Кино, в котором она снялась

– А тебя в этом что-то не устраивает?

– Нет, что ты! Всю сознательную жизнь мечтал встретить красивую русскую девушку, которая будет мною командовать! – ответил он, смеясь.

– Ну, вот и хорошо, значит – до встречи!

– До встречи, Джульетта!

Глава 3

Джульетта

Девушка шла по Старому Арбату, внимательно глядя по сторонам – где-то здесь должен быть театр имени Вахтангова, а рядом с ним в переулке театральное училище имени Щукина. Она надеялась, что ей не придётся спрашивать дорогу у прохожих – она это очень не любила. Задаёшь вопрос вежливо и даже слегка заискивающе, а тебе в ответ буркают: ”Без понятия!” И спешат куда-то дальше по своим делам. В этом городе никому нет дела до чужих проблем, впрочем, наверное, как и в любом другом. Она вся вымоталась и взмокла, пока отыскала Гиттис, но с Щукинским ей повезло – театр с большими серыми колоннами и золочёной принцессой Турандот было сложно не заметить. Около училища толпились абитуриенты – молоденькие парни и девушки, она почувствовала, что начинает нервничать.

В институт её не впустили – пожилая консьержка объяснила, что абитуриентов вызывают по спискам.

– Что за списки? – спросила она.

– Вон на стене висят, – буркнула чем-то недовольная консьержка, закрывая дверь.

Оглянувшись, Юля увидела около полудюжины листов, в которых разными подчерками и чернилами были вписаны фамилии и имена. Она достала ручку и написала свою фамилию на том листе, который был заполнен наполовину. Прослушивание для неё должно было состояться через пять дней. Это её обрадовало – это означало ещё пять дней надежды.

В Гиттисе она завалила прослушивание сразу же – ей дали прочитать несколько строчек из басни, стихотворения, прозы и сухо поблагодарили. И во МХАТе было то же самое, и во ВГИКе… Абитуриентов запускали по пять-десять человек в аудиторию, в которой обычно сидел один педагог и пара студентов. В первый момент, когда она выходила, чтобы прочесть свои отрывки, она видела, как в глазах педагога – не важно женщина это была или мужчина, появлялся интерес. Её внешность нравилась, производила впечатление – особенно на фоне других абитуриенток, которые обычно были страшненькими и корявенькими, и утешали себя тем, что “в кино ведь разные нужны”. Но, как только она открывала рот, интерес в глазах смотрящего на неё педагога тут же потухал. Что-то она делала не так. Абитуриенты покидали аудиторию, через минуту выходил студент, стараясь ни с кем не встречаться глазами, называл одну – две фамилии, прошедших на следующий отборочный тур, и приглашал очередную группу абитуриентов.

Когда девушка не спеша, шла по Арбату обратно к метро, она вспомнила парнишку, с которым здесь познакомилась. “Ну, наконец-то симпатичный попался!” – подумала она, улыбаясь.

Когда Юля уже была в конце улицы, к ней подбежал мальчишка лет десяти:

– Тётенька, тётенька, вон в той машине сидит дяденька, который хочет с вами поговорить – подойдите к нему, пожалуйста!

– Передай этому дяденьке, что я из тех тётенек, за которыми самому нужно бегать, а не мальчишек посылать, – ответила она и зашла в метро.

Следующий день она провела с мужчиной лет пятидесяти пяти – он был начальником бригады, которая должна была делать ремонт в квартире, которую она купила неделю назад. Деньги – тридцать пять тысяч долларов ей дал сорока двухлетний любовник в качестве прощального подарка. Наступил май месяц, и он отправился на юга – за границу, вместе с ещё молодой женой и двумя детьми.

Денег, которые он ей дал, могло хватить на покупку однокомнатной квартиры на окраине Москвы, но тогда уже не на что было бы сделать ремонт и купить мебель, поэтому она приобрела квартиру не в Москве, а в Королёве – небольшом городе всего в получасе езды от метро ВДНХ, квартиры там стоили в два раза дешевле, чем в столице.

Купив квартиру, она сразу же обратилась в компанию занимающуюся ремонтом и поэтому проводила субботний день с пожилым мужчиной, объезжая с ним магазины и, следуя его советам, покупала необходимые для ремонта материалы – побелку, клей, обои, плитку, линолеум, плинтуса и тому подобное. Она не стеснялась ворчать и торговаться, жалуясь на то, как всё дорого и вообще, не слишком ли много он заставляет её покупать – специально, чтобы старый хрыч понял, что, не смотря на молодость, она не дура и облапошить себя, не позволит.

– Я мог бы сделать тебе скидку – не большую, но не за деньги, разумеется… – вдруг сказал старик, облизывая губы и похотливо блестя глазками.

– Чего?! – спросила она возмущённо, – Старухе своей скидки делай не за деньги!

– Ну, как хочешь…

Наверное, он тоже принял её за проститутку, как и все с кем ей приходилось иметь дело, пока она покупала квартиру.

Когда она подавала документы на прописку, толстая тётка, принимавшая у неё бумаги, не удержалась и ехидно поинтересовалась:

– Откуда же взялись такие деньги у двадцати летней девушки?

– У вашего мужа взяла. Хотя нет – у вашего таких отродясь не бывало, – ответила девушка намеренно грубо, и презрительно оглядела ещё не старую, но давно потерявшую форму тётку с ног до головы. Та вспыхнула, хотела сказать в ответ что-нибудь обидное, но не смогла ничего придумать и лишь брезгливо поджала губы, придав лицу высокомерное выражение.

