девок всех перебирают.
Надо, чтоб была красива
и послушна, не спесива,
чтоб Морозу полюбилась
и навек со всем простилась.
– Я Настасью предлагаю.
Сам по ней давно страдаю.
Красотой меня смущает,
на любовь не отвечает,
– говорит один мужик.
– Для нее ты уж старик!
Как не стыдно! – тетка злится.
– Ведь юна еще девица!
– Как же мог ты то решить,
мою дочку погубить?!
Дядька стукнул кулаком.
Затрещал от споров дом.
Чьи-то сестры, чья-то дочь…
На дворе уж вечер, ночь.
И дрожит лучины свет,
а невесты-то все нет.
И устали уж ругаться
и кричать, и пререкаться.
Призадумались, притихли,
головами все поникли.
И старуха вдруг сказала:
– Я сидела и смекала.
И придумала, как быть,
как Мороза поженить.
У Наташки нет родных.
Мать с отцом уж не в живых.
Плакать некому по ней.
И тут голос из сеней:
– Знаю эту я Наташку.
Так она ведь замарашка!
– Ну а мы ее отмоем.
И накормим, и напоим,
приоденем подобрей.
Будет все как у людей!
– Говоришь ты, бабка, верно.
Только это как-то скверно,
сироту-то обижать!
– Да о том ей лишь мечтать!
Никому ведь не нужна.
Ну а так-то все ж жена!
Пусть Морозу! Но найдет
уважение и почет!
– Что же, правда в этом есть.
Для нее то будет честь!
*