Дартселлер

– А пьесу не снимут?

– Теперь это просто невозможно: все газеты подхватили сенсацию, и билеты распроданы на неделю вперед.

– А Жадэ?

– Бесится. Злая как собака. Ты ее осуждаешь?

– Нет, – пробормотал он. – Мне её жаль. Я никому не хотел причинять вреда.

Она с сочувствием посмотрела на него.

– Если рубишь лес, Торни, даже бутафорский, то все равно щепки летят. И это не всем нравится. Иначе просто не бывает.

Она была права. Если изо всех сил цепляешься за прошлое, то причиняешь боль только себе. Но чтобы пробить дорогу прошлому в настоящее надо растолкать окружающих.

– Твой театр умер, Торни. Сейчас ты это понял?

Он подумал об этом и устало покачал головой. Театр не умер. Изменилась только форма, да и то, пожалуй, временно.

Театр, актер – понятия такие же древние, как сама человеческая цивилизация. Они пережили все формы, приемы и технологии. И они переживут сегодняшний модный культ машины… Эти мысли поправили настроение и теперь его поступок представал в героическом свете. Подавленное состояние прошло.

Рик, навестивший его в тот же день, почувствовал это первым.

Увидев его на пороге палаты, Торнье широко улыбнулся.

– О, Ричард! Проходи… – Его прервал приступ кашля. – Садись сюда. Ты поможешь мне подыскать новую работу?

Он махнул газетным листом с объявлениями о найме и усмехнулся.

– Ну, как твои маленькие черные ящики, старик? Он умолк. Лицо Рика оставалось холодным, и он остался стоять. Помолчав, он сказал:

– Я всегда думал, что в любое время найдется простак, который захочет повторить подобное соревнование.

– Соревнование? – не понял Торнье.

– Да. В прошлом веке состязались китайский математический гений и компьютер Ай-Би-Эм. Вот это было зрелище, скажу я тебе.

– Но послушай…

– А за сто лет до этого было соревнование между секретарем с пером и чернилами и пишущей машинкой.

– Если ты пришел, чтобы….

– А перед этим были ткачи против ткацких станков.

– Спасибо, что навестил, Ричард. Когда пойдешь, скажи, пожалуйста, медсестре…

– Положим, ты ломаешь станки, объявляешь бойкот пишущим машинкам, разрушаешь их. Ну, а дальше что? Ты хочешь быть лучшим инструментом, чем любой другой?

– Ладно, я ошибся. Чего ты, собственно, хочешь, полюбоваться на меня? Прочитать мне мораль? – Торнье отвернулся к стене.

– Нет. Мне просто интересно… Специалист пытается вступить в соревнование с более эффективным механизмом. А зачем?

– Более эффективным? – Торнье хотел было приподняться, но застонал от боли и опустился на подушку.

– Только тише, – сказал Рик. – Извини. Я хотел сказать – с более специализированным. Зачем тебе это? Торнье долго молчал. Наконец, он решился:

– Из ревности. Даже ястребы оберегают свои места охоты от других ястребов. Боязнь конкуренции.

– Но ты не ястреб, а машина – не конкурент.

– Перестань, Рик. Ты технарь и ни черта не понимаешь в искусстве. Искусство могут творить только люди, но уж никак не машины. Поэтому театр машин просто не имеет ничего общего с искусством. – Он устало поднял руки и снова опустил их на одеяло. – Зачем ты пришел?

Рик склонил голову, помедлил и подошел к его кровати.

– Я хотел помочь тебе… если ты ищешь работу, – сказал он. – Когда я вошел и увидел, как ты лежишь тут, будто король Артур на смертном одре, меня всего передернуло. – Он сел на стул и посмотрел на вдруг постаревшего Торнье.

– Ты хочешь помочь мне найти работу?

– Возможно. Не уходить же тебе на пенсию… еще поработаешь.

– Для меня уже слишком поздно.

– Ты вообще опоздал родиться. Уже сотню лет все вокруг идет по-другому. Какую бы ты не получил специальность, прогресс либо поглотит тебя, либо найдет способ тебя заменить. А если ты найдешь что-нибудь похожее на пенсионный приработок, тебя там похоронят, да еще и эпитафию напишут. Ты думаешь, у инженера-электронщика больше гарантий, чем у актера или чернорабочего?

– Не знаю. Это несправедливо. Все, чему учился, карьера…

– Но у тебя специальность, которая надежна всегда.

– И что же это за специальность?

– Специальность творить новые специальности. Постоянно. Свои собственные.

– Но это же абсурд. – Он хотел сказать, что такое – удел немногих людей, породистой технической элиты, которым не нужно заботиться о хлебе насущном. А на кого ему переквалифицироваться в своем возрасте?

– Ладно, не будем ссориться, Торни, – примирительно сказал Рик. – В общем, что касается твоей работы…

– Да, моей работы… Может, мне и впрямь не придется начинать с самых низов. Я наверняка смогу начать где-нибудь на уровне между шимпанзе или орангутангом и «маэстро»… если я вообще смогу начать…

notes

Примечания

1

Дарстеллер – актер, приглашаемый на ведущую роль из другого театра или с другой киностудии.

2