Княжья травница – 2. Вереск на камнях

Он подъехал ко мне, положил руку на колено:

– Руда, не войти нам в твой город. Эти ворота только исполин и может открыть!

Он указал на землю. Я увидела полукружья, расходящиеся от центра ворот. Земля была будто отгребена створками, но уже давно густо поросла травой. Как жаль… Если дружинники не найдут другого лаза в город, придётся отказаться от идеи поселиться в его стенах.

А это означает – снова в путь, снова искать, снова недосыпать, недоедать и терять людей из-за болезней и диких зверей…

Я спешилась, спрыгнув с седла. Держа Асель за повод, приблизилась к воротам. Нет, даже великаны не смогли бы отодвинуть эти валуны! А что если…

Если дверь нельзя открыть грубой силой, значит, дверь открывается сама. Надо только знать её секрет. А что? Это очень даже интересная версия! Вон в Древнем Египте, например, жрецы знали всякие тайники и механизмы, где что-то куда-то надо вставить или что-то нажать в уголке… Я принялась рассматривать камни ворот поближе и попристальнее. Тыкала во все выступы, бесстрашно совала палец в ямки и углубления. Даже Ратмир заинтересовался, подъехал ближе:

– Что ты делаешь, Руда?

– Мне в голову пришла одна мысль, и я её усиленно думаю, – ответила, стиснув зубы. – Помоги мне, я не дотянусь.

Он протянул руку, я упёрлась ногой в стремя, и меня подтянули повыше. Но нет, разочарование. Показавшийся мне кнопкой камушек оказался просто вплавленным в породу. Я присела на седло впереди Ратмира и вздохнула. Князь сказал тихо на ухо:

– Ты сметливая, моя травница, моя княгиня. Ты найдёшь, как попасть в город!

– Если бы, – протянула я и привычно потянулась к оберегу на шее. Спрятала солнечный круг Мокоши под рубаху – время самого сокровенного желания ещё не пришло – и сжала пальцами голубой прозрачный камешек. Однажды он помог мне, вдруг и сейчас благодаря ему найдётся решение?

– Ничего, князь! До самой реки голые камни…

Весен вернулся с докладом. Душко трусил на лошади с другой стороны. Я нахмурилась, заметив его смурное лицо. И так я уже потеряла все бонусы в их глазах, теперь, с этим городом, мне не простят ошибки…

Спрыгнув на землю, я бросилась к воротам и в отчаянье застучала по ним кулаками. Чёртова крепость, чёртов каменный город! Открывайся! Сим-сим хренов! Открывайся немедленно!

Камешек глухо дзынькнул, ударившись о валун, и тихо завибрировал. Будто крохотный камертон дал красивую ноту «ля», и камни города синхронно настроились под неё. И я тоже настроилась, завибрировала против своей воли. Захотела оторваться, отдалиться – и не смогла! Я сама стала большим камертоном, который заставил петь валуны, служившие воротами древней расе великанов…

– Руда! Руда! Что происходит?

Голос Ратмира доносился до меня, как будто из-за толстого одеяла, которое кто-то набросил на мир. Я не слушала его – у меня болел слух. Да, так не говорят, и слух не может болеть. Я прекрасно это понимала, но болели не просто уши. Я вся превратилась в слух, я стала ключом между оберегом и стеной. Всей кожей ощутила нежелание города сдаваться. Всеми мышцами сопротивлялась, чтобы не упасть. Всей душой отдалась камням, слилась с ними, приросла к ним.

И вдруг…

Я даже сразу не поняла, как это случилось, но камни дрогнули, застонали и двинулись прямо на меня. И не сами по себе. Я заставила их двигаться! Я заставила ворота открыться!

А-а-а!

Это ещё круче, чем лечить руками, круче зелёного волшебного рентгена!

– Руда!

Меня выдернули из-за одеяла в реальный мир, и я пошатнулась, упала в грязную траву. Открытые ворота смотрели на меня зияющей брешью в высоченной стене, а дружинники молчали и пялились на неё.

– Я это сделала!

Мой крик эхом прокатился по пустому городу, а я рассмеялась вслед и снова крикнула:

– Сделала!

– Ведьма, – пробормотал Тишило и сплюнул. Ратмир вынул меч из ножен и скомандовал:

– Трое со мной, остальные здесь с княгиней!

– Сдурел, да? – я протянула ему руку, князь поднял меня рывком, но толкнул к верблюдице:

– Ты останешься за воротами, пока мы не осмотрим весь город!

Они вчетвером двинулись внутрь, оружие наизготовку, чуткие, готовые к любой неожиданности. Повинуясь знакам Ратмира, разошлись в разные стороны. А я обиженно топнула ногой и пожаловалась неизвестно кому:

– Так не честно! Это я открыла город! Это я привела всех сюда!

– Княгине стоило бы быть немного послушнее, – с лёгким оттенком иронии, а попросту язвительно сказал Тишило. Тоже неизвестно кому… Ещё и этот будет меня учить! Он может быть правой рукой Ратмира, но мне указывать даже сам князь не всегда имеет право! Однако дружинники меня уже не боялись, как в те благие времена, когда я была страшной ведьмой и могла наслать белый мор и лорики с ёриками… Поэтому пришлось запастись терпением. Ждать я уже научилась.

Даже Буран меня предал…

Зато он вернулся первым. Лёг у ног Асели и сказал, зевнув:

– Живых нет.

– А мёртвые? – подхватилась я.

– И мёртвых не видно.

– Нет, подожди. Что значит, не видно? А что? Слышно? Или ты чуешь запах?

Буран помотал лохматой башкой и ответил сердито:

– Не путай меня. Нет там никого.

– Ну и слава богу, – сказала я и, глянув опасливо на дружинников, поправилась: – То есть, Сварогу!

– Светлая княгиня, пёс Ратмира почуял опасность? – спросил Тишило.

– Наоборот, – я качнула головой и сказала собаке: – Буран, пошли! Хочу посмотреть своими глазами.

– Я с тобой, княгиня, – дружинник спешился и вынул кинжал из ножен. – Не ровен час, ошиблась псина…

– Сам ты псина, – буркнул Буран, а я перевела:

– Буран выражает своё неудовольствие твоим недоверием, Тишило.

– Пусть засунет своё неудовольствие в…

Дружинник поперхнулся и спрятал ругательство в кашле. Я только головой покачала, но не ответила, а быстрым шагом дошла до ворот и с трепетом ступила на камни, которыми была выложена земля.

Всё вокруг было слишком большим. Ясен пень, великаны строили себе под стать. У самых ворот по обе стороны каменной дороги тянулись поля. Они окружали дома, как ров с водой. Широкие, с чёрной землёй, из которой пробивалась трава, жадные до дождей и ждущие человека… Весна, можно сажать. Сколько веков земля стоит пустая, без культуры? Да тут всё как на дрожжах будет расти!