Три башенки и бездонная пропасть

– Имеете в виду, не собираюсь ли я оскорблять человека, который предоставил мне кров, намёками на его тяжёлое материальное положение? За кого вы меня принимаете?

– Прошу прощения, если неверно выразилась. С вашей стороны я не ожидаю ничего плохого.

Она тут же замолчала, нервно стряхивая с подола пылинки.

– Что вы хотите этим сказать?

– Раз вы не собирались обижать хозяина, то и обсуждать нечего, – быстро ответила и улыбнулась мадам Флора.

Интересно, эти намёки каким-либо образом связаны с несчастной, которая умерла вскоре после того как посмеялась над его бедностью? Мадам знает что-то о произошедшем? Может, она подозревает, или даже имеет точные доказательства, что хозяин убил девушку, но боится кому-то рассказать? Почему она молчит? Может, страдает той психической болезнью, которая заставляет вставать на сторону врага, считая его жертвой? Такая тоже есть.

На свете столько болезней! Тётушка быстро бы разобралась, кто и чем тут страдает, однако на её помощь рассчитывать не приходится.

С другой стороны, не могут же быть больными абсолютно все окружающие! И пора уже понять, что зависимое положение экономки часто не позволяет говорить свободно то, что хочется.

– О, мисс, я совсем вас заболтала! Вижу, вы заскучали! Столько времени потратили на знакомство с нашим хозяйством, хотя поверьте, внешний вид замка совсем не значит, что мы совсем бедствуем. А я всё говорю да говорю, а ведь после приезда, после долгой дороги вам стоит отдохнуть! Мы все к вашим услугам, в любое время, незачем делать всё сразу. Может, теперь вы хотите прогуляться?

– Вы правы, спешить некуда, можно немного отдохнуть. Я с радостью прогуляюсь и осмотрю окрестности! В городке, где мы останавливались, поговаривали, что неподалёку от замка разверзлась земля и образовалась пропасть. Это самое интересное зрелище, которое бы мне…

– О, нет, мисс! Нет! Только не туда!

Мадам взволнованно привстала с кресла, но опомнилась и уселась обратно.

– Почему?

– Ни в коем случае туда не ходите. Граф всем нам запретил приближаться к обрыву, это крайне опасно! Земля там не имеет нужной твёрдости и может в любой момент осыпаться вниз. От любого неосторожного движения можно рухнуть в пропасть! Нет, мисс, только не туда!

– Хорошо, прошу, не волнуйтесь, я не пойду.

– Конечно, не пойдёте. Теперь, когда вы узнали насколько это опасно! Если вы хотите увидеть разлом, можно подняться на Соколиную башню, ту, которая чуть ниже, у правого крыла здания.

– Соколиная башня? Какое красивое название!

– Да, мисс. Центральная зовётся Башней Ветров.

– Очень подходит для замка, расположенного в горной местности. Да! Насчёт башен я тоже хотела узнать. Судя по архитектурному строению Дабхис-холла, изначально имелось три башни? А что произошло с третьей, ведь сейчас её нет?

Ох, чувствую, моё любопытство сегодня мадам Флоре значительно потрепало нервы. Она говорила неуверенно и имела мученический вид.

– Боюсь, мисс, третья развалилась от старости.

– Но как же так? Остальной замок выглядит довольно крепким. Вы меня встревожили, мадам Флора. Выходит, и на остальные подниматься опасно, ведь они были построены в одно и то же время?

– Нет, мисс, не переживайте и не думайте! Третья… Ну, строение третьей башни было изначально ущербным, это всем известно, так что поэтому, да… именно поэтому она и разрушилась!

– Как, однако, странно. Вы уверены?

– Совершенно уверена. Да, так и было! Третья башня изначально вышла с изъяном. Архитектор не знал, как толком строить и построил… криво. Это всё, что я знаю, мисс, можете больше ничего от меня не ждать! Кстати, не хотите ли узнать, как устроили вашего слугу? Можем его навестить. – Мадам даже поднялась с диванчика, выказывая несвойственное ранее рвение. Кажется, моя настойчивость окончательно вывела её из равновесия.

– Да, с удовольствием его повидаю.

Мариуса я нашла отдохнувшим и посвежевшим, в столовой для слуг, в компании вчерашнего камергера, которого я спутала в темноте с графом. Сейчас эта мысль вызывала не столько неудобство, сколько насмешливую улыбку. А всё из-за плохого освещения! Удивляюсь, как он сбежал по лестнице и не споткнулся, менее проворный человек в таких потёмках запросто мог упасть и свернуть себе шею.

Мариус немного взволнованно попросил оставить Тифея в его комнате, а потом добавил:

– Не волнуйтесь, мисс, я хорошо устроен. Мне подобрали работу – я буду следить за сохранность вина в винном отделе погреба! Вы ведь знаете, как важно следить, чтобы помещения вовремя проветривались, чтобы идеально поддерживалась температура и влажность! В погребе до сих пор хранятся бутылки вина, которым несколько десятков лет! Это вино очень капризное и чуть что, сразу теряет свой особенный вкус.

– Да, именно так. – Важно подтвердил камергер, стоявший с ним рядом.

