Золотые земли. Сокол и Ворон

Дара тянулась к нему так же сильно, как старалась избегать. Может, потому что все считали её ведьмой. Хороший парень не мог позвать её в жёны.

Осенью по деревне разлетелись слухи, будто Богдан собрался жениться на Зосе из Мирной, и Дара почти обрадовалась, что он пропадёт из её жизни. Но прошла зима, минула весна, а Богдан всё ходил холостым. Он теперь редко искал встреч с Дарой, а когда им изредка случалось остаться наедине, то они долго сидели рядом и просто молчали.

Но в эту ночь Богдан заговорил:

– Я слышал, что лесная ведьма вернулась.

Дара обернулась, длинная её коса слетела с плеча, и кончик угодил в воду.

– Кто это тебе сказал? – Она вытянула косу и отжала, проделала всё с намеренным равнодушием, а у самой сердце сжалось от страха.

– Жито. Он охотился на болотах, забрёл дальше обычного и увидел дым. Он говорит, что в той стороне изба Златы.

– Это мог быть просто костёр другого охотника, – возразила Дара. – Или кто-то действительно живёт в избе. Почему он сразу подумал, что это лесная ведьма?

– Кто бы ещё рискнул поселиться в сердце Великого леса? Да и Хозяин бы не пустил.

Богдан не смотрел на неё, опустив голову.

– Она скоро вернётся за тобой, твоя мать.

– С чего ты решил?

– Зачем ещё она пришла обратно в лес?

Дара хотела заглянуть ему в лицо, но даже не повернулась.

– Я не понимаю, почему ты решил, что это она. И зачем мне обо всём этом рассказываешь, тоже не понимаю.

– Потому что ты тогда уйдёшь отсюда.

– И?

– И я тебя больше никогда не увижу, Даренька.

Он всегда коверкал её имя. Дару это невыносимо раздражало, но она не подавала виду, чтобы Богдан не подумал, что его слова хоть сколько-нибудь её трогали, хоть что-то значили.

– И что с того?

– Я бы хотел этого, – Богдан помолчал. – Никогда тебя больше не видеть.

– Добрый ты, – фыркнула Дара.

– Ты тоже недобра ко мне, Даренька.

Девушка зло стрельнула взглядом, промолчала. Порой она думала, что и нет и не было у неё никаких чувств к Богдану. Ей стало скучно на мельнице, захотелось влюбиться, захотелось страсти и переживаний, вот она всё и придумала.

Но в другом было дело.

От них двоих по-настоящему ничего не зависело. Богдан не мог позвать Дару в жёны. Люди бы его осудили, зашептались бы за их спинами. Рано или поздно он бы сам её возненавидел.

Поэтому не было им двоим суждено ничего, кроме таких ночей у реки, когда они сидели на мостике и молчали. Дара подумала, что быстро пролетит лето, наступит новая осень, сваты поедут по дворам молодых девушек, и Богдана кому-то пообещают. Однажды приедут сваты и к дому мельника, но за Весняной. Богиня для Дары спряла другую нить.

Издалека, точно из-за завесы, донёсся смех молодых людей и заливистый хохот девушек.

Дара поднялась.

– Я пойду, раз ты не хочешь меня видеть, – с ожесточением сказала она.

Богдан повернулся, посмотрел на неё странно:

– Глупая ты, Дара.

Она наклонилась совсем близко к его лицу, хищно улыбаясь.

– Достаточно умна, чтобы тебе голову задурить.

И засмеялась так же зло, как сверкали её глаза, так, чтобы ему стало больнее. Дара развернулась, взмахнула косами и быстро ушла, скрываясь за деревьями. Ей вдруг опостылел и Богдан, и Заречье, и всё на свете. Она попыталась отвлечься, подумать о чём-нибудь другом, но в голове стучала лишь одна мысль: её мать вернулась. Возможно, лишь возможно, что именно она пришла в избушку в Великом лесу.

Дара вышла на деревенскую дорогу и увидела сестру, окружённую весёлой толпой. Смешливый рыжий Рычко ласково прижимал Весняну к себе. Он заметил тяжёлый взгляд Дары и тут же поспешил спрятать руки у себя за спиной.

– Веся, пошли домой, – буркнула Дара и, не оборачиваясь, зашагала по дороге прочь из Заречья.

Сестра нагнала её уже на перекрёстке, махая на прощание друзьям.

– Где ты была? Мы так хорошо посидели. Рычко рассказал, как они с отцом в Златоборск ездили. Говорит, княжеский дворец большой-пребольшой и весь разноцветный, а на берегу Вышни строят новые храмы, все из белого камня. Такие, как в Империи, о которых Лаврентий говорил.

Дара вполуха слушала сестру, молча кивая.

– Что с тобой?

– Ничего, – буркнула она. – Пошли скорее, поздно уже… и с Рычко больше не тискайся. С таким, как он, тебе делать нечего.

– Ты будешь решать, с кем мне есть что делать? – возмутилась Веся. – И мы не делали ничего непристойного…

Ночь была тёмной, а дорога до мельницы шла через поле по опушке леса. Девушкам бы стоило испугаться нечистых духов и диких зверей, но так хорошо знали они путь до дома, так часто ходили вместе от Заречья к мельнице, что каждый камушек, каждая травинка были им знакомы.

– Ты с Богданом виделась? – спросила Веся. Дара ей никогда не рассказывала о нём, но сестра догадывалась, что между ними что-то происходило. – Поэтому злая?

– Нет, он тут ни при чём, – и это было правдой. – Сегодня я встретила чародея.

– Что? Кто это? Тот рдзенец, о котором в Мирной все болтали? Он с тобой говорил? – Веся едва не подпрыгивала на ходу от любопытства.

– Да, сказал, что знает, кто я. – Дара смотрела себе под ноги, тусклый свет месяца освещал дорогу.

– Чего он хотел?

– Чтобы я отвела его к избушке Златы. Он думал, я знаю, где она.