Меч Кощея Бессмертного

– Здесь я всё обработал… – ответил он. – Отпечатков несколько. Но точно скажу после лаборатории… В принципе, можно звонить в морг за доставкой! Заодно там и остальные части тела его хорошенько просмотрим во время судебно-медицинской экспертизы…

К лестнице Светлана не пошла, а наоборот, повернулась в противоположную сторону начала спускаться по тропинке вниз к реке, у которой и остановилась, и стала рассматривать берег Хопра.

? Надо же, как Хопер своим изгибом подъел берег… ? напомнил о себе внутренний голос. ? А когда-то ни одного наклонившегося дуба здесь не было…

Кивнув головой, Светлана прошла берегом к одному из таких дубов, песок из корней которого осыпался вверху, внизу был частично вымыт рекой.

Заглянув под обрыв, где обнажились корни дуба, она неожиданно увидела что-то коричневато-чёрное, перевивавшееся с корнями, к которым шли следы… Протянув руку к этому неизвестному предмету, Светлана тут же ощутила внутренний трепет и лёгкое жжение на плече.

– Тебе не кажется, что здесь находится что-то очень важное? – насторожился внутренний голос. – И вообще… Ведь когда-то это место было далеко от берега… Здесь берег Хопра изгибается, и вода постепенно вымывает берег. Интересно, за какой срок обрыв мог переместиться к этому месту?

– А, может, это оставшиеся корни дуба… – возразила ему Светлана и невольно начала чесать своё плечо, как раз там, где обнаружила жжение. Потом подумав, добавила. – Если останется время, и здесь посмотрим!

Она поднялась наверх и с некоторой грустью посмотрела на наклонившийся дуб…

Из морга Светлане сообщили, что машина к ним уже выехала…

Оформив необходимые документы для производства судебно-медицинской экспертизы, и отдав их криминалисту, следователь Белавина решила проследовать за трупом к месту, откуда шёл неглубокий след волочения.

Как это ни странно, но следы вели не к той самой резной веранде, мимо которой они проходили, а к входу в это полуразрушенное здание.

Из трёх возможных мест проникновения в башню были: во-первых, отверстия, забитые досками крест – накрест, когда-то бывшие арочными окнами, а теперь имевшие дыры между полусгнившими досками; во-вторых, дыра в окне, находящаяся по центру здания, была расколочена и доски тут же лежали на земле. Но следы, как это ни странно, вели не к ней, а к третьему месту, что располагалось в противоположной части полуразрушенного здания, дверь которого была открыта.

Протиснувшись в проём, Светлана и криминалист вошли в зал (точнее, в то, что было когда-то залом), пройдя короткий промежуток дверного проёма.

Всюду на полу находились разбросанные хаотически доски, которые когда-то были половыми, стены оказались ободранными от бывших когда-то обоев. Даже кафель на одной стене был подвергнут обдиранию вместе с кирпичом.

Между тем в двух углах у окон были видны следы копания ям, глина которых выбрасывалась прямо на разбросанные половые доски.

– Интересно, почему ям всего две, а не четыре? – невольно включился в разговор внутренний голос. – Ведь угла-то четыре… Выходит, копатель знал, в каком углу лежат сокровища…

– Но не точно, ведь копал-то он в двух углах, а не в одном… – возразила ему Светлана. – А это значит, что копателем может быть кто угодно, услышавший какой-то разговор…

– А вот и лопата! – Светлана, услышав голос криминалиста, повернулась к нему. В руках он держал лопату с оставшейся глиной. – Возьму-ка я её с собой: а вдруг там пальчики чьи-то окажутся!

И начал аккуратно упаковывать её в свой мешок. Кивнув головой, Светлана вновь вернулась к теперь уже яме, около которой была обнаружена лопата.

– А это что? – неожиданно напомнил о себе внутренний голос. – Вон там, где под доской торчит какая-то одёжка? А вдруг она нужна?

Криминалист, поймав взгляд Светланы, ринулся к этой одежде и, рванув её с силой на себя, выдернул из завала.

– Ба, да это же как раз то, что мне и надо! Нож! – довольно складывая нож, ранее завёрнутый в одежду, в свой пластмассовый мешочек, произнёс он. – Ну и глаз у вас, мадам!

Светлана улыбнулась, видя, каким довольным остался криминалист.

– А тебе не кажется, что мы что-то здесь упустили? – как всегда ложку дёгтя в ведро удовлетворения от её работы внёс внутренний голос.

– Например? – Светлана и не скрывала то, что было внесено сомнение в её следствие.

– Например, странный предмет в корнях дуба… – внутренний голос тут же подверг сомнению её достижения. – Или мы так и не узнаем, откуда пришли эти господа? Откуда взялась эта бумажка? Чья она? А артефакт? Похож на зеркальце женское… Такие были у древних сарматов! Интересно, как им пользовались древние люди и, вообще, древнее ли оно? Кто его сделал? Ну, и наконец, кто был убийца, и каковы были его мотивы?!

