Дед тоже был пацаном. Рассказы для детей и их родителей

– Что деньги – вода, – важно отвечал дядя Август, – а мотоцикл, сами понимаете… А на права я выучусь.

– Тебе, Август, лучше подошел бы «Урал» с коляской. Тяжелый мотоцикл, солидный, как раз под тебя, – заметил другой гость.

– «Ява» тоже солидно, да еще и престижно, а коляску можно приобрести, сами понимаете, – парировал дядя Август.

Я бывал ранее у Сашки в квартире. Но тогда еще не было мотоцикла. Сейчас уже был особенный интерес. После уроков мы с одноклассником Женькой напросились к Сашке домой. Уж очень хотелось вблизи полюбоваться на чехословацкий мотоцикл. Сашка нехотя впустил нас, понимая цель визита. Наверное, папа сказал ему не приглашать без надобности посторонних.

Если у нашего соседа мопед стоял в коридоре, то мотоцикл «Ява» находился посередине Сашкиной комнаты. Накрыт он был дорогим покрывалом. Я спросил Сашку, почему не поставили к окну, где есть место. Сашка ответил, что там батарея, мотоциклу будет вредно, потом убрал покрывало и сказал:

– Смотрите, только не долго, и не надо ничего нажимать и крутить.

Мы с Женькой внимательно смотрели на мотоцикл. «Ява» была хороша. Сочетание вишневого и серебристого цвета было прекрасным. В блестящих «щеках» бензобака можно было увидеть, как в зеркале, свое отражение. Мотор был великолепен. Все было гладенькое, без углов. Слова «дизайн» мы тогда не знали, но понимали, что это верх технического совершенства. Отечественные мотоциклы «Минск» и «Восход», несомненно, уступали «Яве». Именно эту модель в дальнейшем прозвали «старушкой». Долго служила она своим хозяевам и редко подводила. Наконец Сашка накрыл мотоцикл, и мы с Женькой ушли домой.

Недели через две Сашка сообщил, что папа купил шлем, и предложил посмотреть. Это был красный, красивый шлем, как раз под цвет «Явы». Мы по очереди надевали его на голову, смотрели на себя в зеркало и видели там маленьких космонавтов. Сашка стащил с мотоцикла покрывало и уселся со шлемом на голове на «Яву». Он представил себя гонщиком, нажимая на газ. Набрав воображаемую скорость, стал раскачиваться вправо и влево. Кончилось это тем, что мотоцикл завалился на письменный стол. С трудом нам удалось установить «Яву» на место. Сашка потирал ушибленную ногу. Ну что там нога, главное – мотоцикл. Царапины на столе были не в счет. При тщательном обследовании мотоцикла также была обнаружена пара царапин и даже одна небольшая вмятина. Сашка был подавлен, казалось он сейчас разревется. Дядя Август достаточно строго воспитывал сына, и за «Яву» ему крупно влетело бы.

– Не переживай! – сказал Женька. – Дядя Август вряд ли их обнаружит, а если обнаружит, ты здесь ни при чем, где-то при погрузке повредили.

– А действительно, я здесь при чем? – повеселев, ответил Сашка. – Я же на него не садился.

– Конечно, не садился, – заметил я, – если что, можем подтвердить.

Уходя, я спросил:

– Когда дядя Август начнет ездить?

– Папа сказал, что учиться на права будет весной, значит, ездить будет летом, – ответил Сашка.

«Не скоро, – подумал я, – учитывая, что зима еще не началась». После этого мы потеряли интерес к мотоциклу, а точнее, забыли про него. Лишь весной, когда растаял снег, я спросил Сашку:

– Как, папа учится на мотоцикл?

– Пока нет, но записался на курсы, в ДОСААФ.

Школа ДОСААФ была не очень далеко от нашего дома. Мы иногда приходили туда посмотреть на мужчин, осваивающих мотоцикл. Автомобилей тогда было совсем мало, а мотоциклов больше. Обучались и молодые ребята, и среднего возраста мужчины, и пожилые. В общем, все, кому удалось приобрести мотоцикл. Мы даже знали время, когда они занимаются.

Вскоре Женька предложил мне сходить в ДОСААФ. Его старший брат поступил туда на курсы. Там была хорошая лавочка, можно было спокойно сидеть и смотреть. Женькин брат, Андрей, уже умел ездить на мотоцикле, но прав у него не было, да и мотоцикла пока еще тоже. Женька долго искал брата среди мотоциклистов на «Восходах», но так и не нашел.

– Ездить умеет, вот и пропускает, – сказал Женька, а потом громко добавил: – Смотри, вон отец Сашки!

Действительно, как мы его сразу не заметили? Своей крупной фигурой дядя Август явно выделялся на фоне других обучающихся. Когда он садился на мотоцикл, то тот превращался в детский велосипед. Мы вернулись на лавочку, хотелось посмотреть, как он осваивает мотоцикл. Получалось у него плохо. Если остальные курсанты в основном ездили, а иногда останавливались и заводили мотоциклы, то дядя Август только и делал, что заводил. Проедет чуть-чуть и заглохнет. Затем протащит мотоцикл вперед на несколько метров и опять заводит.

