По следу Чёрного Ворона

Жених у ворот, ой, жених у ворот,

Жених у ворот дожидается…

– Я же говорила, что буду ждать окончания практики здесь! – улыбаясь и ничего не боясь, произнесла Рада.

Она, смущаясь от проявленной любви со стороны Веденея, слегка наклонив голову, бессознательно теребила рукой, своевременно убранной с головы Веденея, свои рыжие волосы, спадающие на шею и плечи. Ей было приятно и хорошо от того, что рядом не было никого и можно было без всякой острастки проявлять свои чувства. Правая рука её, ища какого-то убежища, так как глаза Рады были прикованы глазами Веденея, излучающими любовь, бессознательно коснулась шеи своей хозяйки.

– Лапушка моя… Куда же ты? Тут же вода! – только и смог вымолвить Веденей, вставая и пытаясь куда-то идти, и тут же ощутил, как губы Рады закрывают ему его рот. Почувствовав солоновато-сладкий и нежный поцелуй, он совсем забыл про то, чем совсем недавно восхищался.

Рада осторожно отпустила губы своего любимого и чуть-чуть отстранилась от лица Ведененя, чтобы видеть его глаза.

– Ну что ты, дурачок мой! – говорили глаза Рады, хитро улыбаясь. – Куда же я тебя теперь одного отпущу? Ага, отпусти тебя одного куда-нибудь, так ты опять во что-нибудь обязательно влипнешь! Вот и сейчас что-то придумал…

Веденей, ощущая запахи свежести, исходящие от любимой, которая уже девять лет овладевала всем его существом, не мог наглядеться на её темно-синие глаза в оправе темных бровей, плавно изгибающихся тонкими линиями вокруг глаз, её нос, изящно кончающийся округлой пуговкой. Но больше всего его восхищала способность Рады как-то смущённо и одновременно – хитро усмехаясь, улыбаться, слегка наклонив голову в обрамлении своих рыжих волос, заплетенных в две толстые косы.

Ничего не говоря, Рада вдруг обняла любимого и положила, поцеловав его в шею, свою голову на его плечо. Руки Веденея сами собой обняли и прижали к её себе. Теперь он вообще забыл, зачем вышел к реке…

Глава 3. Гонец Иданфирса

1.

512 год до н.э. год Обезьяны.

От чувства боли в голове он открыл глаза…

Светловолосая девочка то целует лежащего на земле мужчину, то трясёт за плечи. Слёзы ручьём текут по её щекам.

– Где это я? – Веденей трогает себя рукой. – Ноги целы. Руки целы! Не пойму, где это я…

– Дядюшка-а-а, родненьки-и-и-й! – слышит он женский голос и, ничего не понимая, медленно открывает глаза. Но само то, что уже слышит – это уже хорошо! – Интересно, кто же это меня называет «дядюшкой»? Да ещё женским голоском?!

Невольно начинает вспоминать последние события, но они никак не лезут в голову. – Дядя… Слово-то какое! И все-таки интересно, кто же это такой? Точнее, по голосу – такая?

Открывает правый глаз и видит – девочка! Открывает левый глаз – опять девочка и та же самая… – Кофта белая, сарафан красный, волосы светлые. Смотрит на меня и улыбается! Значит, знает меня… Странно, и кто же это? Где же я тогда?

– Странно всё это… – тревожная мысль холодком пробежала по сердцу Веденея. – Точно! И одета как дочка моего старшего брата – Руська… Сарафан, как у неё, до пола… Может она и есть? И вообще, где я нахожусь?

– Жив! Жив, дядюшка… – произнесла она, вытирая, расшитым красными полосками, рукавом слёзы. – А я уж думала…

– Странно… Она снова называет меня дядюшкой… Точно, это она, Руська – дочка моего брата! – рассуждает Веденей логически и сам удивляется тому, как повернулись дела. – Но почему я её сразу не вспомнил? Даже не узнал сразу…

– Руська, ну чё, дядька-то, твой-то… Очухалси? – слышит он чей-то мужской голос.

Неожиданно Веденей почувствовал сильную боль в голове и сильно поморщился. – Не понял, а это что такое?

Попытался пошевелиться и неожиданно, почувствовав сильную боль уже во всём теле, отключился.

– Непонятно! Что же это такое? – неожиданно перед его глазами возникла картина: мужчина, защищая свою жену, которая держит двух одинаковых малышей, как вихрь носится по полю, и, не касаясь воинов, сбивает их с ног одного за другим, пока не остаётся перед ним никого. Нет, это перед ним нет! А один спрятался за камнем и выжидает!

