История «Солнечного Ветра»

Конкордий поднял руку, призывая к тишине.

– Это не шутка. Здесь светлых и темных злодеек не считают эээ… злодейками. Напротив, тут они полноправные члены общества, служащие императору наряду с обычными людьми. Мне лично будут выделены советницы – экобиологи и социоинженеры из числа светлой разновидности этого народа.

Для супруги проконсула все это звучало просто немыслимо. Но, поскольку она была достаточно гибкой женщиной, то просто сказала себе, что так обстоят дела. Кроме того, ее глубокое убеждение (впрочем, присутствующее у всех неоримлян), говорило ей о том, что император всегда прав. А ведь у них снова есть император – да еще какой! Уж его империя явно могущественее неоримской, раз даже такие неуправляемые существа, как злодейки, подчиняются ему и состоят у него на службе. После всего сказанного матрона прониклась доверием к этой новой империи, которую им еще предстояло познавать и познавать, делая удивительные открытия. Валерия заранее сказала себе, что примет любое положение вещей в своей новой бытности. Раз уж империя Сергия достигла таких высот, то уж наверняка ее устройство держится на прочном фундаменте. То, что ее супругу сразу дали должность, тоже о многом говорило. Вот только детям придется нелегко привыкать ко всему новому. Здесь другие правила приличия, и как бы их аристократическая спесь не испортила их семейству репутацию… Нужно будет серьезно поговорить с ними… Так, а как же быть со слугами, если теперь они больше им не принадлежат? Неужели их теперь заберут у них? Но ведь эти люди больше ни на что не способны, кроме как выполнять свои обязанности, что закреплено кондиционированием!

Долго длился разговор Конкордия Красса с домочадцами. Много вопросов услышал он от них, но не на все из них мог ответить. Впрочем, кое о чем – о том, что поразило его больше всего – он сам умолчал.

Спать все расходились очень задумчивые, но при этом беспокойство оставило их – появилась хоть какая-то почва под ногами. Их ждал новый, неведомый мир… А все новое и неизведанное всегда бодрит разум, открывая порой такие свойства в человеке, о которых он прежде и не догадывался.

Сам же Конкордий Красс и его супруга еще долго беседовали вдвоем, обсуждая животрепещущие вопросы, связанные с положением дел в этой новой для них империи.

– Дорогой… – сказала Валерия, – меня беспокоит один момент… касательно слуг. Раз они теперь вправе сами решать свою судьбу, то мы можем лишиться их… А фамилия Крассов никак не может обходиться без их услуг, я себе даже этого не представляю! Я, конечно, уверена, что они сами не захотят уходить от нас, но ведь все может быть… И даже если они останутся, мы уже не можем относиться к ним так, как раньше… Как же быть, дорогой?

Конкордий потер переносицу, размышляя, и ответил:

– Ты права – если слуги захотят, то они имеют полное право покинуть нас. Но если они пожелают остаться, то тут, я полагаю, есть только два варианта… – Он вздохнул и внимательно посмотрел на супругу. – Первый – это стать полноправными членами семьи Крассов, вступив в брак с кем-то из них…

Глаза Валерии расширились, и ее супруг продолжил:

– Второй вариант – надо будет платить им зарплату, как любым вольнонаемным, и понимать, что в любое время, когда у них возникнет такое желание, они могут покинуть фамилию, и никто не будет иметь права их остановить… Окончательное решение нам надо будет принять в тот момент, кода мы наконец ступим на землю имперской метрополии, находящейся там, внизу. Но случится это не очень скоро, потому что процесс разгрузки не быстрый, а мы отправимся вниз одними из последних. Пожалуйста, думай, потому что, по имперским законам вопрос расширения семьи – это прерогатива старшей жены, а не мужчины.

Матрона промолчала. Оба варианта казались ей совершенно дикими, но она напомнила себе, что обещала принимать любой порядок вещей, установленный в этой империи, нравится он ей или нет.

Когда супруги уже легли и укрылись одеялом, Конкордий вдруг сказал:

– А ты знаешь, этот император Сергий – он ведь не просто человек…

– Что это значит? – Валерия даже приподнялась на локте, чтобы видеть лицо своего мужа в бледном розоватом свете ночника.

– Я видел крылья за его спиной… – тихо произнес проконсул, глядя в потолок. – Я видел свечение вокруг его головы и призрачные доспехи… И он говорил про Божий гнев, обрушившийся на нашу ветвь Мироздания, вещал о наших грехах… о тех грехах, которые мы и таковыми-то не считали… И, ты знаешь, ведь я даже не усомнился, и сразу принял его правоту, поскольку видел невероятное – то, чего не может быть… И то, что я услышал от него – в то я сразу поверил, и понял, что это истинный Повелитель, несущий Истину. И заворочались во мне мои заблуждения, глубоко укорененные в нас тысячелетиями… И, знаешь, я сейчас почти счастлив, что все так сложилось – словно мы были нужны этому императору, а он нам, и что это именно Высшая воля решила нашу судьбу таким вот образом…

– О, дорогой… – только и промолвила женщина, после чего и сама глубоко задумалась.