– С такой ездой он в ГАИ не сдаст, – заметил Женька.

– Ну он же только учится, все впереди, может и сдаст, – ответил я.

Мы договорились не обсуждать эту тему с Сашкой. Он сам через некоторое время сказал, что отец уже научился ездить, только у него не получается восьмерка. Его мотоцикл никак не может удержаться в заданной фигуре и выезжает за ее пределы. А ведь на экзамене необходимо сдавать это упражнение.

Прошло лето, но мотоцикл «Ява» так и не появился на улице. Больше Сашка ничего не говорил, а мы и не спрашивали. Что, нам больше делать нечего, как следить за чужим мотоциклом?

Уже была осень. Я делал уроки и вышел на балкон отдохнуть. Посмотрел по сторонам и увидел, что возле четвертого подъезда стоит мотоцикл «Ява». Возле него, в болоньевом плаще и шляпе, засунув руки в карманы, важно стоял дядя Август. «Неужели выезжает?» – подумал я. Решил выйти на улицу посмотреть. Дядя Август почему-то поглядывал на часы. Вскоре к нему подошел молодой мужчина, поздоровался, вытащил из рюкзака канистру бензина и начал заливать горючее в бак мотоцикла. Затем повозился несколько минут с мотором и стал заводить.

Я понял, что это, скорее всего, покупатель, которому дядя Август продал мотоцикл.

Мотоцикл быстро завелся. До сих пор помню приятный на слух шум мотора «Явы», совсем непохожий на звук двигателей других мотоциклов. Дядя Август как-то безразлично смотрел на все это, совсем не так, как тогда, когда выгружали мотоцикл. А ведь прошел уже ровно год. Сашка, скорее всего, был дома и не выходил на улицу. Я его понимаю. Я бы, наверное, тоже остался в своей комнате. Из подъезда вышел сосед и укоризненно сказал:

– Ты что, Август, не мог мне сказать, что продаешь?

– Что же, я должен по всему дому трезвонить? Сами понимаете… – как-то раздраженно ответил ему дядя Август.

Молодой мужчина сел на мотоцикл, надел на голову шлем, тот самый, с которым мы играли год назад. Еще раз пожал руку дяде Августу и поехал. Мы все долго смотрели ему вслед. Я почему-то подумал: «Смогу ли узнать именно этот мотоцикл, если встречу его в городе?» О чем думал дядя Август, мне неизвестно. Лишь по его глазам можно было предположить, что кто-то не оправдал его надежд. То ли мотоцикл, то ли он сам…

Когда покупатель скрылся за поворотом, Сашкин отец быстро зашел в подъезд.

Банкета по случаю продажи мотоцикла дядя Август не устраивал.

Арбуз

Как-то мы с ребятами со двора поспорили, что вкуснее всего на свете. Нам, сибирским пацанам, казалось, и не без основания, что это должны быть фрукты. Они были почти все привозные и перепадали нам от случая к случаю. Называли бананы, виноград, черешню, мандарины, дыню. Но большинством голосов победил зеленый полосатик – арбуз. Сочный, сладкий, сахаристый – что может быть вкуснее?

Зато в Волгоградской области, где я гостил у бабушки летом, арбузов было много. В начале августа их привозили с полей, и у многих во дворах лежали арбузы. Набегавшись под жарким солнцем, было очень приятно сесть в тенек и, как говорили, «зарезать» арбуз. Не зря кто-то из мудрецов сказал: «Хочешь пить – ешь арбуз, хочешь есть – ешь арбуз, сильно хочешь есть – ешь арбуз с хлебом».

В один из жарких августовских дней я, Колька и Вовка схватили арбуз и пошли в сад. Усевшись на старую кровать, которая служила местом отдыха, решили попить и заодно поесть.

– Надо было еще один арбузик прихватить, – сказал я.

– Вполне одного хватит, – решительно ответил Колька.

– Нет, не хватит, – продолжал я, – на двоих, может, и хватит, но на троих точно нет.

– Это кажется, что много надо, – влез в разговор Вовка, – а сам сейчас съешь три-четыре скибки арбуза и наешься.

– Какие три-четыре? – недоумевал я.

– А ты, что думаешь, что весь арбуз сможешь съесть? – начал заводиться Колька.

– А почему нет? – не отступал я.

– Спорим, что не съешь!

– Спорим, что съем! – ответил я, совершенно не понимая, смогу ли я съесть арбуз на самом деле.

– Так… На что нам поспорить? – прищурился Колька.

– Давай на просто так.

– Нет, так не пойдет – он будет арбуз трескать в свое удовольствие, а мы на него смотреть просто так.

Я уже был и не рад, что ввязался в этот спор. Ели бы себе спокойно арбуз и болтали о всякой ерунде. А теперь отступать было нельзя.