Лучшего и не пожелаешь. Любому человеку важно знать, что его знания и умения востребованы и кормят его в качестве оплаты за труд, а не из жалости. Думаю, это назначение – инициатива камергера, за что я уже испытываю к нему благодарность. И… горечь обмана, которую мне ещё предстоит испить сполна, когда моя истинная роль откроется! Как пожалеют слуги о своей помощи!

Я оставила обоих разговаривать дальше, было видно, что они нашли общие темы и довольны обществом друг друга. Меня не могла не радовать мысль, что хотя бы Мариуса изменения в нашем образе жизни обрадовали. Он ни разу не спросил меня, отчего мы уехали из дома виконтессы и отчего едем к неизвестному ранее графу, родственницей которого я представляюсь. Без упрёков принял мои указания насчёт моей новой личности и строго запрета на рассказ о нашем прошлом.

За Тифеем теперь проследят, одной заботой меньше. Надеюсь, кот не слишком объест замок.

Мне же ничего другого не оставалось, как приниматься за дела и попытаться понять, что же тут произошло.

ГЛАВА 6. Ужин при свечах

На Соколиную башню я поднялась перед обедом, после знакомства с проживающими в замке слугами. Их оказалось немало, я была удивлена таким количеством прислуги при том скудном жаловании, которое граф, исходя из своих возможностей, мог им выплачивать. Или он, как моя тётушка, принимал всех желающих работать, пусть только за хлеб и воду, лишь бы не побираться? В некоторых случаях да, можно заподозрить, особенно ту посудомойку, которая беспрестанно улыбалась, но ни слова не могла сказать, только мычала. Оказалось, немая. В аристократических семьях любой физический дефект считался явлением не менее страшным, чем наличие магии, поэтому в городе такую служанку не взяли бы и полы скоблить. Правда, граф может не знать, что творится в служебных помещениях, вряд ли он интересуется хозяйством, как водится, сбросил заботы на плечи мадам Флоры и помощника мистера Артура Венгре, которого я пока не видела – и дела ему нет.

Так вот, даже если предположить, что кто-то работает за хлеб и воду, то по мадам Флоре, камергеру и кухарке этого не скажешь. Большинство остальных слуг также выглядели спокойными и тихими, как люди, у которых имеется некая уверенность в завтрашнем дне. Для сохранения подобной уверенности требуется материальная основа, её не поддержишь, перебиваясь на гроши. Следовательно, слугам платят.

На кухне, куда я заглянула после встречи с Мариусом, мои предположения подтвердились. Первое, что поражало – большое помещение было совершенно чистым, хотя давно не ремонтировалось. Со стен облезла краска, которую по мере сил очистили и отскоблили, оголив камень, потолочные балки ссохлись и искривились, их подпирали стойки. Однако всё необходимое, без излишеств, в кухонном хозяйстве имелось. Ранее в столовой я видела заполненные посудой серванты, тут тоже было несколько шкафов и они так же не пустовали.

– У вас столько посуды!

– Да, мисс, это всё наследство прошлых поколений. Некоторым предметам более ста лет! Мы тщательно следим за их сохранностью, правда, не скажешь, что большая часть сервизов старше нас с вами? Даже если какой-нибудь предмет бьётся, а мы стараемся, чтобы таких неприятностей не случалось, в общем количестве этого незаметно.

– Наверное, вы очень осторожны, потому что вынуждены экономить на новых покупках?

– Да, хозяин не одобряет пустых трат и не переносит, когда покупают то, чего и без того в достатке. А ещё больше он не любит, когда пропадает пища. Мы стараемся обходиться выдаваемыми мадам Флорой средствами и не заказывать больше продуктов, чем необходимо.

– Надеюсь, на вашем жаловании эта экономия никак не сказывается?

– О, мисс, нет. Ни в коем случае! Нам всегда выдают жалование с педантичной точностью, ни на день не задерживают! И открою небольшой секрет – оно тут даже больше, чем в других окружающих поместьях!

Причин не верить этому гордому заверению у меня не было. Итак, слугам аккуратно и сполна платили, так что работали они не по доброте душевной.

Значит, какие-то средства у графа водились. Понять бы ещё, какие и откуда. Это многое могло бы объяснить. С другой стороны, причина убийств – не деньги. Все погибшие были не знатного происхождения и никакого материального дохода их смерть графу принести не могла.

Выходит – личная неприязнь? Но чем одно глупое замечание девушки, притом служанки, может так оскорбить? Какое свойство должно быть в характере, если человек сознательно лишает жизни другого человека из-за мимолётной обиды?

Следовало больше узнать о нраве графа, однако не у слуг.

Всё время, пока я осматривала кухню, кухарка улыбалась белыми зубами и лучилась счастьем. Ни на минуту она не прекращала готовить, вокруг неё словно парили приправы, пучки зелени и овощи, перемещаясь с места на место и чуть ли не сами прыгали в миски и чистились.

– Я угощу вас королевским обедом! Вы не выйдете из стола, потому что не сможете подняться, пока не отведаете всех блюд! – не сдержалась она. И только воскликнув это, слегка покраснела и опустила глаза, поняв, что перегнула палку.