Два перстня Рюрика

? О! ? воскликнул радостно он. ? Смотри-ка, мы и до речки добрались! Здесь и попить и порыбачить можно! Даже костёр развести.

? А ты не забыл, как надо себя вести с речкой, деревьями и всеми теми, кто живёт в лесу? ? неожиданно напомнил тотем.

? Нет, Белый Медведь, это я теперь запомнил на всю жизнь! ? улыбнувшись, ответил громко Батура и попросил разрешения у речки.

Похлопав себя по штанам, он рукой обнаружил два твёрдых катышка – это были два огнива, которые заставил его закатать в штаны дед, когда Батура обучался разжиганию костра.

Так началась новая жизнь Батуры.

Когда через семь дней он вернулся к дому Световида, то увидел Учителя и деда сидящими на лестнице дома, мирно разговаривающими между собой.

? Ну что, пришёл? ? ничуть не удивляясь тому, что это сделал сам Батура, произнёс Учитель. ? Молодец! Уложился в срок.

Друзья посмотрели друг на друга, вспоминая, на чём остановились. Потом Учитель снова посмотрел на Батуру и произнёс. ? Батура, иди, постирай свою одежду! Ты принят! Завтра начнём занятия!

Батура ещё видел улыбающееся лицо деда, когда поклонился Учителю, повернулся и пошёл искать мыло или что-то, чем можно было постирать одежду.

? Хоть бы дали мыло! ? проворчал он в адрес своего Учителя.

? А ты что хотел? ? вмешался внутренний голос. ? Ты сюда приехал учиться выживать в этой жизни, а не жить! Вот и думай, как можно постирать одежду в этих условиях!

? Понял! ? уже смягчившись, проворчал Батура, поняв, что теперь у него есть настоящий друг, честный и справедливый, но беспощадный – это его внутренний голос, который зовётся Белым Медведем.

8.

Там же

Перед тем, как уехать, дед Батуры долго и весело разговаривал о ком-то, кого время от времени оба называли Мирославой, изредка поглядывая на Батуру, который стирал свою одежду в воде, раздевшись донага. Когда всё было выстирано, ему выдали льняные рубахи и штаны, в которых он и попрощался с дедом.

Но в этот раз Батура не выдержал и спросил у деда. ? Скажи, деда, а кого вы со Световидом называли Мирославой?

Хорошее настроение у деда как рукой сняло. Удивлённо он посмотрел на внука и произнёс. ? Мирославой звали твою бабушку!

? А что такого было в ней? ? удивлённо произнёс Батура.

? Не в ней, а в том, что было с ней связано! ? улыбнувшись, произнёс дед.

? Ну, ты мне как-нибудь расскажешь? ? умоляюще произнёс Батура.? И приезжай: мне скучно будет без тебя!

? Ладно, как-нибудь расскажу! ? произнёс дед и притянул к своему телу Батуру. ? Ну а теперь давай расставаться: у тебя скоро совсем времени не будет! Учёба у Световида – дело трудное. По себе знаю!

Обняв и поцеловав в лоб внука, Бронислав отодвинул от себя его и посмотрел ему в глаза. ? Учись, внучок! Может, из тебя что-то путное получится. Не страшись смерти, страшись конца бесславного!

Повернулся, и, вытерев слёзы, накатившие неожиданно, Бронислав сел на коня и, махнув рукой на прощание внуку, поехал в Никольевку.

Батура ещё долго стоял, не обращая внимания на текущие по лицу слёзы: что-то говорило ему, что впереди были трудные дни не простой учёбы!

Однако, через месяц Бронислав снова был здесь.

? Деда, ну ты когда же мне расскажешь про то, что было у вас с бабушкой Мирославой? ? Батура так посмотрел в глаза деду, что тот кивнул головой.

? Ладно, может, когда-нибудь и расскажу. ? еле слышно прошептал тот, но Батура всё-таки услышал.

Глава 2. Княжество Рязанское

1.

Июнь 860 года, Батуре 19 лет

Солнце ещё не закатилось за горизонт, а Батура на коне всё никак не мог добраться до Рязани. То и дело, отряхивая семена разноцветных сорных трав, в обилии растущих вдоль просёлочной дороги и поднимающихся из-под копыт его боевого коня на красные сапоги, он ехал на север. Полосы иван-чая то и дело переходили в целые площадки между скоплениями деревьев, не позволяя ему ориентироваться в правильности его маршрута.

Южный оборонительный вал, который он сначала принял за начало города, остался позади, а лес, ставший плотной стеной, возвышался впереди.

Наконец, вдали показалась высокая изрезанная ручьями и людьми огороженная земля городища Рязани. Длинный высокий деревянный забор, ограниченный башнями для надзора как сверху, так и по краям, говорил Батуре, что, наконец-то, он прибыл в Рязань.

Глубокий и широкий заполненный водой ров, имеющий несколько перекидных и стационарных мостов, сразу же, с одной стороны завоевали его расположение, а с другой стороны – некую настороженность.

Подъехав к перекидному мосту, он слез с коня и повёл его по мосту к закрытой двери большой башни.

? Зря пошёл к этой башне. ? заговорил внутренний голос, предчувствуя что-то. ? Обычно в таких башнях больше придираются.

? Но у меня же есть документы! ? возразил ему Батура. ? И направляют меня в эту самую Рязань!

? Ну-ну. ? с сомнением произнёс внутренний голос. ? Посуди сам: сильно укреплённое городище, никого не выпускают. А все повозки, что были с тобой в караване, пошли по другой дороге к подъёмным мостам!

? Ну и что? ? возразил Батура. ? Пусть себе идут туда, куда хотят, а мы пойдём сюда!

В это время небольшое окошко с краю от двери открылось и воин, осмотрев Батуру в чёрных шароварах и красной безрукавке, одетой на голое тело при красных сапогах, небрежно произнёс. ? Тебе чё надоть?

? Да я к вашему князю на приём! ? начиная сердиться, вызывающе произнёс Батура. ? Бродник я! И документы на то имею!

? Наш князь, таких как ты, не принимает! ? ответил охранник и закрыл окошко.

? Ну, и чё теперь делать? ? произнёс Батура, поворачивая коня к выходу по мосту.

? Предлагаю обойти городище и найти те двери, где пропускают телеги и людей, прибывших или уезжающих! ? ответил внутренний голос, показывая, что здесь им делать нечего.

Батура вздохнул, внутренне соглашаясь с ним, и направился к просёлочной дороге, по которой не торопясь огибали городище все повозки с людьми.

Так или иначе, но Батура, послушав свой внутренний голос, в очередной раз убедился в том, что это надо делать.

Подойдя к воротам, через которые пропускались телеги с разным товаром и, после проверки документов люди, прибывшие в Рязань, проходили в городище, где и разъезжались по своим местам.

Так было и с Батурой: проверив его документы, охранник указал ему дорогу к приказу, который занимался людьми служивыми. За время общения с жителями Рязани, он уже сделал для себя несколько выводов.