Пляски на костях, или Я тебя очень люблю, но себя больше

– Я отдам.

– Нет, – категорично ответила я и дала лысому понять, что разговор окончен. – Халявы не будет.

– Ну что мне, в каюту идти за деньгами?

– Иди.

– Я жену разбужу.

– Буди.

Недовольный лысый нашёл выход из положения и велел бармену записать алкоголь на счёт его каюты. Когда он осушил свой коньяк, я наклонилась к нему поближе.

– Слушай меня внимательно, – процедила я сквозь зубы. – Нам на этом корабле нужно как-то вместе просуществовать двадцать дней. Давай сделаем вид, что мы друг друга не знаем, и будем стараться не попадаться друг другу на глаза. Договорились?

– Нет, – расплылся в улыбке лысый. – А хочешь, я разведусь?

Я тяжело вздлохнула и почесала затылок. Что-то никаких мыслей о том, как отвязаться от лысого, в голову не приходило. Приворот чересчур сильно действует.

Глава 3

Сколько раз я пыталась снять приворот с лысого, всё безрезультатно. Чего я только ни делала, но Римма сразу предупредила: это бесполезно, приворот вечный, ничего поделать с этим уже нельзя. Приворот она делала с вызовом тринадцати чертей и чёрного света, а он имеет мощнейшие кладбищенские воздействия, и бороться с ним всё равно что стучаться в непробиваемую стену. Но я всё равно пыталась… используя все свои силы и знания по отворотам. И однажды пришла к печальному выводу: приворот действительно невозможно снять. Римма приворожила лысого намертво.

Почувствовав, как начинается страшная мигрень, я схватилась за голову и посмотрела на лысого обречённым взглядом.

– Я думала, наши пути навсегда разошлись.

– Не дождёшься, – расплылся в улыбке он. – Чо, котелок болит?

– Да, что-то голова раскалывается. Мне нужно на воздух.

– Почапали, провентелируемся на палубе.

– Что сделаем? Как ты говоришь? Почапали? Откуда у тебя такой лексикон? Сергей, ты же богатый и успешный, почему не хочешь быть грамотным и нормальным человеком?

– Потому что я выше всех этих человеков, и у меня толще и больше, – вновь заржал лысый и подозвал бармена.

Настороженно посмотрев в сторону входа, я в который раз подумала о том, что Володька может проснуться в любой момент. От одной этой мысли меня бросило в жар. Недолго думая, я вышла на палубу вдохнуть свежего воздуха. Но не прошло и минуты, как рядом очутился лысый. Встал с распакованной бутылкой и пил прямо из горла.

– На каюту записали?

– А куда они денутся. У меня каюта стоит таких денег, что они должны стоять у моей двери шеренгой и наливать по первому моему требованию.

– Всегда поражалась, что ты коньяк пьёшь, как воду.

– Я же настоящий русский мужик, а не какой-то там писюн, за которого ты вышла замуж. Он, наверное, пьянеет от одного алкогольного запаха, а я могу пить литрами. Улавливаешь разницу между настоящим мужиком и писюном?

– Заткнись! – бросила я и потёрла виски.

– Хочешь, хлебни коньячку, если чердак трещит. Лера, ты вот зря от меня отмахиваешься, как от проказы. Я не оттого за тобой волочусь, что ты самая охеренная женщина на свете, а ты сделала так, чтобы я так думал. Миллион тёлок красивее тебя, и этот миллион я могу себе позволить, но меня невыносимо тянет к тебе, и с этим ничего невозможно поделать. Я пытался с собой бороться, но не получается. До тебя я вообще никогда за бабами не волочился. Не мужское это дело. Мне на них было как-то фиолетово. А за тобой бегаю, как придурок, и излечиться от этого не могу. Вроде бы всё у меня есть, но как подумаю, что у меня нет тебя, просто разрывает на части. А потом даже думаю: на какой хрен ты мне сдалась! Но если бегаю за тобой, значит, всё же, сдалась. Поверь, ты далеко не писаная красавица, но есть в тебе что-то, чего нет в других тётках, и это что-то меня неудержимо влечёт. Одним словом, мне без тебя не жить. Скажи, ты в самом деле хочешь, чтобы я развёлся?

– Серёж, как у тебя с головой? – покрутила я пальцем у виска. – Ты здоров?

– Мне кажется, нет.

– Я тоже так думаю.

– Я очень болен. Болен тобой. В последнее время всё не так. Всё рушится. Всё, что задумал, идёт под откос. Депрессняк накатывает. Как накроет порой… Иногда по ночам компаньон мой Илюха снится. Какого хрена я его грохнул?.. Он ведь нормальный мужик был. Конечно, со своими тараканами в голове, но у кого их нет. Мы с ним столько дров наломали… Поднимали всё с нуля. Было время, когда вместе торговали. Разбогатеть мечтали, стать принцами, чтобы возможность была трахать всё, что шевелится. Иногда мне его не хватает. Но я его перерос, понимаешь? Я стал слишком большой и сильный. Глыба, стена, мощь… А он остался, тем, кем был много лет назад. Но он этого понимать и принимать не желал. Хотел, чтобы мы были на равных. Но в абсолютной монархии это невозможно. Ему по-прежнему казалось, что у нас демократия. Ну не может новый русский скакать в одной упряжке со старым русским в большое и светлое будущее. Нет, ты не подумай, чувство вины меня не гложет. Его семья никогда голодной не будет. Но у меня раньше азарт ко всему был, а теперь пропал. Я столько народу повалил, чтобы всего достичь, даже представить страшно. Но у меня была чёткая цель, и я к ней шёл, сметая всё на своём пути. Делал колоссальные проекты для лохов и никогда не задумывался о том, что они кровавые. Тех, кто мешал или имел слишком длинный язык, устранял, не глядя. Некоторые шавки пытались на меня лаять и даже шантажировать. Избавлялся и от них, не раздумывая. Одного прямо в рабочее время взял за ноги и сбросил с пятого этажа. Ну не за ноги, конечно, но вытолкнул вниз, чтобы он почувствовал то, что чувствуют птицы. Просто подобрал момент, когда все ушли на обед. Попросил его в офисе задержаться на разговор. Вот он и задержался… Денег, зараза, хотел за молчание. Больше ничего не хочет… Офис тогда ещё небольшой был. Сотрудники с обеда пришли, а там «скорая» и все дела. Столько денег пришлось потратить, доказывая, что он сам выкинулся. Типа проблемы у него личного характера. Жена загуляла. Нервы у мужика сдали…