И, глядя, как мерцают на глянцевом потолке розовые блики от ночника, она с трепетом ощущала, как дышит вокруг нее Мироздание, которому не все равно. Которое из миллионов песчинок строит прекрасные замки, неподвластные никакому прибою…

29 марта 1953 года, 12:45. ГДР, 34 километра южнее центра Берлина, Цоссен, штаб группы советских оккупационных войск в Германии

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский, император четвертой Галактической Империи

За тридцать шесть часов до наступления часа «Ч» я посетил штаб Группы Советских Войск в Германии, причем визит этот был обставлен по всем правилам. Никаких порталов: на место встречи, верховный главнокомандующий Четвертого Галактического Союза, то есть я, прибыл на тяжелом челноке «Святогор», который эскортировала четверка «Стилетов». Вообще-то терминал тактического планшета можно было бы доставить и штурмоносцем моей супруги – не такой уж он и габаритный, любая бойцовая остроухая с некоторым напряжением сил способна в одиночку таскать этот кофр. Но штурмоносец – это не так представительно, как «Святогор», да и символику Российской империи перед непосвященными лишний раз демонстрировать не стоит. Зато красные пятиконечные звезды на бортах и днище клиновидного гиганта вызывают у местных доверие, а его гигантские размеры и бесшумный полет внушают почтение и даже благоговение. И спорят выскочившие посмотреть на необычное явление местные командиры, сколько войск можно засунь в эту летающую штуку – стрелковый полк или сразу бригаду.

Даже тут, на другом конце Евразии, очень хорошо наслышаны о событиях в Корее, где похожие аппараты цивилизации пятого уровня помогли местным китайским и корейским товарищам поиметь янки во все дыры без мыла и вазелина. На данный момент ситуация для оккупантов и их прихвостней осложнилась до крайности, потому что сегодня в полдень по тамошнему времени китайские добровольцы и северокорейские войска проломили оборонительный периметр вокруг Пусана и прорвались к самому порту. Если прежде, несмотря на регулярные налеты «Шершней» американская группировка имела возможность получать снабжение и эвакуировать раненых, но вот теперь эта лавочка для них закрылась навсегда. И выбор теперь у янки небогатый: или на тот свет, или с поднятыми руками в коммунистический плен. Да и в Советском Союзе во весь рост поднялось предчувствие великих перемен и понимание того, что теперь игра идет совсем по другим правилам. Психосканирование говорит об этом совершенно определенно, как будто страна, подобно воинскому эшелону, прогрохотала колесами по стрелке, и вместо душного тупика, где ей предстояло сгинуть через сорок лет, направилась в неизвестность на привольный степной простор.

Кстати, мои спецподразделения, закончив с лагерями военнопленных, переключились на умыкание полевых госпиталей. Я-то с ранеными не воюю ни на одной войне, а вот ауксиларии товарища Сталина могут не пощадить ни их, ни медперсонал – настолько они нам все злые на кровожадную американскую демократию. Раненым предстоит долечивание, а потом перед ними встанет простейшая дилемма: или возвращение в родной мир через советский плен, или поселение в бывшем Царстве Света в ранге квалифицированного пеона, имеющего возможность выслужить себе гражданство. С медперсоналом примерно так же. Или эти врачи и медсестры работают по специальности в моих новых владениях, обеспечивая медицинской помощью людей, не чужих им по крови, или толпой идут на…, то есть в советский плен. И опять же за их судьбу в подобном случае я не отвечаю – если что, рвать на себе волосы и проситься обратно будет уже поздно.

И вот теперь то же самое опускание янки в позу на четыре кости предстоит проделать на европейском театре военных действий, только масштаб и брутальность событий будут в несколько раз превосходить корейский вариант. Именно поэтому требуется предварительно согласовать свои действия с будущими командующими фронтов и направлений, внушив им, что если они хорошо будут делать свое дело, то победа будет неизбежна, а все остальное – это моя сфера ответственности.

А вот и хозяева сего места показались из двери здания штаба: заинструктированный Сталиным командующий западным направлением маршал Жуков, вполне узнаваемый в своей исторической монументальности, и герой Сталинградской битвы, командующий ГСОВГ генерал армии Чуйков. «Стилеты» неподвижно зависают в воздухе на высоте примерно двадцати метров (еще один шок для местных обитателей), а «Святогор» мягко опускается на плиты плаца. Приехали.