Вечером Юле было тоскливо. Хотелось позвонить бывшему любовнику и наговорить ему разных обидных слов на автоответчик, типа: ”Да, плевать я на тебя хотела! Я вообще с тобой только из-за денег была! Старый козёл! А сейчас у меня уже новый любовник – молодой и красивый! Вот так то!” Но, это была не правда. Точнее, не совсем правда – она была влюблена в своего не молодого любовника, и сейчас её терзали ревность и раненое самолюбие. Хотя то, что он оставил ей деньги на покупку квартиры, было по-своему благородно – теперь ей не нужно было искать нового богатого мужика, и всё равно, она чувствовала, что начинает ненавидеть своего бывшего – ни деньги, ни квартира, не делали менее унизительным тот факт, что её бросили…

Глава 4

Если друг оказался вдруг…

– Миша – гад, всю жизнь мне испортил! Из-за него я влюбился в такую стерву! Поимел бы я тебя в тот вечер и забыл бы на следующий день!

– Не забыл бы. Мы с тобой подходим друг другу – будто на одной волне находимся, а это не часто встречается. Ты захотел бы ещё одну ночь со мной провести, потом ещё одну и, в конце концов, влюбился бы.

– Да, скорее всего… От тебя не легко отказаться.

В первый же вечер она согласилась зайти к нему в гости. Ещё не веря в такую удачу, Роман побежал покупать шампанское. Весь вечер Юля вела себя очень сдержанно, в гости он её приглашал, абсолютно не надеясь, что она согласится, скорее, сработала старая привычка. А она согласилась, потому что чувствовала приближение вчерашней тоски и не хотела оставаться одна…

Дверь в квартиру открылась изнутри. Когда Миша увидел, что его друг вернулся не один, а с красивой блондинкой, с которой у него сегодня было первое свидание, острая зависть сдавила ему горло. Даже не поздоровавшись с ними, он вернулся в комнату, хлопнув дверью. В отличие от своего двадцати трёх летнего друга, который был симпатичным, общительным и нравился девушкам, двадцати пятилетний Миша был не высокого роста, уже начинал лысеть, при этом всё ещё боролся с подростковыми прыщами, которые совсем не украшали его физиономии. Он не нравился девушкам.

Юля вошла в грязную холостяцкую квартиру, уже жалея о том, что согласилась придти. В реакции друга Романа на её появление, ей померещились осуждение и призрение. Ей стало стыдно. Она остановилась в прихожей и попросила Романа отвезти её домой. Он стал уговаривать её, хотя бы на полчасика задержаться – выпить шампанского, но она как упрямый ребёнок стояла, насупившись и, глядя в пол, повторяла: ”Я хочу домой”. И ему ничего не оставалось как, не солоно хлебавши, проводить её в Медведково, где она снимала квартиру, пока в её собственной делали ремонт.

– Знаешь, Миша никогда не нравился девушкам – у него кроме проституток практически никого и не было больше…

– Ничего удивительного – ведь он не только уродлив, у него ещё и характер противный – вредный.

– Но однажды был прикольный случай, – Роман и Юлия беседовали, лёжа в кровати – с момента их первой встречи прошло три месяца, – Я познакомился с девушкой в метро и пригласил к себе.

– Что вот так сразу?

– Ну, да.

– И она согласилась? – спросила Юля удивлённо.

– А почему нет? Ты тоже ко мне в первый же вечер согласилась придти.

– Я тебе уже сто раз объясняла – у меня была депрессия!

– Всё равно, если бы не Миша, я бы тебя уже в первый вечер поимел.

– Ещё неизвестно, кто кого поимел бы! И хочу напомнить тебе, что ты почти два месяца за мной ухаживал, прежде чем получил своё – вот так то!

– Ну, ладно, не будем спорить. Короче, пришёл я с этой девицей домой, а там Миша, как всегда, сидит. Ну, стали пить водку…

– Водку? Фу! Девка, наверное, страшная была?

– Да, нет – нормальная. Не красавица, конечно, как ты, но с водкой сойдёт. Ну вот, сидим, пьём, беседуем, и тут чувствую я, что что-то не так. Девица не столько со мной заигрывает, сколько с Мишей. Я его попросил выйти на кухню, на минуту, а сам говорю девке: “Ты что думаешь, стерва такая, я тебя сюда привёл, чтобы ты друга моего соблазняла?” Она не в сознанке: ”Нет, нет, – говорит, – тебе показалось”. Миша вернулся, сидим дальше – пьём, но чувствую без толку – девица по-прежнему к Мише клеится. Проходит какое-то время и уже она просит Мишу оставить нас на минуту. Миша опять идёт на кухню, а шалава эта говорит мне: ”Извини, ничего не могу с собой поделать – мне твой друг нравится, оставь нас вдвоём, пожалуйста, а я обещаю потом тебя с подругой познакомить – симпатичной”. Знаешь, я просто Мишу пожалел – в кои-то веки его кто-то захотел! Оставил их вдвоём, а сам как Лох Петрович пошёл на кухню – книжку читать.

– Да, сердце женщины – загадка! – сказала Юля, смеясь, – Ну, она хоть не обманула – познакомила с подругой?

– Да – познакомила! При чём, правда, с симпатичной, так что я в накладе не остался!