Абракадабра

– Верно! Ни у кого не было такой поговорки, только у дедушки!.. А если дедушка по рассеянности здоровался с кем-нибудь дважды, а ему говорили, что уже виделись, что он обычно отвечал?

– «Ничего, здоровей будем!»

– Правильно! Молодец. Всё помнишь. Ты извини, пожалуйста, что я обращаюсь к тебе на «ты», но как-то не верится, что тебе уже сто лет.

– Мне и самому не верится, – признался Александр.

– Поэтому я предлагаю забыть, что ты мой дядя, а я твой племянник. Пусть будет так: ты мой внук, а я твой дедушка. Согласен?

– Согласен.

– Тогда зови меня дедушка Джон.

Саша кивнул.

– Теперь у меня на одного внука больше. Ну что же, это прекрасно! Пойдем-ка, внучек, побеседуем с тобой. Расскажи мне, как ты живёшь, какие у тебя проблемы?

И обращаясь к Сергею и Юле, сказал: – Вы уж извините, пожалуйста, молодые люди, я ненадолго похищу у вас Сашу.

– Пожалуйста, – ответила Юля. – Это ваше право, вы же его ближайший родственник, сын его сестры.

– А может вы, папа, отдохнёте с дороги, – предложила подошедшая к ним Рита. – Сейчас ведь в Америке ночь.

– Нет, нет. Я отдохну после обеда. Надо привыкать к местному времени.

И они с Сашей удалились в кабинет Георгия Евгеньевича.

Через полчаса Александр вышел из кабинета весьма озабоченный. Юля посмотрела на него и поняла, что разговор был серьёзный.

– Ты чем-то расстроен? – спросила она.

– Да нет, ничего. Всё нормально. Просто дедушка предложил мне поехать к нему в Америку.

– На каникулы?

– Нет, насовсем. Он живёт там один и ему скучно. У него во Флориде вилла на берегу моря и квартира в Вашингтоне. Он богат и обещал мне оставить наследство, если я соглашусь. Ему не хочется уезжать из Америки, бросать там всё, а дядя Жора не хочет жить там и бросать Москву. Вот дедушка и предложил мне жить с ним. Но я отказался. Мне с вами лучше, и Найск мне нравится. Я правильно сделал?

Юля задумалась. – Ты знаешь, Сашенька, я в таком деле тебе не советчик. Решай сам. Это вопрос серьёзный. Ты должен хорошо подумать. Я не хочу, чтобы ты потом жалел о своём решении. И не хочу навязывать тебе своё мнение. Конечно, ты дорог мне и Сергею, мы привязались к тебе, но твоё будущее в твоих руках.

– Значит, я остаюсь с вами. Ведь теперь у нас общая кровь. Вы же давали мне свою кровь когда меня оживляли. Выходит, что мы родственники!

Александр сознательно умолчал о ещё одной причине своего решения, самой главной. Он часто вспоминал Таню. Она снилась ему по ночам, и его тянуло в Найск. Он уже давно решил, что, как только приедет домой, первым делом поедет в детдом и навестит свою пассию, а заодно и Костю с Димой.

После обеда дедушка вздремнул часа два и снова вышел прогуляться. Он бродил с Георгием Евгеньевичем по сосновому бору, по берегу озера и всё восхищался природой.

– На юге природа прекрасная, яркая, пышная, но северная природа просто великолепна! Она спокойна, уравновешена, неброска и создаёт какое-то удивительное ощущение радости и покоя. Особенно это чувствуется в старости, когда позади бурная жизнь, долгие годы напряжённой работы, борьбы за своё место под солнцем, годы трудностей, годы удач и неудач. Здесь отдыхаешь душёй, набираешься сил, и, в общем-то, чувствуешь себя не таким уж старым!

– Ты вовсе не старый, папа. Ты симпатичный пожилой мужчина, полный сил и энергии, – возразил Георгий Евгеньевич.

– Нет, сынок. Уже нет той энергии, той силы. Всё потихоньку уходит как вода сквозь песок. А сейчас, когда я уже не работаю, я особенно остро чувствую своё одиночество. С твоей мамой мы расстались давно, но я так и не смог найти себе подругу жизни. Все силы были отданы работе, науке, а теперь уже поздно.

– Переезжал бы к нам, в Москву. Здесь у тебя внуки. Я и Рита ухаживали бы за тобой.

