Апостол Судьбы

? Ладно. Только заедем в какое-нибудь самое ближайшее место. Ненадолго… А потом сразу домой!

? Конечно! ? в один нарочито серьёзный голос заверили мы его.

Антон отыскал на карте ближайшее место, где можно поесть и выпить, и вскоре мы приехали в захудалый бар с громкой музыкой и танцполом.

Там мы наелись от пуза, расслабились и покурили кальян. Это была инициатива Игоря. Однако долго засиживаться не стали – во-первых, из-за эпидемии все кафе на нашей малой родине работали до определённого времени, во-вторых, я помнил, что дома осталась Дарья, и уже через пару часов мы попросили счёт.

Честно говоря, толком расслабиться я не смог. Слишком зациклен был на обслуживающей нас официантке. Нет, во мне не пробуждался животный интерес самца или вроде того, но больно не давал мне покоя её тревожный вид.

Принимая заказ, девушка боялась смотреть на нас, путалась в словах, часто переспрашивала. Записав в блокнот, тут же убежала, затем вернулась и трясущимися руками забрала меню. Не нужно быть вершителем судеб, чтобы понять, что у Полины – посмотрел имя на бейджике – очевидные проблемы.

Пока она сервировала нам стол, я обратил внимание на неухоженные руки. Маникюра нет, хотя им озабочены практически все современные дамы, кожа стянутая и сухая, с белой шелухой на тыльной стороне ладоней. Похоже, девушка не носит тёплые варежки, или часто просто терпит холод. Почти без макияжа, совсем без украшений, туго стянутые на затылке волосы, если присмотреться, давно не мылись.

Официантка принесла нам счёт и спешно удалилась.

– Игорь, посмотри, что у неё происходит, – заявил я.

Тот издал разочарованный стон, но просверлил глазами затылок Полины и сказал:

– Живёт с пьющей матерью, с тех пор, как отец ушёл из семьи. Дома вечные толпы алкашей. Мать забирает все деньги. Ни друзей, ни парня. Хотя здесь ничего удивительного.

– Вот же…

– Ты помнишь, что мы действуем только все вместе? – осёк меня Антон. – Даша должна проанализировать её будущее, может, там всё обойдётся и без нас. Мы можем сделать только хуже.

– Да помню я.

– Посему платим и уходим. – Антон положил купюры в книжку с чеком и встал из-за стола. – Я оставил ей хорошие чаевые. Идёмте.

Пока мы шли на выход, официантка забрала расчёт и остановилась у барной стойки, подсчитывать деньги. Я на ходу достал из кармана джинсов телефон, замедлил шаг, задумался и бросился обратно, к Полине.

Девушка испуганно захлопнула книжку.

– С-сейчас сдачу принесу, – пролепетала она.

– Полин, а вы завтра тоже работаете? – как можно непринуждённее спросил я.

– Да, ? побледнела официантка. Я молчал, чтобы ещё больше смутить её тишиной. Хороший способ развязать кому-то язык. – Работаю. До шести.

– А потом свободны, да?

– Я… Наверное… Свободна. Не знаю ещё.

– Меня Никита зовут, – с самой сердечной улыбкой протянул ей руку.

Полина налилась пунцовой краской, запаниковала и, похоже, приготовилась бежать. Я остался с выжидающим видом и скоро получил ответ на рукопожатие.

Через огрубевшую ладонь в меня просочился обжигающий неконтролируемый страх. И боялась Полина не меня, а всех живущих на планете людей. Патологически. Господи, да как она ещё не попала в казённое учреждение с такой-то фобией перед себе подобными! Это ж надо было так загубить девчонке всю психику!

– Очень приятно. Полина, – проговорила девушка, ещё больше напуганная моим молчанием.

– Будем знакомы, – опять улыбнулся я и крепче сжал её руку. – До завтра, Полина!

И не дав ей возразить, ушёл.

