Черный сектор. Анабиоз

Брат, наверное, прячется? Хочет посмотреть, что Тася станет делать?

Но… она ничего не понимала. Брат её зачем-то усыпил? Положил в гроб, как спящую царевну, и куда-то перевёз? Или на самом деле заморозил? Может, действительно решил провести над ней эксперимент?

Тасино сердце попыталось выскочить наружу – к счастью, безуспешно. Нет, это всё какие-то глупые выдумки. Ничего плохого брат не допустил бы.

Он просто решил её проучить!

Надо успокоиться. Сделать вид, будто ей наплевать.

Но почему тогда тут никого нет? Если действительно провели эксперимент… Почему рядом никого, кроме этого парня? Или это лаборант, например? Может, все просто ушли на обед, а её оставили на попечение младшего персонала? И сейчас все вернутся?

Тася попыталась расслабиться. Так, что там её успокаивает? Музыка. Песни Creen Apelsin. Парадокс – вроде они, наоборот, должны пугать, а они успокаивают.

И вот Тася замерла и попыталась прокрутить в голове, допустим, «Северный ветер». Получалось не очень.

Снаружи тем временем раздавался какой-то стук. Крышка не открывалась. Кажется, её заело. Парень старался, ходил вокруг, дёргал внешние защёлки, стучал по ним, пытался подцепить стекло. Ничего не происходило.

Парень нахмурился, отодвинулся и стал смотреть на стекло со злостью.

– Не выходит. Надо подумать.

Он отошёл. Тася закрыла глаза. У неё подрагивали руки. Тася держалась из последних сил. Нет, она не станет паниковать. Это просто лаборант, сейчас он позвонит своему руководителю и узнает, как открывается эта хрень! И всё будет хорошо!

– Эй, ты там.

Тася стремительно распахнула глаза. Парень снова склонился на ней, сложил на стекле руки домиком, чтобы лучше было видно. Усмехнулся.

– Не открывается. Пойду поищу что-нибудь, чем можно поддеть крышку. Не скучай.

Раньше, чем Тася сообразила, что он сказал, парень из поля зрения исчез.

Но как? Он что, её оставил?

Тася тут же забыла о своем намерении сохранять спокойствие и закричала:

– Ты куда? Подожди! Не оставляй меня!

Но ей никто не ответил.

Он ушёл, ушёл! Бросил её. И больше никого нет! Тася прислушалась – кроме судорожного стука её собственного сердца, ничего не слышно.

А вдруг парень не вернётся? Вдруг он не захочет больше с ней возиться?

Нет, нельзя просто лежать и ждать, так и свихнуться недолго.

Тася принялась шарить под крышкой руками, только чтобы хоть что-то делать. Иначе у неё мозги набекрень свернутся.

Что тут?

Ровная гладкая поверхность крышки всё длилась и длилась… а потом Тася нащупала что-то другое. Палец проехал по продолговатому бруску с углублением в центре. Очень интересно. Думать Тася не стала и просто утопила палец в углубление.

Крышка щёлкнула и еле заметно дернулась.

Это… Тася задержала дыхание. Осторожно подняла руку и надавила ладонью на крышку. Вначале та упёрлась, пришлось применить силу, а после поддалась. Тихий скрип… И крышка была открыта.

Тася сильно толкнула её – крышка легко отлетела и со скрежетом затряслась над проходом. В лёгкие хлынул воздух. Не свежий, просто какой-то другой.

Тася резво села и стала оглядываться. Вокруг царил полумрак, в котором сложно было что-либо рассмотреть. Стены какие-то кривые, как будто… черновые, без ремонта. Как в подвале. Но помещение большое, с высоким потолком. Пол есть. Ящик, в котором лежала Тася, стоял торцом к стене. Это была пластиковая капсула с кучей индикаторов и дисплеев по бокам и подсветкой по периметру. Как из фантастического фильма.

Вокруг капсулы высились груды хлама, среди которого выделялся огромный плюшевый розовый слон. Тася вылупилась на него в немом изумлении. Мягкий хобот свернулся кольцом вокруг игрушки, будто слон душил сам себя.

Так, ну ладно. Слон – и пусть.

Тася ещё раз убедилась, что пол есть, и перелезла через борт капсулы. Ступни сразу обожгло холодом, хотя на ощупь под ногами было что-то вроде керамической плитки.

Где брат? Прячется за углом или смотрит в камеру? Почему не приходит?

Ноги не держали, пришлось вцепиться руками в капсулу. Тася посмотрела – на ней лишь короткие велосипедки и майка. Волосы до плеч, распущены, слегка вьются. Цвет волос её, чёрный (почему-то Тася подспудно боялась увидеть, что стала совершенно седой). Руки, ноги, голова – всё на месте. На щиколотке – крошечный цветочек, татуировка, которую она сделала, когда ей исполнился двадцать один год.

Голые коленки белели в полумраке, как круглые камни. Тася пошевелила пальцами ног. Непривычное ощущение. Но, кажется, она здорова. Кроме обычной слабости – ничего. Живот только… живота нет, на его месте впадина. Кажется, он совсем пуст. И – совсем не хочется в туалет. А ведь она долго спала.

Непонятно… это всё очень странно.

По всему выходит, что она пробыла без сознания довольно долго, несколько дней. И всё это время спала.

Тася не помнила ничего конкретного – ни снов, ни звуков, ни страхов. Только те слова брата и свою попытку бежать… а потом темнота и пустота. Казалось, её просто выключили, а теперь включили, как чайник.

Похоже, это действительно эксперимент. Но какое отношение он имеет к анабиозу? Её не замораживали – в капсуле ни жидкости, ни холода.

Может, просто проверяли, как она перенесёт долгий сон?

Да где же брат? Может, тот парень за ним побежал?

Глаза прилипли в розовому слону. Брат вполне мог купить ей такую игрушку. Чтобы, когда Тася откроет глаза, схватить слона и трясти им с дебильной улыбкой, как перед трёхлетним ребёнком.

В общем, не важно, откуда взялся слон, но он был жуткий. Одно ухо наполовину оторвано, в животе дырка.

От вида игрушки и вообще от этой комнаты Тасе всё больше становилось не по себе.

Надо валить. Странно, что вокруг никого и очень тихо. Разве не должна шуметь хотя бы какая-нибудь аппаратура? Хотя бы вентиляция и электричество?

Тася будто в кладовке была заперта.

И ей захотелось позлить брата. Почему он посмел без её согласия взять и пустить сестру на эксперименты? Это… подло это, вот!

Пусть теперь за ней пробегает, а не думает, что победил. Что болезнь заставит Тасю остаток жизни сидеть под его колпаком вместо того, чтобы жить, сколько суждено, наслаждаясь всем, что ей доступно.

Никогда! Он не победит никогда!