чтобы ум кричал: «Не трожь!
Обожжешься и сгоришь!».
Ну а ты не устоишь
перед дивной красотой,
прыгнув в омут с головой.
– Ох, такая страсть опасна!
– Ну и что, зато прекрасна!
*
Он ушел. Она одна.
За окном висит луна,
лик девичий освещает.
Сердце юное страдает,
ищет в зеркале ответ.
Ничего такого нет
в добром, милом отражении,
что есть в Мишином видении.
Хороша, стройна, нежна,
только Мише не нужна.
*
Летний зной утихнет к ночи,
что становится короче
и тревожней. И разбудит
грезы девичьи о чуде,
и поманит за собой,
соблазнив ее мечтой.
От реки прохладой веет.
И закат уже алеет.
А девицы нарядились
и смеялись, веселились.
Стайкой пестрой собрались
и по улице прошлись.
И Анюта к ним примкнула.
Стайка песню затянула.
Льется песня по деревне
про обряд старинный, древний,
про легенды и сказания
и про тайные желания.
Миша хор тот повстречал.
У девиц в глазах печаль
о красивом молодце,
но улыбки на лице.
– Эй, Анюта, ты куда?
– Нынче темная вода
нас к себе зовет и тянет.
Да об этом каждый знает.
– Да ведь это только сказки.
– Для того, кто хочет ласки,
безнадежно счастья ждет,
каждый способ подойдет.
– Что ж, возьми тогда с собой.