Начальник службы безопасности. Продолжение

Ужинали долго, не спеша. Потом, выключив в домике свет, сели на крыльцо покурить, поговорить.

А поговорить было о чем – год не виделись. Сначала сын о своих рассказал, о жене, внучатках… Потом разговор зашел о наболевшем – обстановке на Украине. Старый солдат в последнее время, глядя новости, глазам своим и ушам не верил, что стало твориться на его родине. Сначала думал, журналюги, как всегда, преувеличивают, а потом послушал-послушал сына и понял – на Украину пришла настоящая беда! Прибрали ее таки к рукам заокеанские деятели. И пользуют теперь, как хотят.

Долго сидели, уже по несколько сигарет выкурили, и вдруг сын, прижав указательный палец к губам, мол, тихо, молчи, стал к чему-то прислушиваться. Василий Петрович, замерев, тоже напряг слух и явственно услышал приглушенный хруст выдавливаемого стекла с противоположной стороны хозяйского дома. Внутри все аж похолодело, он прекрасно знал о происшествии трехнедельной давности. Шепотом сказал сыну:

– Опять воры лезут, мать их, – и стал оглядываться в поисках чего-нибудь тяжелого, лома какого-нибудь или еще что-нибудь подобное.

Как назло, в темноте ничего видно не было. Сын привстал, собираясь направиться в ту сторону, откуда был слышен шум, но отец вцепился в его плечо, зашептал в ухо:

– С ума сошел, не пущу. У них, когда соседей грабили, пистолет и автомат при себе были.

Почему-то был уверен, что и сюда лезут те же гады.

Сын застыл на секунду, привстал и шепотом:

– И что делать будем? У тебя же ни ружья, ни… да совсем ничего нет такого…

– Погодь, я щас прожектора включу, а ты за угол моего домишки схоронись, не дай бог…

– Ага, давай, но и сам не лезь…

Когда на территории внезапно вспыхнул свет, позади дома кто-то явственно крикнул: «Атас! Шухер!», и в тишине явственно послышался звук передергиваемого затвора АК. Уж этот звук ни отец, ни сын ни с чем спутать не могли.

Сын вдруг как заорет во всю глотку:

– Окружайте, не дайте им в лес уйти!

Петрович, с ужасом подумав, что в сторону его единственной кровинушки сейчас стрелять начнут, схватив с перепуга обломок кирпича, швырнул его в сторону грабителей и тоже заорал:

– Ложись, суки, граната!

И оба услышали лишь топот ног в ответ, который удалялся в сторону леса.

– Фу-у, пронесло, – перевел дух Петрович.

А тут и сын подошел:

– Какая граната, ты че, бать…

– А ты чего: «Окружай, окружай…» Откуда… Кем их окружать?..

И вместе заржали, остановиться долго не могли. Наверное, от нервов.

Вот так все и было. Позвонили в милицию и удивились, насколько быстро к ним приехали. Да еще с собаками. Лес оцепили, искали вражин до утра, но те ушли. Собаки довели до трассы на Питер, и все. Видно, там их машина стояла. Неизвестно, те же были, что и три недели назад, другие – непонятно.

Все это я Игорю Юрьевичу и изложил с вопросом:

– Ну и чего надумали с охраной, у вас же вообще ничего нет для самообороны! Как можно так жить за городом? Вон у меня, смотрите: три ружья, травмат, газовый, баллончики… Я уж молчу про охотничьи ножи… Хотя у меня и грабить-то нечего. А у вас есть что взять.

– Юрий Викторович, ты не поверишь, прошел по всем соседям, всем рассказал о предложении ОВО. Пост сразу отмели, считают, что дорого. Сигнализацию в домах с тревожной кнопкой не хотят, все твердят, что милиция приедет, когда грабители уже будут в доме, а, следовательно, жильцы автоматически превращаются в заложников. И что там с ними сделают бандиты с перепугу – одному богу известно… Одним словом, никто ни на что не согласился.

– Ну а вы-то что решили?

– А мы с Татьяной решили завести собаку побольше и прожекторов добавить…

– Так если ночью собака будет бегать, сработают прожектора…

– И ладно, пусть срабатывают, злодеев отпугивают…

– Ну, воля ваша, если что надумаете, сделаем.

