Оценить:
 Рейтинг: 0

Встречное движение

Год написания книги
2001
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
2 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Ну, хорошо, я немного отдохну и сделаю тебе кофе.

– Было бы с чего отдыхать.

Игорь пустил голубое колечко к Лиде:

– Не хами, дорогая, если бы ты не лежала как доска, я бы…

– Я как доска?! Да пошел ты!

Лида выскочила из постели и закрылась в ванной. Игорь, шаркая шлепанцами, вяло поплелся на кухню варить кофе.

Даша купила в маленьком окошечке яркого ларька бутылку лимонного ликера и направилась к Лидке Бубновой посидеть за кухонным столиком, потягивая в обоюдных жалобах из маленьких рюмочек сладкий алкоголь и стряхивая белый пепел тонких сигарет в консервную банку с недоеденной печенью минтая.

Даша давила кнопку звонка, а дверь ей никто не открывал.

Игорь Чебыкин на цыпочках подошел к двери в ванную комнату и зашептал в желтую влажную щелку:

– Лидка, дура, звонит кто-то, что делать?

Бубнова щелкнула шпингалетом:

– Чего?

– Звонит кто-то.

– Ну и пусть звонит, подойди тихонечко и посмотри в глазок.

Чебыкину не хотелось никуда тихонечко идти, ему хотелось забраться под теплый душ и долго под ним стоять, поэтому он погладил бледную щеку Бубновой, тоскливо отметил, какая она страшная в мокрых сосульках жиденьких волос, и притянул ее к себе:

– Ты такая эротичная, постоим вместе под душем?

– Постоим.

Даша слышала за дверью обитаемый шорох и легко догадалась, что Лидка проводит время с последним своим кавалером Чебыкиным. Даша в досаде стукнула кулаком в дверь и, выговаривая на ходу Лидке, что ее хахаль такой же, как ее муж Валера, и тратить столько времени на этих болванов очень глупо, зашагала к лифту.

Чебыкин, стоя под душем, безрезультатно для себя гладил Лиду. Лида смотрела в запотевшее зеркало на две мутные худые фигуры и скучала.

– Это Дашка приходила, поболтать, наверно, хотела.

Игорь перестал гладить Лиду, ему было досадно, что Даше не открыли дверь и что она не стоит с ним под душем вместо Лидки, с которой, наверно, пора завязывать.

3

Тетя Зина гремела, вихлялась, позванивала, дребезжала и скрипела своим трамваем номер двадцать три, остановки она не объявляла, но зато открывала все двери и, если видела, что кто-то бежит, размахивая руками, терпеливо ждала запыхавшегося гражданина с ручейками липкого пота за шиворотом и с собачьей благодарностью в глазах.

На остановке «Школа-интернат» тетя Зина грустно впустила в трамвай одинокого пассажира.

Грогин оглядел почти пустой вагон: три девочки, двое мужчин и один парень.

Оксанка кричала Иринке и Светке различные слова, те в ответ тоже ей кричали свои замечания, они вместе громко смеялись и время от времени надували из жевательных резинок огромные белые шары – настроение у них было хорошее, только Иринка немного досадовала, что у нее шар получался не такой большой, как у Светки, а Светка очень хотела влюбиться по-настоящему в кого-нибудь из старших классов.

Грогин сел подальше от громких сестер Монгольфье, позади двух мужчин в одинаковых бежевых плащах и с одинаковыми пузатыми светло-коричневыми портфелями.

– Ты представляешь, Сема мне тогда и говорит…

– Это на юбилее?

– Ну да, так вот, он мне говорит: все у меня есть: хорошая машина, приличная дача у «Золотой рыбки», деньги, жена-дура, дети почти отличники, любовница, влиятельные друзья – все, а жить не хочу.

– Ну и?

– Повесился.

– О! Наша остановка – выходим!

Дмитрий Осипович и Мизин не спеша спустились по трамвайным ступенькам.

Оксанка, уперев в окно указательный палец, хохотала над ползущим рядом с трамваем автомобилем изобретателя Вавилкина Эдуарда Львовича, когда заметила уплывающий вдаль магазин «Буратино».

– Проехали, дуры! Скорее пошли!

Тетя Зина медленно открыла двери и стала с равнодушным осуждением смотреть, как выпрыгивают из трамвая Оксанка, Иринка и Светка.

В вагоне остались Грогин и Епейкин Стас.

Епейкин Стас взвесил на левой ладони правый кулак: если завинтить этому чайнику в ухо, то можно будет потом отобрать у него кошелек и широко угостить разливным пивом шумную толпу товарищей по интересам.

Грогин заглянул в зрачки Епейкина Стаса:

– Этот трамвай до «Строительной» идет или дальше?

– Кажется, дальше.

Трамвай номер двадцать три действительно проехал «Строительную» и на «Бульваре Славы» Грогин оставил Епейкина Стаса вырисовывать длинным ногтем большого пальца на податливом дерматине сиденья напротив зигзаги молний, различные кресты и приятные образованному человеку буквы латинского алфавита.

Сафиулла распахнул настежь дверь, уперся руками в косяки, перегородив весь дверной проем и щурясь в тусклый свет лестничной площадки:

– Это ты, что ли, Грогин?

– Здравствуй, Сафиулла.

– Здравствуй, проходи.

Сафиуллу мотнуло от одной стенки к другой.

– Ты все еще в запое?

– Чего?
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
2 из 7