Повелитель кристаллов

Послышался треск веток, и из-за деревьев, застегивая на ходу штаны, вышел еще один белый, тоже в камуфляже и разгрузке, но с компактным Узи на плече. Поравнявшись со столбом, он сделал вид, что хочет пройти мимо, но внезапно резко развернулся, схватил пленника за бороду и вздернул вверх его голову.

– Спрашиваю последний раз: где слезы Солнца? – бандит говорил по-английски с сильным польским акцентом. Канайканах молчал, стиснув зубы.

– Где слезы Солнца? – несколько раз повторил хофер, с силой водя бороду из стороны в сторону.

Индеец, просеивающий песок, что-то сказал поляку умоляющим тоном, но Паоро не разобрал что именно, а бандит, очевидно, не владел языком чаяруни.

– Кшиштоф, он просит не портить бороду, – перевел тот, что сидел на пне.

– Не портить бороду? Что ж, это можно. – Бандит, которого звали Кшиштоф, разжал пальцы и голова пленника, откинувшись назад, ударилась о столб. – Джонни, скажи ему, что я не буду портить ему бороду. Я просто прикажу этим парням, – он кивнул на чаяруна, – снять эту бороду, вместе с наглой рожей и вонючим скальпом с живой головы, а остаток посыплю солью и пущу погулять в джунгли.

Он дождался, пока Джонни переведет фразу. Чаяруна засмеялись. Канайканах презрительно посмотрел на них и еще сильнее стиснул зубы.

– Ну ладно, черножопый, по-хорошему ты не понимаешь… – Кшиштоф сделал плавное движение, и в развороте, снизу вверх, ударил пленника в живот. Привязанное к столбу тело дернулось, пытаясь согнуться. Канайканах сдавленно вскрикнул, а из его судорожно открывшегося рта на землю выпал какой-то предмет.

– Ророхико! Ророхико! Умный камень! – закричали чаяруна, показывая пальцами на небольшой камень, упавший в песок под ноги к пленнику.

– Опять этот бред про умные камни, – сказал Джонни по-английски.

– Тупорылые животные! – Кшиштоф перевернул камень ногой и оглядел его. – Обыкновенный гранит, мусор.

Он прицелился и ударил по камню ногой. Намеренно он это сделал или случайно, но камень пролетел пологой дугой и угодил точно в середину костра.

– Нет! – крикнул канайканах и завыл, напрягши тело в безумной попытке освободиться от веревок, но те еще сильнее впились в плоть.

Только сейчас до Паоро дошло, что произошло. Коря себя за промедление, он выхватил одну из висевших на поясе газовых гранат и бросил ее в сторону поляка. Он чуть было не забыл прикусить воздушный фильтр и через мгновение мог сам попасть под действие усыпляющего газа. Но, по счастью, он вовремя вспомнил о противогазе и прижал фильтр ко рту в тот момент, когда волна газа почти достигла его.

Вся четверка бандитов и их пленник уснули мгновенно. Паоро успел оттолкнуть медленно сползающего в костер чаяруни и бросился к канайканаху. Он перерезал веревки, перенес и положил индейца на траву. У него в запасе было всего около 15 минут, так что прежде всего следовало обезвредить бандитов. Скоро связанные по рукам и ногам хоферы удобно лежали на боку, подогнув коленки. Оружие и разгрузки Паоро сложил поодаль, закинув на плечо только Узи на маловероятный случай, что в лесу остался еще кто-то из бандитов.

Паоро обработал раны индейца раствором из аптечки и перевязал порезанное запястье. Потом он еще раз убедился, что бандиты связаны крепко и дышат нормально, сел возле спасенного канайканаха и стал ждать.

Вскоре индеец открыл глаза и молча, без удивления, уставился на Паоро.

– Я пришел освободить тебя, – сказал Паоро на чаяруни.

– Знаю. Мой ророхико почувствовал твое присутствие. «Терпеть осталось недолго. Друг уже рядом. Он затаился вон в тех зарослях травы хамппу возле ямы для костей» – таковы были его последние слова.

– Я не успел помешать. Мне очень жаль.

Они помолчали. Индеец приподнялся и посмотрел на связанных бандитов, которые уже начали шевелиться.

– Кто ты, о усыпляющий взглядом? – спросил наконец индеец.

– Я – Паоро, сын вождя племени джавайнитов, живущих на далеком острове посреди бескрайней соленой воды, где все люди счастливы. Как мне называть тебя, спасенный воин?