Хорошее настроение Светланы быстро переменилось на противоположное от таких вопросов. Чтобы помочь криминалисту, она начала ещё более внимательно осматривать комнату. Ничего не найдя, вышла из развалин и начала осматривать всё снаружи. В какой-то момент, находясь на самом краю тропинки из-за разросшихся кустов ивы, она оступилась и упала, сильно ударив ногу и руку.

– Вот, зара… – она даже не договорила ругательство, увидев, что руки её коснулся какой-то острый предмет, а рядом появилась красная узкая полоса, оставленная лежащей на земле керамикой.

Это было острое ребро древней вазы из керамики, внутри которой было что-то темновато-серое, с небольшой горкой в середине разбитого сосуда. Рядом было много примятой травы и поломанных молодых кустиков ивняка.

– Пал Николаич! – крикнула она, забыв напрочь о своей ране. – Пал Николаич! Иди сюда! Я тут что-то нашла…

– Ну, мадам, вы сегодня просто не отразимы! – как всегда восхищаясь своей неординарной начальницей, криминалист Павел Николаевич Ведагоров называл её «мадам», нисколько не стесняясь этого. – Ну, что на этот раз?

Подойдя к Светлане, он сначала от восхищения чуть не захлопал в ладоши, увидев, сколько здесь есть всего интересного, и выпалил начальнице, уставившись на вещ доки. – Замри и не шевелись!

Аккуратно подняв с земли какой-то кристалл, он нагнулся к вазе. Только потом, вспомнив, что его любимая начальница по-прежнему стоит практически на одной ноге, застыв в той позе, которая была в начале его приказа, добавил. – Дайте-ка мне вашу руку, мадам!

Вытащив её на тропинку за протянутую руку, улыбаясь, добавил, уже разговаривая сам с собой. – Вот сюда его и потащил убийца… Ещё бы кровь где-то найти…

Светлана, увидев, что для криминалиста её персона больше не существует, вспомнила про рану и невольно провела по ней рукой. Увидев, что глаза криминалиста уставились на её руку в крови, услышала жесткий повелительный голос криминалиста. – Ты бы, матушка, пошла отсюда куда-нибудь подальше! Мне ещё и без твоей кровушки здесь работы хватит…

5.

Выполняя приказ криминалиста не мешать его работе и, перевязав ранку чистым носовым платком, она поднялась к машине, около которой стояли и курили только подошедшие к ней опера.

– Светлана Владимировна, я опросил всех отдыхающих… – начал свой доклад Виталий Буеславов, внимательно глядя в глаза следовательши. – Никто посторонних, кроме опрошенной барышни, здесь людей не видел…

– А ты, Иван, что скажешь? – слегка недовольная из-за зудящей ранки, спросила Светлана.

– А у меня есть один свидетель! – улыбаясь тому, что его начальник так опростоволосился перед следовательшей, чувства к которой не скрывал, ухмыльнулся Иван. – Я опрашивал всех работников недалеко отсюда… Так вот пекарь Иван Иваныч Моисейкин видел рано утром, как кто-то из мужиков выше среднего роста тащил что-то длинное к берегу. Это было от его пекарни метров за тридцать! Лица тащившего он не рассмотрел, так как рассвет только-только начинался. Этот мужик притащил труп к тому месту, где мы нашли его, вложил какой-то предмет ему в руку и крадучись, ушёл к реке. Любопытный пекарь видел, как тот после этого ушёл по берегу прочь от этого места.

– Ну, хоть один свидетель есть! – подвёл итог внутренний голос, поднимая настроение Светлане.

– Молодец, Иван! – произнесла Светлана, видя, как его начальник недовольно отвернулся в сторону санатория. – Так ты говоришь, пекарь?

– Да! И он сейчас находится в пекарне… – невольно проглотив слюну, произнёс Иван, и, посмотрев на начальницу, тихо спросил. – А, может, я, этот, как его, опрос сделаю?

– Ты чё не видишь, что он проголодался! – вмешался внутренний голос Светланы. – Потому и опрос просится делать!

– Я сама хотела бы поговорить со свидетелем, а ты сбегай-ка в пекарню… – она усмехнулась, видя, как вспыхнули глаза Ивана при упоминании о пекарне. – Спроси, может, нам продадут булочку своего свеженького хлеба?

– Понял! – нескрываемая радость отразилась на лице Ивана. – Ну, так я пошёл?

И, не дожидаясь ещё чего-то, тут же повернулся и пошагал к пекарне.

Не успела Светлана открыть дверь пекарни, как на неё пахнули сладкие запахи свежевыпеченного хлеба, которым когда-то в детстве подкармливали её соседи дядя Ваня с бабой Машей, когда она приходила к ним.

– Светка, это ты што-ли? – до боли знакомый говор дяди Вани ударил по сердцу Светланы так, что из глаз невольно выбежали одна за другой две слёзки.

– Я, дядь Вань… Я… – с трудом произнесла Светлана также, как когда-то в детстве, когда приходила к ним, и улыбнулась, ладонью смахнув набежавшие слёзки, в том числе и накатившие на глаза.