От этой мысли ему даже как-то страшно стало, и даже открыл глаза. Но новая мысль быстро отогнала первую, заставляя снова их закрыть. Но всё пропало! И картинки больше не было! Он чуть не закричал. – Смотри! Смотри! Он там! За камнем…

И, только открыв глаза, Веденей понял, что всё это ему только приснилось.

Запутавшись окончательно, он решил не форсировать события.

Меж тем девочка, как оказалось, внимательно следила за движениями Веденея.

– Ой-ой-ой, да, дядюшка-то ранен! На голове шишка и кровь всюду… Не иначе, кто-то дубиной ударил… Не может пошевелиться… – тихо произнесла она, рассуждая сама с собой.

Но мужчина, бывший рядом, услышал её слова.

– Веденей ранен? – удивился он, наклонившись к мужчине. – А что, жрецы могут быть раненными?

Неожиданно в голосе Веденея произошло что-то и теперь всё, что происходило дальше вокруг, он начал воспринимать с какой-то личной позиции.

– Вот так новость! Меня, оказывается, зовут Веденей и я жрец! – удивляется он новому повороту событий. И тут же беззвучно возражает мужчине. – А что, жрецы не люди?

– А что, жрецы не люди, по-твоему? – к его удивлению точно так же произносит девочка, даже не поворачиваясь к крепкому мужчине невысокого роста, целуя в голову раненного.

– Молодец! – впервые он почувствовал к ней некоторое расположение. – И что же ты собираешься делать, племянница жреца Веденея?

– Но ты же внучка жрицы Хлебославы… – усмехается мужчина, как будто услышал мой немой вопрос. – Или она не научила тебя оказанию первой помощи?

– Ба, да она училась у жрицы… – он даже с трудом улыбнулся, но всё-таки ртом шевелить было больно. – Интересно, что же со мной?

– Дяденька Былята, ты именно так дядюшку Веденея нашёл? – подозрительно спросила Руська, оборачиваясь к мужчине.

– Да, так и нашел… Только он лежал лицом вниз… – почему-то начал оправдываться тот. На этот раз мне показалось, что он что-то не договаривает. – Я и перевернул его… Ну, мало ли чё… Увидел, что это твой дядька и бегом к вам!

– Правильно сделал… – усмехнулась она. – А сам-то ты как здесь оказался? Ведь ты месяц назад на юг торговать поехал?

– Дак я тока што приехал! А тута такие вот дела… И у меня самого… Срочные дела… А тута он! – снова, волнуясь от чего-то, начал оправдываться Былята, показывая рукой то на юг, то в сторону общины. – Мне ить к старейшине-воеводе надоть… А тута он!

– К воеводе? – удивлению Веденея не было предела. – Если всем здесь руководит воевода, то что же это за организация? Так это род русинов на берегу Великой Вороны? Выходит, я по-прежнему нахожусь там же, где и был, но только раненный?

– Советы… Воевода… Прошлое и будущее… – и тут в голову ему пришла совсем простая мысль. – Это наша родовая община Рысей? Это в ней есть старейшина и совет старейшин…

– Вот что, дяденька Былята… Ты иди-ка к старейшине и сообщи матушке, что мой дядюшка Веденей болен. Да телегу пришли ко мне! – строго произнесла Руська и тихо добавила. – А я сама им займусь…

Тот поклонился в пояс Руське, повернулся, ухмыльнувшись, и не спеша пошёл к улице с домами.

Взгляд Веденея невольно упал на Быляту. – Так-так… Толстенький, добренький живчик, общительный, всё время жуётся… Привязчив и непредсказуем. Улыбчив, пытается пошутить… Никуда не лезет, ничего ему не надо, находится в потоке, который его ведет. Много ездит, везде свой… Так-так… Тип странника … Но свой ли?

Меж тем Руська потерла ладонь о ладонь и, что-то шепча, приложила их к его сердцу…

Неожиданно Веденей почувствовал сильное тепло, которое начало в его теле разрастаться в местный пожар: пот выступил на лбу и он закрыл глаза… Что она делала дальше, конечно, уже не видел, но вдруг почувствовал, как силы начали возвращаться к нему…

После того, как он отдохнул, открыл глаза и увидел, как Руська с закрытыми глазами и что-то шепча знакомое, водит ладонями над головой. Тут в его голове опять всё помутилось, и он заснул, спокойно и тихо.