Игорь и Антон ждали меня на выходе, уже одетые. Я заглянул в свой телефон. Отлично. Несколько фотографий разной степени смазанности, но парочка чётких есть. Дарье хватит, чтобы как следует рассмотреть нашу новую «клиентку».

* * *

Полная луна ярко жёлтого цвета озаряет парк лучше, чем жалкие фонари, половина из которых просто не работает. Оголённые студёной осенью ветви покачиваются на ветру и скребут по небу когтистыми лапами. Я иду по пустынной узкой тропинке, чтобы срезать путь через засаженную деревьями глухую местность, и вот, это снова происходит.

С громким сбивчивым дыханием мимо пробегает девушка в синем пальто и чёрной шляпе. Она явно перепугана и пытается сбежать от кого-то. И этот кто-то настигает её очень быстро и легко. Сгребает вскрикнувшую девушку, зажимает ей рот и выхватывает нож.

В момент, когда в свете луны сверкает лезвие, я кричу и бросаюсь девушке на помощь. Хоть краем возбуждённого сознания и понимаю, что всё равно ничего не смогу изменить. Удар ножом приходится в живот. Очень много ударов. Девушка вопит и стонет в ладонь бандита, отчаянно пытаясь вырваться. Убийца в чёрной куртке с надетым на голову капюшоном не останавливается до тех пор, пока жертва не обмякает. А я в попытке спасти её лишь жалко колочу по нему руками, но всё равно что бью голографическую картинку.

Бандит торопливо шмонает по карманам пальто, хватает женскую сумочку и бросается бежать, промчавшись сквозь меня. А я стою и с содроганием смотрю, как под девушкой растекается лужа крови, а в распахнутых глазах стремительно угасает жизнь.

Впереди идёт компания галдящих подростков. Один за другим проходят сквозь умирающую девушку из прошлого, оставляя за собой кровавые следы и косо поглядывая на ошеломлённого свидетеля убийства. Выдержать это, сохранив рассудок, кажется непосильным.

Набрав в грудь больше воздуха, я кидаюсь прочь, вырываюсь из тёмного парка на городскую улицу, забегаю во двор. И застываю на месте, случайно подняв вверх голову.

Одно из окон девятого этажа дома распахнуто настежь, в проёме виднеется мужской силуэт. Секунда, рывок, и вот, человек летит вниз и с леденящим стуком падает на асфальт. Точно на то место, где только что проходила молодая женщина. Но на самоубийцу она даже не оглядывается, увлечённая экраном смартфона.

А тот, кто был обречён видеть это, закрывает лицо ладонями и сдавленно кричит.

* * *

От размашистого удара по щеке голова чуть не слетела с плеч. В ушах гудело от боли, шока и полного непонимания ? что, чёрт возьми, происходит?!

? Никита! ? ошеломлённый голос Дарьи.

Усиленно заморгав, я осмотрелся. Наша спальня. Темень, разбавленная тусклым ночным светильником в розетке. Я лежал в постели, держась за горящую щеку, а рядом сидела в белой ночнушке на тонких бретельках Дарья и с ужасом смотрела на меня.

? Что случилось? ? рискнул спросить я и сел.

? Я не могла тебя разбудить, ты стонал и бредил во сне! Никита, что с тобой?!

О как… Давненько меня не мучили такие кошмары. Точнее, никогда.

Пока я сидел истуканом и недоумённо хлопал глазами, вспоминая свой сон, Дарья присмотрелась ко мне и взволнованно спросила:

? Что тебе такого приснилось?

? Приснилось это… слишком адекватно сказано, ? пробормотал я, утёр пот со лба и пересказал свои ночные похождения.

Дарья пристально смотрела на меня, пока я не умолк, с минуту переваривала услышанное и наконец сказала:

? Это не мог быть просто сон. Ты видел нечто такое… что напрямую касается наших обязанностей, и в этом сне явно не был самим собой. То есть, чужими глазами смотрел чьи-то воспоминания.