– Нет, нет. В Москве слишком шумно. Это не для меня. Я даже в Вашингтоне последнее время не живу, хотя там намного спокойнее. Да и ухаживать за мной не надо. У меня достаточно средств, чтобы содержать прислугу. И потом, куда я дену всё там, в Америке? Я люблю свою виллу во Флориде, квартиру в Вашингтоне и не хочу продавать всё это. В Америке мне нравится. У меня там много друзей, сослуживцев. Нет, нет, сюда возвращаться мне уже поздно. Добрая половина жизни прошла там, за океаном.

– Тогда я не знаю, как тебе помочь? Нам переезжать в Америку сейчас тоже невозможно. В Вашингтоне квартира маленькая, а во Флориде хорошо только отдыхать. В Москве много плюсов и для меня и для детей. Здесь моя работа, здесь мои друзья.

– Зная, знаю, Гарик. Я не зову тебя в Америку. А вот есть у меня идея. Если бы ты помог мне её осуществить, я был бы тебе чрезвычайно благодарен.

– С удовольствием, отец, если смогу.

– Хочу я взять с собой Сашу. Как увидел его, так сразу понял – он наш! Нашей крови, нашей породы. Нельзя его отдавать чужим людям. И хоть они хорошо к нему относятся, и он привык к ним, но ведь они не смогут дать ему то, что смогу дать я! Они бедные студенты, им самим ещё надо устраиваться в жизни. Конечно, мы сможем помочь молодым, но ведь Саша им не нужен! У них скоро будет свой ребёнок и Алекс отойдёт на второй план. Он станет им обузой. А для меня он последняя радость в жизни. Последняя надежда. Я дам ему всё, что смогу: хорошее образование, начальный капитал, протекцию, познакомлю его с влиятельными людьми, окружу заботой и вниманием. У него будет всё, что необходимо. Зачем мне моё богатство? С собой в могилу его не возьмёшь. Конечно, у меня есть наследники – внуки. О них я непременно позабочусь. Но у них всё в порядке. Они ни в чём не нуждаются. Ты сам не беден и моё наследство не сделает тебя счастливей.

– Ну что ты папа всё о наследстве, да о смерти? Не стоит сейчас говорить об этом. Надо думать о жизни.

– А я и не собираюсь умирать завтра. Я думаю ещё пожить. Я говорю о будущем, сынок! Я имею реальную возможность помочь человеку, который, буквально, вернулся с того света и попал в трудное положение. Я должен это сделать! Я не имею права оставить его без своего покровительства. Почему ты не усыновил его? Тогда всё было бы значительно проще.

– Он сам не захотел этого. Я предлагал ему и не раз, но он привязался к Сергею и Юле, к своему Найску. Мы были мало с ним знакомы.

– Да, да, понимаю. Но ты постарайся задержать его здесь подольше. Кажется, он подружился с Валерой и Женей… Когда они собираются уезжать, твои гости?

– Через пару дней.

– Уговори их ехать одних. Пусть Алекс побудет с нами.

– Хорошо, я попробую… Но ему надо готовиться к экзаменам за 10-й класс, иначе его не примут в одиннадцатый. Ему нужно заниматься.

– Пусть занимается здесь, с Валерой. Молодые ведь едут к своим родителям, а там какие занятия?!

– Пожалуй ты прав, отец. Я попробую это организовать.

В оставшуюся часть вечера был устроен небольшой семейный ужин в честь приезда дедушки. Пили вино, коньяк, жарили шашлыки на природе, купались в канале и слушали музыку. Потом по очереди танцевали: мужчины – с Ритой и Юлей, а ребята все скопом и кто во что горазд. Евгений Робертович был весел, остроумен и всё поглядывал на Сашу, хвалил его за хорошие манеры, за умение красиво танцевать.

Когда вечер закончился, и все собрались ко сну, Евгений Робертович взял под руку Валеру и предложил: – А почему бы тебе, внучек, не помочь Саше в учёбе? Ведь у него скоро экзамены.

Валера пожал плечами. – Он не просил меня об этом.

– А если бы попросил, ты бы помог?

– Конечно, о чём речь? Мне и самому интересно всё вспомнить перед школой. Только здесь нет программы.

– А дома у тебя есть?

– Дома есть.

– Ну, вот и отлично. Завтра мы слетаем в Москву, я хочу посмотреть на город своей юности, а заодно захватим программы.

– Так они послезавтра уже уезжают!