Эксперимент с моделирующим компьютером

– Извини, но это так фантастично! – Ирина вновь с улыбкой покачала головой. – Мне очень трудно в это поверить. Пожалуйста, покажи что-нибудь более знакомое, привычное, что бы нас сближало.

– Хорошо, но что бы тебе показать? – некоторое время он сосредоточенно обдумывал. – Скажи, вот мы находимся на окраине большого города, по нашим планам это должна быть Москва – это так?

– Да, это так, мы в Москве.

– Прекрасно! Давай я покажу тебе нашу Москву? Она довольно заулыбалась:

– Давай.

– «Умница», покажи нашу Москву, но без синхронного текста.

– Смотри сама, что будет непонятно, спросишь.

…На экране появилась Красная площадь в момент военного парада: гремела маршевая музыка, войска грозно чеканили шаг по брусчатке, гостевые трибуны были до отказа заполнены людьми, держащими в руках красные флажки.

Над Кремлем реяло красное знамя – государственный флаг СССР. Машина увеличила его: над серпом и молотом четко была видна звезда. Изображение скользнуло по трибуне мавзолея В. И. Ленина и перешло на стену кремля напротив, украшенную праздничным транспарантом: «9 мая .. лет Победы в Великой Отечественной войне». Затем перекинулось на парадные расчеты, стоящие в ожидании торжественного марша: в сводном батальоне Тихоокеанского флота взгляд Ирины остановился на молодом офицере в белой парадной форме с кортиком на боку, грудь капитан-лейтенанта украшали три ордена. Она попросила:

– Вот этого красавца можно поближе и увеличить?

Машина увеличила офицера на весь экран: да, это

был он – Сергей Русичев.

Ирина вглядывалась в спокойное волевое лицо морского офицера и не могла налюбоваться:

– Скажи, а что это за награды сверкают у тебя на груди? По всему видно, это очень высокие ордена!

Сергей засмущался, он не любил хвалиться, но все же ответил:

– Орден «Боевого Красного Знамени» за викторию над американцами в Тихом океане, «Горшкова» II степени за первоклассную подготовку электронных систем линкора, а «Красная звезда» – за участие в абордажной операции.

– На моем жизненном пути встречались в основном очень плохие и слабые люди, – глядя на Сергея с восхищением, призналась Ирина. – А мне всегда хотелось встретить настоящего человека, способного защитить меня от всяких подонков. В своем воображении я рисовала образы героев и по ночам вздыхала по ним. Тот, которого мне сейчас посылает Господь, превосходит все ожидания, поэтому единственное, о чем я сейчас думаю, как не прогневать Господа, чтобы он не отнял тебя у меня? Скажи, как я должна себя вести, что говорить? Я в смятении!

Сергей взял ее руку и поднес к губам, затем он долго рассматривал ее длинные пальчики:

– Единственное, что от тебя требуется, – это быть самой собой. Будь такая, какая ты есть, и все будет в порядке.

А компьютер тем временем перевел изображение на широкую, залитую весенним солнцем улицу: везде было много кумача, радостные лица людей, несших мини-флажки государственного флага СССР, окна первых этажей домов были открыты, из них слышалась музыка. Красные полотна кумача ярко контрастировали с белы- ми стенами зданий и с многочисленными стаями голубей, выпущенными в воздух. Группы отдыхающих останавливались рядом с импровизированными представлениями времен Великой Отечественной войны, слышались переливы гармошек и людской смех. Бросалось в глаза очень большое количество детей.

– Что это за улица, похожая на Волгоградский проспект? – спросила Ирина.

– Только у нас он называется Сталинградским, а так ты почти угадала.

– Да-да, Сталинградский, это же вполне логично, – согласилась она. – А скажи, какова численность СССР у вас, там? Поражает людское море и обилие детей в частности!

– На вчерашний день было 505432647 человек.

На сегодня не знаю, весь день я нахожусь здесь.

– Почти пятьсот шесть миллионов! – изумилась она. – Вот это развитие! А нам только и твердят в России о «Палаче с топором», который если что и делал, то забирал человеческие жизни, совершенно не умел управлять страной, а войну в 41-м–45-м выиграли вопреки руководству. В Советском Союзе, созданном Сталиным, тоже все было плохо. О нем если и вспоминают, то как о «Колосе на глиняных ногах», который упал и сам собой развалился… Вот тебе и «Колос»! Какие «пустомели»! Извини, пожалуйста.