– Я – Пух’ях, кивиху?рмури – заклинатель камней, из племени канайканахов, имеющий право носить три пера птицы гаина. – Индеец значительно посмотрел на Паоро. Тот уважительно склонил голову. – Зачем ты здесь?

– Меня прислал сюда ророхико Аиши?куа, тсантса которого находится у чаяруна в Пещере Ста Голов.

– Аиши?куа!? – встрепенулся индеец. – Он был отцом отца моего отца. Так значит, его убили чаяруна, – он выразительно посмотрел на спящих пленников, – а его ророхико до сих пор жив…

– Да. Но скоро умрет.

– Ты принес его сюда?

– Нет. Он отказался покинуть Аиши?куа.

– Понимаю.

– Он догадался, что мир изменился, и что канайканахам угрожает опасность. Он просил меня спасти канайканахов. Я обещал ему это. Где остальные твои сородичи?

– Остальные? – Пух’ях горько усмехнулся. – Остальных забрал к себе Великий Пох. Я последний из канайканахов. Но и моя жизнь уже ушла… туда, – он кивнул на костер.

– Ты ошибаешься, друг! – Паоро прижал руку к сердцу. – Мое племя, живущее на острове посреди соленой воды, может помочь тебе. Наши… – Паоро задумался, пытаясь подобрать на чаяруни слово «ученые», потому что не хотел использовать в этом контексте слово «шаманы» – … наши следопыты, наблюдающие корни мира и курящие траву знаний, скоро смогут вырастить тебе новый умный камень. Если, конечно, ты им поможешь. Ты хочешь им помочь?

– Вырастить новый ророхико теперь уже невозможно – это говорю тебе я, Пух'ях, заклинатель камней. Для этого нужно, чтобы все ророхико племени были сложены у священной воды, чтобы главный шаман бросил в нее щепоть живого пепла, а младшие шаманы отбивали в свои бубны ритм каменного сердца, и чтобы я, заклинатель камней, пропел Песнь Кивиху?рмури ровно все пальцы с носом раз.

– Я уверен, что мы найдем и другой способ…

– Нет, друг Паоро. Это все равно, что найти способ вырастить человеку новую голову. Такое может сделать только Великий Пох, но на то он и Великий Пох, чтобы такого не делать. Все канайканахи мертвы, и я тоже обречен. Память о нас скоро уйдет из джунглей и наш лес станет чужим.

– Ты мне не веришь…

– Не верю. Но ты спас мое тело от расчленения, а голову от ужасной судьбы стать тсантса в пещере коварных чаяруна, и хотя бы в благодарность за это я должен тебе помочь. Что я должен сделать?

– Ты полетишь со мной на мой остров и там будешь подробно рассказывать мне о ророхико с тем, чтобы наши следопыты, наблюдающие корни мира и курящие траву знаний смогли вырастить тебе точно такой же.

– Курить траву знаний – дело достойное следопыта. Так говорил Великий Пох. Я согласен. Но как мы полетим на твой остров? Великий Пох не дал мне крыльев. Может быть, мы полетим на одной из тех блестящих птиц, что с ревом проносятся иногда в небе, оставляя за собой длинное белое перо?

Паоро был поражен проницательностью индейца.

– Да, именно на такой птице мы и полетим. Но только птица Боинг не может сесть здесь на верхушки деревьев. Она пришлет за нами большую стрекозу. А сейчас настало время связаться с моими соплеменниками с помощью предмета, называемого «рация». Нам нужно подготовиться и выбрать место для большой стрекозы.

Паоро раскрыл герметичный пакет и вытряхнул оттуда миниатюрную рацию. Пух’ях вздрогнул, когда из маленькой черной коробочки послышался звук сыплющегося на барабан песка и раздался какой-то деревянный голос, говорящий на незнакомом языке:

– Есть сигнал! Я поймал его! Принц Паоро, Ваше высочество, прием! Принц, вы слышите меня? Где вы? Ответьте! Прием!

– Я Паоро, слышу тебя хорошо!

– Мы все сбились с ног, разыскивая вас! Мы очень волновались! Вы повергли в страх и переживания всю Джавайну! Где вы? Прием!

– Все в порядке, Хохепи! Слушай меня внимательно…

– Нет уж, погодите, принц! Я прежде всего сообщу Его величеству и Ее высочеству что вы живы-здоровы! Ведь вы живы-здоровы?

– Жив, здоров! Сообщи отцу и сестре, только быстро. Потом выходи на связь и слушай мои указания.

– Есть, Ваше высочество! Я мигом! Радость-то какая! Принц нашелся!