Давай прокатимся верхом

– Жень, я, наверное, должна, как минимум, отговаривать тебя от этого безумия, а не то что помогать. Но отговаривать не буду. Скажи, ты счастлива?

– Да, счастлива, – уверенно, ни минуты не сомневаясь, ответила подруга.

Она допила кофе и упорхнула, вся сияющая и довольная, оставив лёгкий аромат изысканных французских духов.

Я, рассчитавшись, не торопясь вышла к машине. На душе было слегка грустно. Женя – счастливая, у неё двое мужчин – муж и Денис, и оба её любят. И сыночек – Бонечка, радость и смысл жизни. А у меня что? Еженедельные международные звонки от мужа и иногда секс с молодыми поклонниками-альфонсами. Я стояла у машины и вдыхала свежий весенний воздух, наполненный ароматом пробуждения природы. Мимо сновали девушки, одетые в ультрамодные мини, парочки, державшиеся за руки, парни, заглядывающиеся на всех представительниц женского пола. Весна, время любви! Меня же ждал очередной одинокий тоскливый вечер. Как же я соскучилась по мужу, по своему Вадиму! Да, у меня давно не было к нему страсти – какая страсть, если мы видимся раз в полгода. Но он родной, самый близкий человек.

Ещё один мой близкий человек, сестра Галина, жила в Уссурийске. Со своим сыном Марком, моим племянником, она снимала однокомнатную квартиру. К сожалению, общались мы в последние годы нечасто.

Ладно, что-то я расквасилась… Нужно держать марку, образ успешной замужней женщины. Даже Женя не догадывалась, как одиноко мне иногда бывало. Муж научил меня скрывать на людях эмоции: женщина-королева не должна быть эмоциональной.

Я завела машину и направилась домой. Войдя, бросила ключи на столик у входа и, не раздеваясь, не снимая стильную лёгкую красную курточку, забралась с ногами в своё любимое кресло-качалку. Это кресло не совсем вписывалось в изысканный интерьер гостиной, но оно мне очень нравилось, и избавиться от него я мужу в своё время не позволила. А сейчас, когда он практически не бывал дома, кресло никому не мешало.

Решилась внепланово позвонить мужу. Сегодня, как никогда, захотелось услышать родной голос.

– Надя, дорогая, что случилось? – с волнением произнёс муж.

– Ничего, Вадим, просто соскучилась, – объяснила я.

– А, ну раз «просто», то давай я тебе перезвоню. Я на совещании, не могу разговаривать, – успокоился муж. – Как обычно, до субботы. Добро?

– Добро, – кисло попрощалась я.

Даже разговоры у нас теперь строго по расписанию… Печально.

В субботу Вадим позвонил, как и обещал. Я воспрянула духом.

– Привет, моя дорогая! – поздоровался муж.

– Здравствуй, Вадим. Как твои дела?

Я налила себе кофе и устроилась в любимом кресле.

– Всё по плану. Много работаю. Отработал – домой. Никаких развлечений. Через месяц заканчиваем в Даляне и выезжаем в Токио. По мне ещё вопрос открыт. Возможно, в Японию не поеду, тогда жди у вас, в России.

«У вас, в России…» – с горечью отметила я. Его дом теперь там, но не здесь, не со мной. Мы становились всё более чужими.

– Буду рада тебя увидеть, – вежливо сказала я.

«Как мы встретимся? Получится ли снова привыкнуть друг к другу?»

– А ты там как? Дом в порядке? – дежурно поинтересовался муж.

– Дом – да. На ночь ставлю на охрану, собак спускаю. Камеры работают, – докладывать, что так и не привыкла к одиночеству и по ночам безумно боюсь каждого шороха, не стала. Зачем это Вадиму? – Сегодня виделась с Женей, она приходила в кафе, – жизнерадостно продолжила я.

– Да? Ну и как она? – спросил муж отстранённо.

– Всё так же, активна и жизнерадостна. Вадим, – вдруг вырвалось неожиданно для самой себя, – может быть, мне тоже какой-нибудь бизнес открыть, а? А то скучновато как-то.

– Нет, Надя. Не забывай, что я далеко. Помогать не сумею, а переживать за тебя и твой бизнес буду сильно. Не создавай мне дополнительных проблем, ладно? – твёрдо отказал Вадим.

