человека. Содержанка – та же самая проститутка. Она каждый раз идёт на сделку со своими чувствами.