Жизнь из последних сил. 2011–2022 годы

14 мая – выступил в Тургеневке перед объединением КЛИО на тему «Рассвет и закат Серебряного века».

18 мая – Макаренков («Рипол-классик») заявил: «Книжный рынок мертв. Если хотите, то забирайте свой “Коктейль “Россия” назад». А я, несмотря на плохое самочувствие, занимался хроникой 90-х. Ще: «Ты как заболеешь – работаешь как сумасшедший». Точно. Вот и Борис Акунин (он же Григорий Чхартишвили) признавался: «Писать никогда не перестану. Я ведь больше ничего не умею!»

25 мая – неврология замучила. Боли, уколы, лекарства.

Света нет в окошке.
Темень непролазная.
Рассвети немножко,
Жизнь ты светозарная.
А она, напыщенная,
Отвернулась разом.
И ушла. Не сыщешь ее.
Ах ты, жизнь-зараза!..

Еще древние говорили: сказал – облегчил душу. А пока записывал в дневнике, пришла толстая медсестра с уколами: «Кого колем?» И не смог поехать на презентацию только что вышедшего журнала «Аккорд».

1 июня – два материала в «МП»: «Фрагменты из жизни Михаила Булгакова» и «Красота и гармония Дюрера».

6 июня – и все-таки доковылял до «Аккорда». В журнале два материала: «Умирающий и вечно живой Лебедь» и «Золотая труба Европы» (Эдди Рознер).

7 июня – в «МП» напечатан Владислав Ходасевич. Печально-безрадостный поэт-классик Серебряного века. Вот и меня, хотя я не поэт и никакой не классик, тянет на какие-то грустно-болезненные строки, типа «Я – развалины Помпеи»… Или вот такие, написанные 29 мая:

Жизнь, как птица, пролетела,
И на небе нет следа.
А когда-то что-то пело,
И сверкало, и звенело.
Ну а ныне– тишина.

17 июля – получил анализы: сахар – 6,1. Многовато. Еще один ровесничек с 1932-го выбыл из игры – бард Юрий Кукин. У него в одной из песен: «Ну что, мой друг, не спишь – мешает жить Париж…»

26 июля – в «МП» – Виктор Некрасов. Эмиграция, печаль, а до него вышел «Ворчун» – «Есть ли секс в СССР», это – развлечение или, говорит молодежь, развлекуха (такой сленг не употребляю). Написал аккуратно и воздержался от цитирования Эдуарда Лимонова: «Девки красивые, девки печальные, / сиськи спесивые, письки нахальные…». «Лимон» – тот еще фрукт!

1 августа – в связи со своим днем рождения Ще подарила мне свою книгу «Повороты судьбы» с надписью «Юрочка, ты – самый главный поворот жизни».

Еще в августе.

Занимался Вальтером Скоттом, Ниной Берберовой. В «МП» вышли «Русский Ницше» (мой любимый Василий Розанов) и два «Ворчуна»: один про погоду, другой с прикольным заголовком «А я люблю Буденного!».

Допечатал Довлатова – 18 стр. Получил гонорар за Столыпина в «Аккорде» (прихоть Сперанского). По какому-то ТВ-каналу рассказывал о Марии Кантемир.

24 августа – в «МП» напечатан Леонид Андреев. А еще суета с получением виз.

30 августа – случайно натолкнулся на книгу про Альпы, и мгновенно пришла идея написать книгу «От Воробьевых гор до Альп». Идей много, но реализовать их не хватает сил…

10–16 сентября. Тур «Классическая Швейцария».

Особенно насыщенным был день 14 сентября: Берн – местечко Грюйер, где делают знаменитый сыр, – Женевское озеро, Монтрё, отель, где жил Набоков, памятник писателю в парке, Шильонский замок – Лозанна – переезд в Женеву.

Маленькое отступление. Не знаю, как читатели, но автор устал от клиповых наплывов данной книги. Романного сюжета нет, как, к примеру, «Домби и сын» Диккенса или «Обыкновенная история» Гончарова. Все дробится, распадается на клочки и фрагменты. Много стихов, цитат из чужих книг и публикаций, и идешь не по асфальтированной дороге традиционного сюжета, а бродишь по лесным тропкам, спотыкаясь на каких-то корягах. А может быть, это новый сладостный стиль? Клип. Крик. Ах. И бабах. Вышло так, как вышло.

