Няня для дракоши

– А что, есть миски? – деланно удивилась я. – А поводки с ошейниками?

– Нашим… гхм… домашним питомцам не требуются ограничители свободы, – снова задрал нос советник. Боже, надеюсь, он не женат, иначе бедная его жена!

– А моим требуются. Пашка, игрушку твою любимую берём?

Попугай появился из глубины надшкафного пространства и смерил меня выпуклым глазом. Потом буркнул вредным голосом:

– Яблочка дай! Яблочка!

– О! Кстати! У вас в… гхм… прекрасной империи имеются яблочки? – высунулась я из-за двери с Пашкиной пластиковой курочкой, исклёванной и изгрызенной. Взгляд советника сказал мне ясно: «Лучше по империям не шляться». Но я же уже настроилась! Поэтому спросила у Некса тихонечко:

– У вас яблочки есть или стоит взять мешок?

– Есть, – пискнул ящер.

– Ну и хорошо! – усмехнулась я, а потом повысила голос: – Хорошо, говорю, что есть яблочки! Ну что, мы идём?

Глава 4. Этот дивный новый мир

Ладно, яблочки яблочками, но я всё равно возьму кое-какую одежду и всякое разное для зверья. Разложив сумку на кровати, потревожила Касю, которая лениво встала и принялась обнюхивать знакомый предмет, который я давно не доставала. Погладив кошку, я тихо сказала ей:

– Я ненадолго, Касюнь. Я скоро вернусь.

Кошка подняла на меня взгляд жёлтых глаз и вопросительно мяукнула, извернувшись, потёрлась головой о мою ладонь. Как же я их оставлю? Кто будет спать на моих ногах? Кто будет драться за место под одеялом? Кому мои разноцветные бестии будут мурчать долгими зимними вечерами? Уж точно не тёте Лиде, она только погладит кошек и насыплет корм, а вот с мурчанием идти им будет не к кому.

Нет уж. Не оставлю. Одичают, а то и драться начнут, хотя давно поделили хозяйку и территорию. Возьму их, и точка.

С сумкой для зверей я вышла обратно в кухню и весело сказала:

– Ну вот, теперь пошли. Берём всех, кроме птиц.

Советник оторопел и глянул на меня недобро. А я только плечами пожала. Три кошки, две собаки и попугай – неужели уж такая обуза?

Некс, всё так же держась за меня всеми лапками, издал пронзительный писк. У дракона дёрнулась щека, потом ещё раз, и он прошипел:

– Всех. Сюда.

– Хорошо, – с лёгкостью согласилась я, поставив сумку, и вернулась в комнату. Кася с Басей дались в руки спокойно. Не боялись – значит, и мне нечего бояться. Хотя я трусила отчаянно. Не за себя – за звериков. Какие-то капсулы… Вдруг обволокут их и больше не разволокут? Но кошки давно познали дзен. Видимо, это не первая их жизнь.

Я посадила пушистых инь и янь на стол перед советником. Мужчина окатил их ледяным взглядом, и снова щека под глазом дёрнулась. Бедненький. Перенервничал. Ну, ничего. Вернётся домой, расслабится в сауне с винишком и шлю… Ну, в смысле, с женой своей!

Дракон встал, отметая все мои мысли о его возможном семействе, и достал из кармана пальто горсть маленьких круглых твёрдых шариков. Мы в такие играли летом в детдоме: одним шариком пуляли по остальным, которые надо было выбить из круга. Но наши были совсем обычные, а эти блестели, словно светились изнутри. Советник размял в ладони один шарик, так что тот стал совсем мягким и растёкся таинственно поблёскивающей лужицей в горсти.

– Что это? – шёпотом спросила я, а сама подумала: «Второе чудо драконьего мира».

– Это всеобъемлющая расходная материя, – вполне буднично ответил советник. – Обладая достаточными знаниями, её можно использовать для различных целей.

Он поднял руку над Басей, которая старательно вылизывала лапку, и перевернул ладонь. Сейчас намочит кошку своей материей и Баська будет истерить! Но материя оказалась совсем не жидкой. Она стекла с ладони, превращаясь в разноцветное облачко пыльцы, коснулась кошкиной головы и за каких-то три секунды полностью поглотила Басю. Вместо белоснежной полуангоры на столе теперь сидела перламутровая статуэтка, как и была – с поднятой к морде лапкой и хвостом, обёрнутым вокруг тела.

– Ну ничего себе, – пробормотала я. – Она что, теперь такой и останется?

– Пока мы не перейдём в Эридан, – сказал советник, разминая второй шарик в ладони. Кася, кажется, начала подозревать неладное, потому что решительно собралась смыться со стола. Но я не позволила, придержав чёрную бестию за шкирку. Так она и осталась в перламутровой материи – готовая к прыжку, распластанная пантера с сердито распушенным хвостом.

– Дальше? – деловито прищурился советник.

Мисс Гранжер пришлось обволакивать прямо в её лукошке, которое она и не собиралась покидать. Зная дикий нрав рыжухи, я предпочла не перечить этой вредине. Затем настал черёд Цезаря, который снова описался и мелко трясся на столе между кошачьих статуэток. Зато Малыш во дворе перенёс операцию стоически, потому что я обещала ему много вкусных косточек. А вот Пашку пришлось ловить, потом уговаривать, потом приманивать яблочком. Чуть было не плюнула и не решила оставить его на тётю Лиду, но попугай неожиданно сдался. Выглядел он при процедуре обволакивания таким несчастным, чирикал жалобно, и вообще, был готов к смерти. Я пообещала себе закормить его яблочками и местными фруктами, чуть не расплакалась, но дракон заявил холодно:

– Пора.

– Ну, несите тогда! – я прижала Некса к себе под кофтой.

Советник фыркнул, и мне отчего-то показалось, что моя смерть в том, другом мире будет долгой и мучительной. Но дракон взял ещё один шарик в руки, размял его до состояния порошка и высыпал на статуэтки моих перламутровых животных. Дрогнув, они приподнялись над полом и поплыли к выходу по приглашающему жесту советника.

– Поспешите, благочестивая Маша, мы и так потеряли слишком много времени! – распорядился советник.

– А ехать далеко? – расширившимися глазами наблюдая за полётом своих животных, спросила я.

– Нет. Я не в курсе ваших расстояний здесь, но доберёмся мы на машине быстро.

– Ну что ж…

Я быстро написала записку для тёти Лиды, с мобильника отправила ей сообщение и оглядела кухню. На миг возникло чувство, что новый поворот может стать последним в моей короткой жизни. Вернусь ли я когда-нибудь сюда? Но унывать не позволила совесть. Тряхнув головой, я оделась, заперла дверь домика и сказала сама себе: «Обязательно вернусь».

На чёрном танке-джипе мы проехали пару десятков километров, удаляясь от города. Некс становился всё смурнее и даже меленько дрожал, хотя ящерам это не свойственно. Неужто боялся папаши-императора? Ну, ничего, я его защищу от всех.

Переход через тонкую (то-о-оненькую) оболочку мне совершенно не понравился. Вот совсем. Мы остановились у леса, где советник всё тем же плавным жестом руки выгрузил перламутровый зоопарк имени Маши и снова достал свои расходные шарики. В этот раз он слепил в кучку сразу пять или шесть штук, размазал их по ладоням и поднял руки по направлению к полосе деревьев. Поколдовал минуты три, я даже замёрзнуть успела. Оглянулась на машину:

– А что вы будете делать с танком?

– Ничего. Пусть здесь остаётся.

– Украдут же!

Советник посмотрел на меня таким взглядом, что стало жарко. Ну чего я всё время лезу не в своё дело? Ему наплевать на машину, а мне-то что? Мне вон надо смотреть на «портал», который постепенно начал проявляться на фоне леса. Это походило одновременно на звёздные врата и мутный водоворот в фарватере реки. Дракон отряхнул совершенно чистые ладони и обернулся:

– Прошу вас, благочестивая Маша.

– Сначала животные, – кивнула я на зоопарк. – Мало ли, вдруг вы меня обманете!

– Я не имею такой привычки, – вспыхнул советник. Но быстрым жестом отправил живые статуэтки в портал. Они вплыли внутрь и исчезли с лёгким чмокающим звуком. Ощутив холодок, пробежавший по коже, я мысленно обозвала себя дурой. Куда я иду? Что я делаю вообще? Почему колеблюсь, если уже поздно? Вперёд, Макария-Швейцария! Выше голову, и вперёд!

Я прошествовала мимо советника к омуту перехода, выдохнула и шагнула, инстинктивно вытянув руки перед собой. Чудовище проглотило и меня, чавкнув напоследок, и я провалилась в беспамятство.

* * *

В висках стучало, голова была ватная, а тело – его вообще не было. Я будто парила высоко в небе, и мне совсем это не нравилось. Земля под ногами лучше. Как бы спуститься? Сначала надо, наверное, глаза открыть.

Непослушные веки всё же поднялись, мне удалось сфокусировать взгляд на потолке – белом, покрытом чудной лепниной. Нет, это не больница. В казённых учреждениях таких потолков не бывает. Я снова прикрыла глаза, прислушиваясь. В комнате разговаривали двое – взрослый мужчина, голос которого был мне знаком, и мальчик. Как-то странно звучит их разговор. Странно, но вполне понятно.