– Ничего, – отозвался Сергей. – Я ведь все понимаю. И эту историческую несправедливость вашего мира необходимо исправить, но сделать это должны вы сами, чтобы не нарушить нормальный ход истории. Мы лишь постараемся помочь вам в этом. Именно для этого я и послан сюда к вам.

– Да, – согласилась она. – То, что Россия требует глубокой модернизации и замены строя, для меня со вершенно очевидно. Но, честно говоря, я не представляю, как ты можешь подтолкнуть этот процесс в оди- ночку?

– Почему в одиночку? – улыбнулся он. – Ведь нас уже двое, не так ли?

Она зарделась и приветливо покачала головой:

– Ты думаешь, мы сила?

– Несомненно!

Оба замолчали. Требовалась какая-то разрядка, и вычислительная машина быстро поняла это. Раздался ее по-детски задорный голос: «Давайте переключимся. Смотрите, что я вам сейчас покажу. Видели ли вы такое когда-нибудь?

Из монитора брызнул зеленоватый луч и начал чертить пространственное изображение. Процесс созидания занял несколько минут, и перед молодыми людь- ми в воздухе повисли два лица, тянущиеся друг к другу с поцелуями. И когда губы, казалось, вот-вот сомкнутся, вновь раздался задорный голос машины: «Э-э, а паспорта у вас имеются?»

Оба молодых человека засмеялись, схватившись за животы, и смеялись они не только от экстравагантной шутки машины: в пространственных изображениях они, несомненно, узнали себя – вот это был фокус!

– Выясняется, нас уже не двое, а трое, – продолжала смеяться Ирина.

– Ну, что я говорил, враг будет разбит и победа будет за нами! – поддержал ее раскрасневшийся Сергей. Когда они чуть успокоились, Ирина обратилась к

Сергею:

– Твоя машина просто гениальна, она даже выражает эмоции – это выше всяких предположений! Но я врач, эта тематика мне наиболее близка, нет ли чего- нибудь у нее и для меня?

Сергею было по душе, что разговор перешел в более простое и заинтересованное русло, ему тоже очень хотелось непременно угодить ей:

– Как нет? Именно по медицинской части она у нас первый специалист, разумеется, после тебя, конечно! Приложи свою ладонь к правой верхней части дисплея, увидишь, что будет.

Молодая женщина робко прислонила ладонь и оглянулась на Сергея.

– Не бойся, – успокоил он ее. – Это совершенно безвредно.

– Пожалуйста, нам максимальные данные по этому организму, снятому с руки и с радужной оболочки глаза.

Экран под рукой засветился желтоватым светом, слева появилась бегущая строка «Ждите». В то же время тончайший лазерный лучик голубоватого цвета сканировал глаз. Прошло около минуты. Наконец на экране появился силуэт человека – это была женщина. Постепенно стали проступать внутренние органы, они становились все четче и объемнее, стали видны главные и периферические сосуды. Картина разрасталась, наливалась цветами, в итоге объемное голографическое изображение заняло весь экран: оно демонстрировалось спереди, сзади и с боков, как бы поворачиваясь. Послышался голос вычислительной машины: «Максимально возможные данные считаны. Выдаю результаты обследования. Руку можно убрать».

На экране стали поочередно появляться органы женщины в увеличенном виде, и машина давала детальное их описание с существующими органическими и функциональными изменениями.

Ирина была в шоке! Уж себя-то она неплохо знала, ведь она сама врач – медицинское заключение было исчерпывающим! Более того, машина сказала о многих вещах, которые были совершенно недоступны и новы.

– У меня просто нет слов! Моя склонность к гипотонии, перенесенный пять лет назад аборт, депульпирование двух верхних и одного нижнего зубов, ринит левой носовой пазухи, функциональная тахикардия, перелом нижнего правого ребра, точные данные на АД и пульс, ЭКГ и энцефалограмма, и все выведено на монитор. На- верное, можно вывести на принтер и распечатать?

Сергей утвердительно кивнул головой.

– Феноменально! Просто фантастически