Вот и пойми этих буржуев. Вокруг Бокова ведь небедные соседи живут: один – владелец пароходства, второй – завода, третий… Одним словом, пролетариев, живущих на нашу среднюю зарплату, там не найдешь, место такое, заповедное. Нормальным людям в этих краях сроду построиться не дали бы. Ага, разогнались.

Как мне пояснил шеф, эти места числятся, как заповедник, образец какой-то там природы нашего края. По крайней мере, раньше был. А сейчас, наверное, уже все переоформили, убедили кого надо, что никакой это не образец, а просто место красивое.

И вот в этом самом месте и поселились жмоты. А ведь я всегда был уверен, что богатые люди свою жизнь и здоровье ценят больше денег. Ан нет, ошибся. Для них денежки важнее.

Ну да ладно. Я ж говорил уже, что мне таким никогда не стать – мозги у нас с ними разные, кардинально. Поэтому, наверное, я на них работаю, а не они на меня…

2

Утро понедельника началось, как обычно, с неприятностей. Правы те, кто утверждал, что утро добрым не бывает, и трижды прав тот, кто предлагал «понедельники отменить».

Не успел я после приезда на работу выпить свой кофе и просмотреть дебиторку, как раздался звонок от Федора Петровича, директора нашей Северной развозки. Он с паническими нотками в голосе сообщил, что к ним нагрянули опера из районного ОБЭП в количестве аж шести человек и проводят обыск всех помещений. Работа встала, девки-операторы в слезах, склад закрыли, кассу опечатали…

Короче, Федор слезно просил срочно приехать.

Ну, кто бы сомневался, конечно, срочно, ведь, по-моему, в нашей фирме, никто, кроме меня с сотрудниками многочисленных служб, что из РУВД, что из ГУВД, разговаривать больше никто и не может. Вернее, что-то такое говорить могут, но их никто не слушает, и нормального диалога не получается. Полное впечатление, что наши работники говорят на одном языке, а сотрудники милиции – на другом. А уж о том, чтобы найти общий язык, я вообще молчу.

Пока только одно непонятно, а почему не отзвонился Ринат, мой помощник-безопасник, работающий именно на этой развозке и отвечающий там за все, включая и предотвращение беспредела именно от сотрудников органов внутренних дел? По идее, он должен был бы первым мне отзвониться. Ладно, скоро выясним, где он там болтается.

Лечу туда, прихватив с собой Василия, еще одного своего сотрудника. Тот ранее работал в убойном отделе одного из районов, но мизерная зарплата и семейные обстоятельства, а если точнее – жена, вынудили бедного парня оставить любимую работу и податься в безопасники. Но нутро настоящего опера всегда наружу вылезет. Вот и Василий с коллегами любого ранга разговаривал совершенно спокойно на каком-то своем языке, оперском. У меня так не получалось, чего греха таить – я же опером не работал. Поэтому и сейчас решил, что он может пригодиться при налаживании контакта с проверяющими. Кто ж его знает, что там за народ к нам нагрянул.

Приехали, у входа в офис стоит несколько не наших машин: «мерсы», БМВ – ясное дело, опера прибыли каждый на своей. Ну, не любят ребята ездить в тесноте, по трое-четверо…

Поднимаюсь на второй этаж, и мне навстречу буквально на грудь со стенаниями бросается Федор:

– Юрий Викторович, они, ироды, из кассы все деньги выгребли, компьютеры опечатывают. Сказали, что все вывезут. А как же мы работать будем? Что теперь будет? И Ринат, как назло, приболел, отзвонился, что сегодня его не будет.

– Федор Петрович, потише немножко. Давайте по порядку: кто приехал, зачем, по каким вопросам, есть ли документы на проверку? Вам они хотя бы свои удостоверения показали?

– Мне ничего не показали, сразу ворвались в помещение и начали все обыскивать, кассу закрыли, девчонок наших даже в туалет не выпускают…

– Понятно, сейчас разберемся.

– Кто у вас тут старший? – громко крикнул я на весь наш немаленький зал, Федор аж присел от неожиданности.

– А вы кто такой, что так орете? – подошел ко мне один из оперов.