Лабиринт Межвременья

– У нас нет времени! – сказал Элеон.

– Ваше дело. Прощайте!

– Спасибо за всё! Если ещё встретимся, можешь рассчитывать на нас! – протянул руку Герольд.

– Надеюсь, больше не встретимся! – пожала руку Сиенна. – От вас одни неприятности!

***

Когда они дошли до подножия горы, Солнце успело дойти до западного приюта, и теперь окрасило небесное покрывало во все цвета радуги.

– Сегодня мы не пойдём дальше, – сказал Элеон. – Утро вечера мудренее.

Путники достали богатые припасы, которыми были наполнены до отказа их мешки. Это и прекрасные колбасы, и сыры, и ягодный джем. Лесной народ не поскупился!

В этот раз путники не побоялись разжигать костёр.

– А в моём мире мы зажигаем огни электричеством, – Дориан всё чаще вечерами впадал в меланхолию, вспоминая с грустью родной дом. Иногда ему казалось, что город навсегда потерян для него.

– А что это такое? – спросила Эсмеральда.

– Электричество? Это гроза, подчинившаяся человеку.

– А ты говорил, что люди полностью поменяли магию на машины!

– Мой мир – это магия машин. Люди там совсем не имеют веса и значения. Равнодушные, любящие механизмы и деньги больше, чем друг друга.

– И зачем туда возвращаться?

– Это мой дом.

Герольд достал мешочек с табаком, и путники закурили трубку. Потом писарь запел одну из старых песен своего народа:

Здесь духи предков чарами пленят,

Алей рубинов над горой закат,

Гора синеет средь Заснеженных Равнин,

Лесные феи и Творец, мой Господин.

Закат придёт – за ним последняя война,

Цена большая – целая страна.

На бой последний мой корь ведёт.

Никто не знает, что потом грядёт.

***

– Будь осторожен, мой ученик! – говорил Элеону Илан.

– Учитель! Вы снова со мной!

– Связь учителя и ученика намного сильнее смерти! Я буду являться во сне до тех пор, пока буду нужен тебе.

– Мои силы уже на исходе.

– Осталось совсем не много. Но и времени у тебя не так уж много. Так что торопись. И помни – жадность – не самая лучшая черта в этих горах.

– Что это значит? Я ничего не понимаю.

– Просыпайся. Поймёшь? Когда придёт время.

***

Лишь первый луч солнца коснулся горизонта, как Элеон встал и разбудил путников.

– Завтракаем – и в путь.

***

Гора казалась бесконечно высокой в своём величии. Горы никогда не любили слабых, и они инстинктивно, как и собаки, чувствовали страх в душе покорителя вершины, он должен быть дрессировщиком, диктуя правила, и лишь тогда упрямые и гордые скалы подчинятся, подставляя под ногу путнику свои уступы.

Первые шаги давались трудно, но чем выше они поднимались, тем всё легче давался каждый последующий шаг. Но вот один из камней под Элеоном скатился вниз, и тогда пилигрим чуть не сорвался вниз. Он всё пытался найти новый уступ, но нога лишь нащупывала отвесную скалу. Тогда на помощь пришли стихии: Элеон создал из сплетённых нитей Света и Тьмы себе ступени и пошёл по ним вверх, к своей заветной цели.

Дориан впервые был в горах, поэтому было не так уж просто, но шаг за шагом гора оставалась внизу.

Ни один раз приходилось останавливаться, чтобы помочь Эсмеральде. И вот наконец они добрались до заветной горной тропинки.

Увереннее всех чувствовал себя Герольд.

– Дальше должно быть проще, – говорил писарь. – Сильвия говорила, что когда-то тропка начиналась с самого подножия, но время беспощадно, даже горы не способны с ним совладать.

– Что это? – Эсмеральда нагнулась к камню и подняла сверкающую на утреннем солнце золотую монетку.

– Кто-то проходил недавно по этой тропинке. Ведь монетка совсем новая, словно кто-то полировал её до блеска!

Перед ними вдруг возник бородатый карлик. Он хлопнул в ладоши – и земля под Дорианом вдруг исчезла. Он полетел куда-то вниз.

***

Дориан открыл глаза, и понял, что связан. Рядом сидели Герольд, Элеон и Эсмеральда.

– Вы украли моё золото! Мы, подгорный народ, очень любим сокровища!

– Гном, но мы нашли монетку! – сказал Герольд. – Мы ничего не крали!