Джамбул

Он удивленно поднял брови:

– А как же ты доберешься до дома?

Она покачала головой: потешный какой.

– Я уже сообщила… своим знакомым, за мной приедут.

Он с сомнением посмотрел на нее:

– Ты уверена, что можешь вернуться в город?

– Да, конечно, – твердо сказала она и посмотрела ему прямо в глаза, словно пытаясь убедить, что на самом деле все хорошо, и она не лукавит.

И тут он понял, что его волновало все это время, не давало покоя и отвлекало от дел. Она напомнила ему маму: длинные каштановые волосы, убранные в тугой узел на затылке, орехового цвета глаза и удивительная улыбка. Его мама была красавицей.

У Егора защемило сердце: он так и не увиделся с ней перед смертью.

– Ладно, одежду завтра принесу.

Он еще раз взглянул на Софью и, резко развернувшись, пошел прочь. И только дома опомнился – он же забыл забрать телефон.

Глава 7

– Что это?

Соня взяла клетчатую рубашку и, выставив руки перед собой, с изумлением смотрела на нее.

– Что это такое?! – возмущенно повторила она и уставилась на Егора. – Ты хочешь, чтобы я это надела? Ты считаешь, это чем-то отличается от больничной одежды???

– Ну извини, – обиделся он. – В нашем торговом центре под названием «Рынок» твоих любимых брендов не нашлось.

– Да ты еще и умный! – поддела она, с негодованием глянув на футболку рублей за триста и джинсы, которые больше пяти ста явно не стоили. – Я думала, ты только девушек на руках можешь носить, а ты еще и в моде разбираешься, – с издевкой добавила она и кинула рубашку на кровать.

– Можешь ехать в больничной одежде, если эта не нравится, – вконец разобиделся Егор.

– Ладно, до дома как-нибудь доеду, – смилостивилась она, – выйди, я переоденусь.

Она разложила одежду на кровати, то и дело чертыхаясь и проклиная эту деревню и своего спасителя почем зря. Такого ей носить еще не приходилось! Только бы никто из знакомых не увидел!

А Егор насупился, вышел и уселся на кушетку, стоящую в коридоре.

Он все утро ходил по местному рынку, пытаясь найти хоть что-то подходящее, потом наконец зашел в маленький магазинчик, где тетя Римма охотно предложила ему на выбор джинсы, джемперы и футболки.

– Привет. Как дела? – улыбаясь, спросила Леночка, проходя мимо. – Купил? – Она кивнула на пустой пакет.

– Привет. Ага, – вяло ответил Егор.

Это Лена подсказала ему, где купить одежду.

– Ну и как? – с интересом спросила она. – Все подошло?

– Не знаю. Но, кажется, я сделал что-то не то.

– Ой, перестань, – махнула она рукой и села рядом. – Такой фифе разве угодишь? Вся из себя…

– Точно, – со вздохом согласился Егор.

Леночка что-то еще хотела сказать, но тут дверь палаты открылась и оттуда выглянула недовольная Сонина физиономия.

– А обувь?

Софья глянула на Лену и, приветливо улыбнувшись, снова скрылась в палате, оставив дверь открытой.

Егор встал и нехотя вошел в палату.

– Извини, обувь я не купил, ты размер не сказала. Или у тебя и обувь сорок второго размера? – ядовито сказал он и замер, уставившись на нее.

В узеньких джинсах и футболке Соня преобразилась, стала похожей на подростка. Не хватало только бейсболки для полноты образа, невольно улыбнулся он.

Она достала из тумбочки туфли и вздохнула. Один каблук шатался, другой еле держался.

– Ладно, не волнуйся, мой наряд уже ничто не испортит, даже эти туфли за тридцать тысяч рублей.

– Хм, всего-то? – усмехнулся Егор, он никогда не понимал этих женских страданий по поводу одежды.

Софья накинула рубашку и попыталась застегнуть пуговицы, но на левой руке все еще был гипс.

– Помоги, пожалуйста, – подошла она к Егору.

– Что? – испугался он.

– Застегни. Видишь, я не могу, – она покрутила гипсом у него перед носом.

Он повернул ее к окну и, вздохнув, принялся застегивать пуговицы.

– И откуда ты свалилась на мою голову? – ворчал он, усердно пытаясь справиться с нехитрым заданием.

Софья хихикнула и дернулась.

– Ты чего? – насупился Егор.

– Щекотно.

– Стой спокойно, не дергайся, – приказал он.

Ему и так было нелегко, он едва справлялся, пытаясь застегнуть маленькие пуговки своими неловкими большими пальцами, абсолютно не привыкшими к такой ювелирной работе. Да еще нервное напряжение от ее непосредственной близости усугубляло проблему. Хотя на себе он рубашку застегивал спокойно.

Он нервно вздохнул: