Я тебе объявляю дружбу, майор

Мирон вдруг схватил свою косу, поднял руку над головой и завертел косой, а сам пустился вприсядку, демонстрируя народу голые ноги и свои черевички.

Я просто зажмурилась, не в силах больше смотреть на это безобразие. Потому что Мирон завтра выйдет к себе на работу в уголовный розыск, а вот меня за такие фокусы Алиса точно не помилует! В который раз назрел вопрос: ну что я такого плохого сделала товарищу капитану, чтобы так меня позорить?! И где я так нагрешить-то успела?!

Мирон выдохнул, поднялся, поправил сарафан и поднялся на сцену. Поднес микрофон к губам, чтобы что-то сказать, когда свет в большом зале отключился, а в помещение ворвались люди в масках и с оружием:

– Всем лежать! Мордой в пол!

И если до того момента я думала, что хуже уже быть не может, то в тот момент четко поняла: может!..

Мирон резко дернул меня на себя, поднимая со стула, и мы дружно упали на пол. Причем мое падение Мирон смягчил собой, а потом перевернулся, подгребая меня под себя, пока в зале творилось форменное безобразие.

– Не бойся, твое высочество, – серьезно шепнул он мне на ухо, – ты ж со мной.

– И что ты сделаешь? Сразишь всех своей харизмой, добьешь нахальством, а самых стойких приложишь кокошником? – возмутилась я, обмирая от страха.

– Звучит как план, – хохотнул Мирон, посильнее прижимая меня к своему телу.

Я лежала на спине, вцепившись в его плечи, и боялась даже дышать. Мирон же совершенно спокойно следил за обстановкой, оглядываясь по сторонам.

– Да не трясись ты так, – попросил он, переводя взгляд на меня.

Его лицо оказалось слишком близко, а губы практически касались моих. Я затаила дыхание, а потом взвилась:

– Это ты виноват!

– Здрасьте, Настя, я снеслася, я-то тут каким боком? – приподнял смоляную бровь Мирон.

– А не надо было так пахабно косой над головой махать! До встречи с тобой я СОБР в глаза не видела!

– Ну, в принципе, могу познакомить… Но не буду, – решил Мирон. – Да не трясись ты так, твое высочество! Все хорошо будет, обещаю!

– Я не могу не трястись. У них оружие, и мне страшно!

– Ничего не бойся, – прошептал Мирон мне прямо в губы. – Величество должны мы уберечь… – дурашливо пропел он, оперся на ладони и пружинисто поднялся.

Я же лежала и старалась дышать через раз, чтобы доблестные сотрудники в балаклавах не обратили на меня лишнего внимания, одними глазами наблюдая, как Мирон расслабленно подошел к одному из СОБРовцев, скрестил пальцы в какую-то фигуру и что-то отрывисто произнес.

Голубые глаза парня в форме приняли идеально круглую форму, потом плечи сотрудника силовых служб затряслись, а сам он опустил голову, махнув Мирону рукой в сторону входа.

Товарищ капитан подошел ко мне и протянул руку:

– Ваше царшество, пройдемте, не гневайте подданных долгим ожиданием!

– Ты когда-нибудь бываешь серьезным? – прошипела я, хватаясь за его руку.

Мирон рывком поднял меня, придержал, пока я не приняла устойчивое положение, подмигнул, поднял с пола корону, водрузил мне ее на голову и махнул рукой Максу, показывая, чтобы следовал за нами к выходу.

Мирон взял меня за руку и уверенно прошел мимо маски-шоу, которые уложили ровными рядками наших постоянных клиентов и проводили обыск каждого, жестко пресекая любые попытки мужчин заговорить.

Мы вышли на улицу, где у входа стояло несколько полицейских машин, автозак и бродили люди в форме.

Я машинально прижалась к Мирону, ибо страшно. Товарищ капитан же, наоборот, чувствовал себя в своей стихии. Склонил голову, посмотрел на меня, неодобрительно покачал головой и посильнее прижал меня к себе, продолжая уверенно двигаться вперед.

И его спокойствие медленно стало передаваться мне. Руки уже не тряслись, а колени не подгибались, только зубы все еще отбивали задорную дробь.

Мы обошли автозак, вставая за ним так, чтобы от входа нас не было видно. Там уже стоял тот самый голубоглазый боец, явно ожидая нас. Голубые глаза снова прошлись по Мирону, а товарищ СОБРовец, не стесняясь, громко заржал:

– Красавец! Кто тебя так?

– Работал под прикрытием. Унижал депутатов до вашего прихода.

– Так ты знал?! – налетела я на Мирона.

– Понятия не имел, – принял кристально честный вид Мирон, – СОБР мне не отчитываются, кукла. Я простой опер, помнишь?

– Я что-то уже сомневаюсь, – пробурчала я.

– Просто у меня хорошие связи.

Мирон повернулся к офицеру и поинтересовался:

– Есть во что переодеться? И салфетки.

– Ходи так, – похрюкивая от смеха, посоветовал ему СОБРовец, – ты неотразим!

– Ты не снимешь этот макияж салфетками, – сообщила я, – это профессиональный грим.

СОБРовец уже просто обнял оружие и ржал, прижавшись спиной к машине.

– Твое высочество, ты мне за это поцелуй должна. Два, – покачал головой Мирон.

– А ты мне пучок нервных клеток, – нервно огрызнулась я, – скажи честно – это ты их вызвал?

– Слово офицера, что не я, – серьезно ответил Мирон.

– Не он, – утирая слезы от смеха, вступился за Мирона офицер, – у нас тут свои дела. Пошел я, ждите здесь, вы можете понадобиться.

Офицер легкой походкой обошел автозак и скрылся из поля видимости, а я громко выдохнула, обессиленно опираясь спиной о бок автомобиля.

Макс сел на корточки, спрятав лицо в ладони, а Мирон подошел ко мне и оперся руками по обе стороны от моей головы, снова закрывая от окружающих.

– Сильно испугалась? – серьезно поинтересовался он.

– Д-да, – судорожно кивнула я.

– Все хорошо, ты в безопасности, – прошептал Мирон, резко притягивая меня к себе и заключая в объятия.

И я должна была его оттолкнуть. Должна была что-то сказать или послать товарища капитана вслед за Филином ловить моль, но вместо этого я закусила губу, всхлипнула и посильнее прижалась к стальному телу товарища капитана, впитывая в себя его уверенность и спокойствие.