Птичье молоко

Зоя. Ерунда. Стихи надо людям или там событиям посвящать. Путчу там или королеве какой.

Бабушка. Были б люди да события, посвятила им бы, а так – загадке. «Сидит дед, в сто шуб одет. Кто его раздевает, тот слёзы проливает».

Замолкает и хитро смотрит на Зою. Зоя молчит и напряженно смотрит на Бабушку.

Ну?

Зоя. Чё?

Бабушка(очень громко). Не отгадала? Лук же это! Лу-ук!

Зоя. Тьфу. Язви тя… Ну и чё с того? Это не ты сочинила.

Бабушка. Знаю. Я вот что сочинила (достает из сумки тетрадный весь исписанный простым карандашом листок, читает):

Бабушка Старая Лучиха
Пеленает внучонка тихо.
Надела распашонку,
Ползунки, завернула в пелёнку.
Прибежала мама Лучина
И тоже запеленала сына.
Показалось Лучинке, сестренке,
Что братец её без пелёнки.
Закрутила Лучок в пелеринку
И положила спать на перинку.
Подрастает лук-сынок,
Лук-братишка,
Лук-внучек!

Зоя. Да. Ничё так. Молодец. А они тебе хоть прибавку какую за это к пенсии дадут или ты опять… для души?

Бабушка(беззаботно). Конечно, для души. И ещё я написала сказку «Галина Бланка буль-буль».

Зоя. Какое странное название.

Бабушка. Как белая волшебная курочка Галина Бланка из заграничного королевства спасла тридесятое царство, в котором перевелись все куры.

Зоя. И зачем ты её назвала так? Так же сейчас нельзя. Это ж реклама. За это так-то деньги платят.

Бабушка. Это с остротой. Метафора это. Про то, как мы в 90-ые жили голодно, как в войну, и как стали продавать нам эти кубики из Америки. Как мы пили бульон, а не воду, и были счастливы. И сказка как вот эта птица из заграницы спасла всех.

Зоя. Не знаю… ворошить… Ты как маленькая девочка. Сколько тебе лет? Какие-то сказки… Забот нет у тебя, вот что. Потому что забота – это всегда о ком-то. Потому что «за». За кем-то, ради кого-то. А о себе – это не заботы. Занять себя нечем, вот ты по газетам бегаешь.