Знакомство по Интернету, или Жду, ищу, охочусь

– Он ее, что ли, убил?

Я посмотрела на Татьяну каким-то затравленным взглядом и осторожно спросила:

– А Лешка-то тут при чем? Лешка никогда в жизни комара убить не сможет, не то что человека. – Произнеся последнюю фразу, я прикусила язык и подумала о том, что Таня права. Ведь, кроме Лешки, это сделать некому.

Бросив на пол сигарету, я тут же принялась набирать его номер телефона и, услышав, что абонент недоступен, положила телефон обратно в сумку.

– Он недоступен, – зачем-то сказала я Татьяне и вытерла слезы.

– Конечно, он будет недоступен, он же не идиот. Если бы он был доступен, то в квартире не было бы трупа.

Последние слова Татьяны кольнули меня в самое сердце. Оперевшись на стоящую рядом соседку, я ощутила, как стали подкашиваться мои ноги и, собрав невероятные усилия, с трудом удержала равновесие.

– Лиза, ты что?

Я смогла устоять на ногах.

– Что-то мне нехорошо.

– А может, тебе померещилось?

– Что померещилось-то?

– Что там девушка убитая лежит.

– Я еще совсем с ума не сошла, – укоризненно сказала я Татьяне. – Там труп лежит. Девушку убили выстрелом в голову.

Увидев поднимающихся по лестнице милиционеров, я посмотрела на Татьяну испуганным взглядом и прошептала ей на ухо:

– Таня, я, наверно, пойду.

– Куда?

– Домой поеду.

– Да как ты можешь уехать в такой ситуации?

– Я ничего не видела, ничего не слышала и ничем следствию помочь не могу. Я вчера приехала из командировки и застала Лешку в постели с этой девицей, только она тогда была еще живая. Она меня испугалась, стала простыней прикрываться, мне даже как-то ее жалко стало. Врагу не пожелаешь попасть в подобную ситуацию. Я сказала Лешке, что сегодня приеду за вещами, и выбежала из квартиры. Он не позвонил ни вчера, ни сегодня. Я приехала за вещами, а тут такая картина. Татьяна, я никаких показаний давать не хочу. Я домой поехала.

– Не вздумай, – резко ответила Татьяна. – Сама знаешь, какова наша милиция. А то еще тебя крайней сделают.

– А я-то здесь при чем? – не поняла я Татьяну.

– При том, что если ты вчера застала их в постели, то могут на тебя все повесить. Обвинят тебя в убийстве на почве ревности.

– Татьяна, ты что несешь? – затряслась я словно в лихорадке.

– Я тебе дело говорю. От нашей доблестной милиции можно всего ожидать. Я считаю, что тебе лучше остаться и дать показания.

– Ты думаешь?

– Я в этом просто уверена.

Я послушалась Татьяну, все же осталась и, вновь вернувшись в квартиру, принялась отвечать на все вопросы приехавшей на место преступления опергруппы. Я была в крайне подавленном состоянии, с ужасом прокручивала в голове всю картину произошедшего и ощущала острую душевную боль от того, что все происходящее мне не приснилось. Это жуткая и пугающая реальность. Когда меня спросили о том, было ли у Лешки оружие, я отрицательно покачала головой и сказала, что его у него никогда не было и, по моему мнению, он даже не умел с ним обращаться.

– Как вы отреагировали, увидев своего гражданского супруга в постели с девушкой, личность которой нам придется установить? – задал мне вопрос следователь и испытующе посмотрел на меня.

– Как я могла отреагировать? С чувством собственного достоинства, – глухо ответила я и почти вжалась в стену. Я обвела взглядом свою кухню и поймала себя на мысли о том, что она стала какой-то серой и мрачной, несмотря на то что окно выходило на южную сторону. Будто предметы домашнего интерьера тоже чувствовали беду и имели уникальную способность менять цвет соответственно настроению, которое царило в доме. Меня смутило выражение следователя «гражданский супруг», потому что я к нему была еще не готова. Мы просто жили с Лешкой вместе, любили друг друга, копили деньги на свадьбу. Получается, что если двое живут под одной крышей, то это и называется «гражданским браком». Я ничего не имела против, потому что прекрасно понимала, что с Лешкой у меня больше вообще не будет никакого брака, ни гражданского, ни уж тем более официального. – Ни скандалов, ни истерик не закатывала. Сказала, что завтра приду за вещами. На наших отношениях поставлена точка.

– Вы так спокойно на это отреагировали? – недоверчиво улыбнулся следователь.

– Да, – глухо ответила я.

– И вам не хотелось отомстить за то, что вас предали?

– Вы правы. У меня было желание устроить хороший скандал, но я подумала: зачем топтать то, что уже затоптано?

– У вас такие крепкие нервы?

– Я не жалуюсь.

– А у вас было желание убить эту незнакомую девушку, лежащую в вашей постели?

Вопрос следователя поверг меня в шок, и я залилась алой краской.

– К чему вы клоните? К тому, что эту девушку убила я?

– Я этого не сказал.

– Но вы на это намекаете. Я вообще-то понятливая девушка. Все на лету схватываю.

– И все же вы не ответили на мой вопрос, – стоял на своем следователь.

– Когда я застала Алексея в постели с незнакомой девушкой, у меня не возникало желания ее убить. Мне всего лишь хотелось взять что-нибудь тяжелое и в нее запустить. Подобная мысль действительно была, но я тут же отмела ее в сторону. Если мужик загулял, то виновата не та женщина, с которой он бросился во все тяжкие, а виноват сам мужик.

– Как вы думаете, а ваш гражданский муж смог бы пойти на убийство? – Следователь прищурил глаза и посмотрел на меня так, словно пытался просветить меня насквозь своим взглядом, подобно рентгеновскому аппарату.

– Нет, – не задумываясь, ответила я и нервно застучала пальцами по кухонному столу.

– Почему вы настолько в этом уверены?

– Потому, что я слишком хорошо знала человека, с которым жила.

– Вы противоречите сами себе. Вы говорите, что хорошо знали своего гражданского мужа, тогда почему вы были так удивлены, когда он привел в вашу постель постороннюю девушку?

– Измена и убийство – совсем разные вещи, и их нельзя ставить на одну ступень. Леша не убивал. У него и пистолета никогда не было, – заступалась я за Алексея.

– Вы уверены?