Трещина

Дальше Лесли ничего не слышала.

***

Больничная палата была помещением довольно светлым, несмотря на безликие стены. В открытую форточку шел поток свежего воздуха, перебивая тяжелый запах лекарств.

Нога болела и пульсировала. Антибиотики и обезболивающие не приносили должного облегчения.

– Терпение, – сказал доктор. – Заживание будет происходить медленно. Тебя ждет физиотерапия и ежедневные уколы. Ходить будешь.

Как объяснили врачи, у нее произошел перелом лодыжки со смещением отломков. Пришлось делать операцию. Сходила на концерт! Когда Лесли окончательно пришла в себя, она почти час ревела в подушку, ругая и проклиная себя за совершенную глупость.

Ронни приходил каждый день и с собой приносил фрукты, свежее белье и газеты. Сначала он молча заботился о ней, ни о чем не спрашивал, не травмировал ее психику. Но пришло время поговорить, и Лесли боялась этого разговора.

Она поняла его намерения по двум причинам. Во-первых, он не поцеловал ее при встрече, а значит, готовился морально и нежности ушли на задний план. А во-вторых, Рон забыл фрукты. Рассеянность – признак нервозности. А злиться было на что.

Лесли лежала неподвижно. Ее рыжие пряди были разбросаны на подушке. На щеках выступал румянец, свидетельствуя о том, что девушка идет на поправку.

– Ты был у Престона?

– Был, – ответил Рон, беря стул, чтобы сесть. – Я оплатил следующий месяц в клинике. Надеюсь, этого хватит, чтобы ты успела поправиться. Потом его нужно будет забрать домой. Врач объяснил, что раз мы оттягиваем с операцией, то нет необходимости держать мальчика в больнице.

– Причина ведь не только в этом…

Рон сидел, устремив на Лесли внимательный взгляд. Она уже знала его ответ.

– Я не могу оплачивать его пребывание в клинике постоянно. Она может заметить, ты же знаешь.

Она – это жена Рона. Лесли состояла с ним в отношениях уже три года и ни разу не попросила Рона развестись с женой. Ее устраивал статус любовницы. Рон помогал ей. Особенно, когда ей и Престону нечего было есть. Он старался оплачивать счета за квартиру, покупал лекарства и даже заказал инвалидную коляску для Престона. Лесли не в чем было упрекнуть Рона. Он любил ее, но и жену не мог бросить.

– Ты лучше скажи, где ты достала деньги на билет?

Лесли молчала.

– Билеты на концерт Лил Си стоят огромных денег. Даже я не могу себе этого позволить.

– Я выиграла его, – не хотя буркнула Лесли.

– Опять?

Рон встал и прошелся к окну, затем обратно. А Лесли только могла прятать от него глаза, так как сама была неподвижна.

– Всего один. Я же тебе говорила, что…

– Да, помню. Она твоя школьная подруга и может помочь Престону. Слышал уже. Только, Лес, услышь меня: она теперь звезда и обычные люди ее мало интересуют.

– А вот и нет! И я докажу тебе, что это не так.

– Ты уже доказала. – Рон кивнул на загипсованную ногу.

– Это стечение обстоятельств. Я сама виновата!

– Лесли, – назидательным тоном произнес Рон, – ты умная девушка и должна понимать, что сейчас нужна своему брату. Я знаю, что ты хочешь спасти его. Но Лил Си – не тот человек, который тебе поможет.

– У меня больше нет вариантов.

– Мы вместе что-нибудь придумаем. – Рон взял ее руку и начал перебирать бледные длинные пальчики. – Я люблю тебя.

– А я тебя.

6.

Ричи

Журналисты заблокировали вход в студию звукозаписи, где должна была начаться работа над новым альбомом знаменитой группы «Стэтэм». Ричи Бриттена атаковали вопросами.

– Мистер Бриттен, это правда, что вы собираетесь подать на развод?

– Вы подтверждаете слухи, что ваш брак с миссис Лил Си был фиктивным?

– Как вы прокомментируете поведение вашей жены, мистер Бриттен?

Ричи не оставалось ничего другого, как постараться убедить жаждущих скандала писак, что слухи ошибочны. А на вопросы о выложенных фотографиях в Инстаграм отвечал коротко: «Без комментариев».

С трудом пробравшись через толпу журналистов, Ричи вошел в студию. Их продюсер Стэтэм Молана громко говорил по телефону и стало ясно, что дела совсем плохи.

– Сколько раз я говорил тебе, чтобы держал свою женушку на коротком поводке! – злобно прокричал Молана, как только закончил телефонный разговор. – Это уже не в первый раз. Эти скандалы для желтой прессы нам не нужны.

Ричи нечего было на это ответить. Он демонстративно снял кожаную куртку и бросил ее куда-то мимо дивана.

Фабиан похлопал друга по плечу.

– Сабрина тоже там была. Сказала, что это она из-за тебя так… эм… набралась.

– Мстительная стерва, – пробубнил Ричи.

Молана поговорил с каким-то человеком за дверью, затем вернулся и, посмотрев на Ричи недобрым взглядом, сказал:

– Я не знаю как ты будешь выкручиваться, Рич, но даю тебе время до конца недели. Ты и твоя жена должны появиться перед прессой счастливые и беззаботные и сделать вид, что весь мир ослеп. Фото с Инстаграма удалить. Любые попытки опорочить ее должны быть пресечены…

– Но…

– Тобой, – Стэтэм ткнул угрожающе в Ричи пальцем, затем добавил: – Если хочешь сохранить славу примерного рок-вокалиста. – А потом и вовсе рассвирепел. – Мать вашу! Мы работаем, чтобы люди любили нас за наш труд, а не за семейные скандалы!

– Спокойствие. Ты же знаешь, что он это не со зла, – шепнул Фабиан Ричарду, дабы подбодрить друга.

Легко говорить, когда искушение впиться ногтями в глотку собственного продюсера, выпуская на волю закупоренную внутри бурю, почти непреодолимо.

***