– Ужас, – пробормотала я. – С какой стати ты мне исповедоваться решил? Я не по этой части.

– Просто накатило. А кому я ещё расскажу… Мне и рассказать некому.

– Может, с совестью стоит поделиться?

– Я с ней уже давно обо всём договорился. Мы с ней подобные разговоры не ведём. Много чего было, всё не расскажешь. Все эти годы у меня на пути стоял один мощнейший человек, который всем был не по зубам, но я и его свалил, хотя считалось, что это нереально. Я долгое время даже и не пытался. Значит, ничего нереального нет. Я подловил момент, когда он тяжело заболел и на год выключился из строя. Пока он год со своей смертельной болячкой возился, я ему нож в спину и сунул. Он чудом выжил, усох весь, врачи сами офонарели, что он выкарабкался, но остался ни с чем. А у него бизнес был весь на нём построен. Он никому не доверял. Сам всем занимался. На этом и сгорел. И поднялся хорошо, потому что по жизни всё сам, и сгорел от этого же. Другой его акционер сошёл с ума, ведь я его тоже хорошо подловил. Он единственного сына похоронил и от горя сам на куски развалился, а потом в дурку попал. Ни сына, ни здоровья, ни бизнеса. Один раз к офису приехал, а охрана не пускает. Потому что охрана там уже стоит моя. Он башкой и двинулся. Так и ходил кругами возле охраны, рассказывал сказки о том, как ночью налётчики ворвались в дом и акции силой переписали. А потом его сказки уже санитары в больничке слушали. Одним словом, накрыл компанию, когда все находились в борьбе за жизнь. Жизнь осталось, а корпорация уплыла в другие руки. Просто удачливо поймал у них чёрную полосу. Для кого-то чёрная полоса, а для кого-то она может стать взлётной. В любом случае, они люди небедные, на таблетки хватает. И не только на пилюли. По миру не пойдут. А ведь я с ними раньше в бане парился и, когда они тяжело болели, звонил, спрашивал, нужна ли помощь. Слова сочувствия передавал… и их же накрыл. Скажи, я сволочь?

– Ещё какая.

– Это бизнес, а в бизнесе болеть нельзя.

– А если бы ты тяжело заболел?

– Тогда сожрали бы меня, – задумчиво произнёс лысый. – Жрут слабого, а болезнь – это слабость. Я сделал всё, что задумал. Достиг всего, чего хотел. И вдруг понимаю: достигать больше нечего. Всё стало неинтересно. Из интересов у меня осталась только ты.

– Кризис среднего возраста?

– Да какой кризис среднего возраста, если у меня член торчком?

– Кризис не только в члене заключается, – покачала я головой и немного испуганно посмотрела на подошедшую к нам старушку.

– Да как вам не стыдно из горла пить на приличном корабле? – принялась стыдить она лысого. – Здоровый детина, до седых мудей дожил, а пьёшь на элитном лайнере, как в подворотне! Меня внук уверял, что здесь будет только элитная публика, а «понаехали тут» останутся на суше, но видимо, они везде успевают понаехать. И где только деньги взяли на такое дорогое путешествие?

– Лер, я чо-то не понял, это чо за шапокляк? – раздул ноздри лысый. – Иди бабуля, ищи своего чебурашку. Не мешай нормальным людям пить так, как они считают нужным! Я заплатил за то, что могу делать всё, что угодно! Терпеть не могу отдыхать с народом. Как выйду в народ, так обязательно какая-нибудь хрень получится.

– Ах ты, мордатый! – закричала подвыпившая старушка и стукнула лысого своим веером. – Я сейчас же потребую от экипажа, чтобы тебя сняли с рейса и отправили в вытрезвитель на первой же остановке.

– Это меня снимут с рейса? – рассвирепел лысый. – Да я скорее весь корабль с рейса сниму и поплыву один, чем снимут меня! Как знал, что не стоит с хорьками ехать! Одни проблемы от них! Воняют жутко! Ну не могут они отдыхать с нормальными людьми.

– Смотря кто хорёк, а кто нормальный человек, – старушка вновь замахнулась на лысого веером.

Лысый, недолго раздумывая, поднял её худенькое тельце и сбросил за борт. Она даже не успела вскрикнуть. Где-то внизу послышался всплеск. Корабль плыл дальше, будто ничего не произошло.

Я застыла, как мумия, потеряв дар речи. А когда опомнилась, пришла в себя, посмотрела вниз и жадно вдохнула воздух.

– Прыгай вниз, спасай…

– Ещё чего. Она уже отправилась по своему прямому назначению – кормить рыбок. – Лысый вновь хлебнул из горла и, нагнувшись, перекрестил место, куда выкинул старушку.