«Ну да, зачем ему это? И так за дом переживает».

– Хорошо, дорогой, извини. Я не подумала об этом. С нетерпением буду ждать, что решится у тебя с Токио. Сообщишь сразу? – миролюбиво закончила я беседу.

– Конечно. Ну, до связи!

Я вздохнула и встала с кресла. Подошла к камину. На прикаминной полке красовались наши с Вадимом фотографии.

Вот мы вдвоём радостно обнимаемся на пляже в Италии. А эта моя любимая – в беседке перед домом, когда её только установили, пять лет назад. Рядом с фотографиями стояла позолоченная музыкальная шкатулка для хранения колец, муж заказал её для меня одному известному мастеру ещё во время первой своей длительной поездки в Китай. Тогда мы не виделись восемь месяцев и отчаянно тосковали. Вернувшись, муж набросился на меня как голодный зверь. Любящий зверь… Я улыбнулась, вспомнив ту нашу встречу, и открыла шкатулку. Раздались звуки танго – и тоненькая китаяночка с медными волосами – копия меня – закружилась в танце любви в объятиях мужчины во фраке.

На следующей неделе мне предстоял новый цикл занятий – мы выучили с детьми все буквы алфавита, и я запланировала перейти к цифрам. Следовало подготовить материал и продумать, как вводить новую тему, но при этом не упустить наработки по буквам – детки быстро забывают то, что не повторяют регулярно. Я налила себе очередную чашку кофе, включила компьютер и приступила к работе. Занятия с детьми всегда доставляли мне радость и удовольствие, вот и сейчас – стоило погрузиться в дела с головой, как настроение поднялось.

Перед сном вышла накормить и спустить собак – немецких овчарок Найду и её сынка Ароса. Когда они бегали вокруг дома, мне было спокойней спать. Собаки, радостно подвывая, принялись скакать на меня, требуя ласки и покусывая друг друга от ревности.

В понедельник, когда я вела занятие, завибрировал телефон – он был поставлен на бесшумный режим, чтобы не отвлекаться.

– Детки, продолжаем украшать единичку! – скомандовала я ребяткам, которые приклеивали красные блёстки к цифре. Взглянув на экран, увидела, что звонила Галина, моя родная сестричка. Прервать занятие я не могла, но её звонок меня насторожил: сестра не отличалась особой разговорчивостью. Да и вообще она считала, что я слишком занята, и поэтому боялась потревожить меня лишний раз. Она работала в библиотеке. Помимо этого, помогала школьникам и студентам с дипломами и рефератами – бралась за любую подработку, чтобы обеспечить себя и своего сына. От моей, то есть Вадима, помощи отказывалась наотрез, я уже давно смирилась, что ничего с этим не поделать.

Я вернулась к занятиям. Еле дождалась окончания. В перерыве, извинившись, вышла на балкон и набрала сестру.

– Галочка, здравствуй. Я только освободилась, – выдохнула я в трубку.

– Надя, я так рада тебя слышать! – Голос сестры показался мне слабым и подавленным.

– Как вы там? Как Марк? – засыпала я сестру вопросами.

– Всё хорошо, не переживай. Марк учится, скоро год закончится. Он молодец у нас, старается. Только одна четвёрка будет.

– Наверное, по математике? – улыбнулась я, представив своего вечно растрёпанного рыжеволосого (в меня, видимо) племянника, с недовольным видом корпящего над учебником. Я знала, что точные дисциплины давались ему с трудом.

– Нет. Ты не поверишь, по трудам!

– Не может быть! Как так? – удивилась я.

– Вот так. Не хочет он пилить, строгать и стучать молотком. Просится к девочкам – ему нравится готовить. А особенно потом пробовать всё это, – сказала Галина.

– Ясно. А ты сама как, Галя? – поинтересовалась я.

Сестра замолчала и не ответила.

– Галя! – я повторила вопрос.

– Надя, что-то у меня в последнее время побаливают колени и кисти рук слегка. Мне трудно с книгами работать. Представляешь, из рук выпадают. И неудобно стало страницы переворачивать – проблемы с мелкой моторикой.

Тревожное предчувствие охватило меня.

– Галя, ты бы к врачу сходила, а? – попросила я сестру.