И, возможно, кто-нибудь из дотошных читателей заинтересуется судьбой автора, его падениями и взлетами, его поиском и упорством и будет немножечко (словечко из популярной еврейской песенки: «немножечко танцуем») следить за всеми зигзагами и поворотами Ю.Б., сопереживать его жизненным ходам, мотать чужой опыт на собственный ус. Возможен и такой вариант. А кто-то и отложит книгу: «Муть какая-то!» По той причине, что он, читатель, любит ясность и простоту, без вывертов и экзерсисов. Пришел. Увидел. Победил. Но именно победа – самая сложная и загадочная штука. В одной из последних своих песен-баллад Булат Окуджава заключал:

«Где уместны, конечно, утраты и отчаянье даже, но чтобы милосердие в каждом движенье и красавица в каждом окне». Красавица – это неплохо, все равно что хорошая книга.

Вернемся в весну и лето 2011 года, к пропущенному и сокращенному. Что не вспомнил, считай, пропало!..

В апреле 50 писателей России (я приглашения не был удостоен: одиночка, вне коллектива и без желания слиться с писательской массой) кучковались в Лондоне. Ольга Славникова жаловалась, что в Лондоне ощутила полное отсутствие интереса к русской литературе. Обидно. Чувствуешь себя недооцененным, неузнаваемым, ощущаешь вакуум…

В апреле шумели все СМИ по поводу 62-летия Пугачевой. Лично меня раздражало и пугало ее чужое лицо, да и говорила она что-то маловыразительное, как тетка Алла Борисовна Галкина. С каким-то внутренним смаком пела: «А я такая, блин, такая-растакая…» Да, не удержалась мадам примадонна на пьедестале. Рухнула…

Эдуард много помогает, делает добра, а я в ответ лишь пишу стишки. Вот последние, на 73 года:

Снова дата подлетела.
Отмечай – не отмечай, –
Будто птичка сверху села.
Что-то спела невзначай…

А далее пожелание, чтоб «в душе звучал орган» (Эд– поклонник Гарри Бродберга).

Пусть играется токката.
Звук плывет, как по волне.
Наша жизнь совсем не смята.
Мы еще совсем вполне…

10 апреля – выпала полумесячная норма снега, деревья в белых снежных одеждах, улицы в туманной дымке, под ногами лед-вода, а снег продолжает валить. Люди с зонтами перепрыгивают через водяные препятствия. Если Блок в марте 1909 года писал, что «Весенний день прошел без дела у неумытого окна…», то у меня этих дел по горло, хотя, конечно, обилие сделанного – не гарантия успеха.

Апрель и опять уходы: сатирик Павел Хмара, Валерий Аркадьевич Горбунов, который нежно относился ко мне и печатал в своем издании «ЛГ-досье». На пороге 90 лет ушел Яков Аронович Костюковский, он у меня выступал на вечере в ЦДЛ. И рассказывал о буднях советской цензуры, когда запретили фразу из фильма «Кавказская пленница»: «А в соседнем ауле жених украл члена партии». Как это можно?! Члена КПСС!

И еще один уход: Михаил Козаков, он моложе меня на 2,5 года. Прекрасный актер, чтец стихов Бродского, автор «Покровских ворот» (в смысле – режиссер). Актер большого масштаба и личность, нынешним Певцовым и Домогаровым до Козакова далеко…

Апрель-май. Добил Аполлона Майкова. Для рядового читателя (и, увы, возрастного) Майков – это только «Весна! Выставляется первая рама…». А он был поэт более глубокий и пытался открыть секреты:

Гармонии стиха божественные тайны
Не думай разгадать по книгам мудрецов…

После Майкова – Яков Полонский с прицелом для второй книги «Русская классика» (увы, не вышла). И сотворил маленькую «Жизель» (170 лет со дня премьеры одноименного балета). Композитор Адан, сценарий Теофиля Готье, которому приходилось заниматься журналистикой из-за денег, и он считал это занятие «невыносимым и унизительным». Я так не считаю. Не ропщу. Я пишу… Параллельно занимаюсь хроникой 90-х годов. Интенсивная работа на фоне недомогания, лечения и уколов.

Я – развалины Помпеи.
Где-то колет, где-то саднит,
И совсем уже не всадник.
Нет, не Гойя, не Моне.
Разболезненный вдвойне.
Не иду, а ковыляю
И Помпеи вспоминаю…

Короче, шучу, подбадриваю. И никак не вырвусь из эпохи зубов, если выражаться высокопарно.

Раньше был с надеждой, а сейчас я без.
Раньше были зубы, а сейчас – протез.