Душа в душу

– Я не хочу жить в мире, где больше нет ее!

На его лице была такая тоска, что Марине и самой стало больно. В глазах застыла пустота и боль, но что у него случилось, она не знала.

– А кого ее? – только и спросила она.

Антон разрыдался. Он не мог больше говорить. Он уперся руками в металлические решетки, обрамляющие мост, и просто плакал. Марина не выдержала и подошла ближе. Она обняла его сбоку и просто стояла рядом, пока он не успокоился.

– У тебя кто-то умер? – с жалостью в голосе спросила девушка.

– Мама! – только и смог произнести Антон.

В этот момент на Марину нахлынули эмоции, которые она уже давно научилась контролировать, но она все еще помнила ту боль, которую испытала, когда ее собственная мама умерла пять лет назад.

У нее остался отец, но через год он снова женился. Сейчас у нее подрастал братик. Ему было два года. Новая жена отца не очень любила падчерицу. Все не могла дождаться, когда она слезет с шеи отца, хотя тот и так не слишком заботился о ее обеспечении.

Уезжая из дома на месяц, Марина получала всего шестьсот рублей, которых хватало на дорогу домой и обратно. Оставалась целых двести рублей на еду и все, что только может пожелать девушка-студентка.

Она переоформила пенсию по утрате кормильца на себя, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Мачеха считала, что этих денег ей и так должно хватать на пропитание. Ей было все равно, как живет старшая дочь ее мужа. Совсем все равно.

Марина уже давно перестала на них обижаться. Еще когда училась в старших классах, она поняла, что рассчитывать может только на себя. У нее даже толком не было возможности погоревать о своей матери, но с этим она тоже смогла смириться.

– Мне очень жаль! – сказала девушка и взяла его за руку. – Мне, правда, очень-очень жаль. Я знаю, как тебе сейчас больно.

– Откуда тебе знать? – грустно спросил Антон.

– Я сама через это прошла. Пять лет назад. Моя мама тоже умерла.

Этого он не ожидал. Его друзья совсем не понимали, как ему сейчас плохо. Пару раз он пытался поговорить с Людой, но она отмахнулась от него, а потом и вовсе начала избегать.

Антону отчаянно нужно было выговориться, но никого не было рядом. Никто не знал, что значит потерять единственного самого близкого человека на всем белом свете. Кроме Марины.

– Что с ней случилось? – спросил он.

– Обычный грипп, – сказала девушка и грустно улыбнулась. – Никогда не думала, что человек может умереть от обычного гриппа, но оказалось, что это так. У нее была высокая температура. Приехала скорая, ей сделали укол. Началась жуткая аллергия, отек Квинке. Она угасла за несколько минут. До сих пор иногда не верю, что это произошло.

Марина сама не понимала, что слезы текут по ее щекам, когда рассказывала о матери. Антон впервые за месяц ощутил, что он не одинок в своем горе. Он аккуратно вытер слезы с ее лица. От прикосновения его руки, ее будто ударило током, но она даже не шелохнулась.

– Хочешь кофе? – предложил он. – Я знаю неподалеку неплохую кафешку, может, сходим туда?

Ей было стыдно признаться, что последние деньги она потратила на пирожные и булку хлеба для уток, поэтому Марина отказалась, но предложила в ответ:

– Пошли лучше в общагу. У меня пирожные есть. Кофе и там можно попить…

– Я не хочу, там так много людей. Мне сейчас трудно находиться среди них.

– У меня в комнате никого сейчас нет. Светка ушла на свидание. Она будет не раньше полуночи. Галя домой уехала, приедет только в понедельник.

Антон подумал немного и согласился. Они пришли в общежитие. Раньше он не был на втором этаже. Разве что проходил мимо, когда спускался и поднимался в свою комнату по ступенькам. Сам жил на пятом.

Марина заварила им кофе и выложила пирожные на тарелку. Горячий напиток согревал все тело. Они оба немного успокоились, когда она спросила.

– Что случилось с твоей мамой?

Антон пожал плечами, будто сам не знал ответа на этот вопрос.

– Ее сбил автобус. Помнишь, недавнюю аварию, о ней трубили в новостях. Автобус потерял управление на мокром асфальте. Отказали тормоза.

– Да, я слышала. Тогда еще говорили, что сбили пешехода…

– Так и есть. Всего одного. Точнее одну. Это была моя мама. На пешеходном переходе. Она шла на зеленый. Я до сих пор не понимаю, почему это случилось именно с ней.

– Мне так жаль. У тебя остались еще родные?

– Да, бабушка с дедушкой, но они уже сами пенсионеры. И они тоже горюют, по-своему. Она была их единственной дочерью. Я прожил у них все каникулы, но потом пришлось вернуться сюда.

– А отец?

– Он умер, когда мне было семь лет.

– А какой была твоя мама? – спросила Марина, слегка улыбнувшись.

Антон тоже улыбнулся, а потом снова потух.

– Она была замечательной. Она была моим лучшим другом. Она была самым лучшим человеком на свете.

Эмоции пересилили его. Слезы снова потекли по щекам. Когда он немного успокоился, то продолжил.

– Мама работала врачом в частной клинике. Не знаю, как ей это удавалось, но она со всем справлялась. Умудрялась обеспечить нас обоих всем необходимым. И даже больше. Она баловала меня, как могла. Бабушка на нее за это всегда ругалась, мол, мажора растишь, но она ее не слушала. Может, хотела мне дать все то, чего у самой не было когда-то. Она меня обожала. А я очень любил ее. И не за деньги, а за то, что она всегда была рядом, когда я в ней нуждался. Мы с ней могли разговаривать часами. Обо всем на свете. Мне сейчас этого так не хватает…

– Ты можешь поговорить со мной, – предложила Марина и легонько дотронулась до его руки.

– Спасибо, мне сейчас это очень нужно…

Пару мину они просидели молча, а потом Марина снова спросила.

– А что вы любили делать вместе?

– Даже не знаю. Все, что угодно. Гулять по красивым паркам и просто по городу. Ездить в разные места, чтобы увидеть что-то новое. Иногда просто сидели и часами играли в карты или в приставку, если у нее было свободное время, а на улице нелетная погода.

– Ну, приставки у меня, к сожалению, нет, зато есть карты. Ты готов пару раз остаться дурачком? – предложила девушка.

Антон впервые весело усмехнулся.

– Ты настолько уверена в своих силах?

– Нет, но поиграть тоже хочу.

Марина принесла колоду стареньких карт и начала их мешать. Антон, глядя на нее, почему-то вспомнил Людмилу. Точнее ее надменность, когда она сказала.