Черный сектор. Анабиоз

– Хотел себе живую девушку для личных нужд. Сказал, что местные не способны сделать человека, а он устал от одиночества.

– Он хотел меня оживить и взять в сексуальное рабство? – спокойно спросила Тася.

– Да. Но, кажется, ты не такая уж растерянная и беззащитная, как он думал. Саблезуб сказал – мол, проснётся через пятьсот лет, ничего не знает, никого рядом нет.

– Ну да.

– Сказал, будет послушной.

Митяй опустил глаза.

– А ты тогда тут при чём? – спросила Тася.

Вот теперь он тоже покраснел. Но… ненадолго. Через пару секунд Митяй поднял глаза, и теперь на неё смотрел совсем другой человек.

– Я не мог позволить Саблезубу измываться над беззащитным человеком. Поэтому я остался.

– Ничего себе!

– Странно. Ты не удивилась тому факту, что Саблезуб решил взять тебя в сексуальное рабство. Но моё решение помочь тебя удивило.

– Я жила в очень циничные времена, – ответила Тася.

– Да?

Он удивился.

Неужели теперь всё иначе? Тася искоса взглянула на Митяя. Может, в их времена все поголовно такие честные, что она будто в рай попала, в общество святых, а не к обычным людям, по сути мало чем отличающимся от людей её времени?

Да нет! Саблезуб ведь тоже человек этих времён!

– Спасибо тебе, что не бросил меня… девушку в беде, – сказала Тася. – Ты ведь меня даже не знал!

– Не благодари. Это мой долг.

Он снова смутился. И снова ненадолго.

Странная двойственность. Будто два разных человека. Один побаивается её, а второй не боится вообще ничего. И о каком долге речь? О моральном?

– Ладно, я всё поняла. И ты, правда, думал, что после этого рассказа я побегу обратно к Саблезубу?

Митяй посмотрел на неё и впервые рассмеялся.

– Нет, конечно. Но что я должен был тогда сказать?

– Тоже верно.

Из кустов вынеслась небольшая ящерица. Так быстро, что хвост улетел вперёд лап и она перевернулась в воздухе.

Тут ведь есть инопланетные животные!

Тася в детстве обожала читать про приключения Алисы Селезнёвой. Про космический зоопарк. А тут, выходит, можно увидеть что-то подобное своими собственными глазами!

Но тут она вспомнила о том, о чём не могла забыть – и радость померкла.

– Митяй, я должна ещё кое-что рассказать.

– Слушаю, – тут же отозвался он.

– Я больна. Я умираю, – сказала Тася. – В моё время моя болезнь была смертельной. Но может, меня можно вылечить в ваше?

– Умираешь? – он покосился на неё. – Этого не может быть.

– Почему?

– Потому что ты тут после пяти веков криосна. Пережить такое испытание мог только очень здоровый организм.

– Какая тут связь? У нас замораживали как раз тех, кто умер недавно или тех, кто почти умер. Чтобы они долежали до времени, когда медицина сможет им помочь. Ваша медицина лучше, чем пятьсот лет назад?

– Определённо.

– Значит, я…

– Подожди. У вас замораживали тех, кто умер? Но какой в этом смысл? Мёртвых нельзя оживить.

Тася пожала плечами.

– Замораживают тех, кто летит в далёкий космос, – продолжал Митяй. – Чтобы они не тратили годы жизни. И всё.

– Ну, это сейчас! Я же говорю про тогда.

Митяй сдался.

– Ладно. Но почему тогда заморозили тебя? Ты живая. И выглядишь хорошо. Даже очень, я бы сказал.

– Спасибо. А что, другие люди из криосна… ну, которых заморозили живыми, они по-другому выглядят?

– Я ничего не знаю о других людях из прошлого. По крайней мере, тех, которые пролежали в криосне так долго. Но даже те, кто пролежали десять – двадцать лет, далеко не всегда просыпаются в своём уме.

– Правда? – Тася не знала, радоваться ей, что она такая особенная, или, наоборот, расстраиваться.

– Криосон опасен, даже в наше время. Существует большая вероятность при разморозке повредить мозг. Так что тебе очень сильно повезло. Не верится, что так хорошо мог сохраниться больной человек. И вообще твоя история звучит странно. Тут есть какое-то несоответствие. Вот я бы, если честно, никогда не согласился на криосон. Так как тебя заморозили?

– Это… – она нахмурилась. – Не хочу об этом говорить! Но я больна, и мне нужно вылечиться!

– Я уверен, что ты не больна, – через минуту сказал Митяй.

– Да почему ты так в этом уверен?