Убийца из детства

– Не подсказывать! – строгим, скрипучим голосом сверкнула на него стеклами очков недовольная жизнью. И резко дернула рукой. Будто бьет указкой по столу.

«В классе было две Вали!» – вспомнил Журавлев. И уже уверенно ответил:

– Валя Сайрина!

– Слава богу! – облегченно вздохнула Таня. – Узнал! Перед тобой завуч нашей родной школы!

Валя скривила губы. «Завуч! – подумал Журавлев. – А как же мечта? С какой уверенностью она заявляла, что пойдет учиться в геологический институт. Там же сплошная романтика! Экспедиции, мошкара, палатки. И песни у костра под гитару. Все или почти все в классе ей завидовали. Даже стыдились, что их мечты и представления о взрослой жизни откровенно приземленные. А что в итоге? Куда делись возвышенные порывы? У Зоси в “Золотом теленкеЖ они закончились носками с двойной пяткой. А у Вальки – тетрадками с каракулями двоечников».

Таня вернула Журавлева к действительности.

– Это? – спросила она, показывая на соседку Сайриной.

– Вера Карташевич! – не раздумывая ни секунды, ответил Журавлев.

– Меня да не узнать! – рассмеялась Вера. – При моем-то рубильнике!

– Угадал! – подтвердила Таня. – Для нас Вера. А для кого-то Вера Иосифовна. Потому что она у нас – первый заместитель директора банка. Идем дальше. Это кто?

И показала на розовощекую и круглолицую женщину.

– Ну, это Лида Болейко! – снова уверенно сказал Журавлев. – Только что-то я ее сестричку не вижу.

Сестры Болейко не были близнецами. Да и внешне совсем не были похожи одна на другую. Погодки. Но учились в одном классе.

– Оля в Космогородке живет, – ответила Лида, довольная тем, что Журавлев ее узнал. – Не смогла приехать. А очень хотела.

– Не тормозим! – подтолкнула Журавлева Таня. – Рядом с Лидой кто?

Журавлев посмотрел на тучного, с нездоровой краснотой на щеках мужчину. «Кто же этот любитель фотографии? В классе вроде бы таких не было. Взгляд голубых глаз открытый, хотя и с прищуром. Будто оценивает тебя: на что ты годен? Но улыбка располагающая. Как у всех гэбэшников», – почему-то подумалось Журавлеву.

– Ну, давай, Боря! – подбодрил его толстяк. – Смелее! На соседних партах сидели.

«На соседних? – напрягся Журавлев. – Спереди сидели Замираев и Шелстяков. Но это не Замираев. У того шрам на верхней губе. Шелстяков чуть ли сразу после школы умер. Сзади сидели Хамусов и Телков. Неужели это Хамусов? Вроде не похож».

– Телков? – наугад спросил Журавлев.

– Молодец! – снова похвалила его Таня. – Главный инженер судоремонтного завода.

– Бывший! – поправил ее Телков. – На пенсии я, Боря.

– А еще он – мой главный конкурент по части фотографий, которые ВКонтакте да Одноклассниках вывешивает, – улыбнулась Таня. – Как ни стараюсь, у него все равно больше!

– Идем дальше! Это кто?

– Галя Овечкина!

Ее было невозможно не узнать! Хотя и набрала вес и из хрупкой девчушки превратилась в солидную даму, лицо почти не изменилось. Те же алые губки бантиком, тот же румянец на полных щечках.

– Галя в детском саду работала, – пояснила Таня. – Теперь на заслуженном отдыхе.

С соседом Гали у Журавлева тоже не возникло проблем. Сухощавый мужчина в коричневой джинсовой рубашке с накладными карманами, с коротко остриженными волосами и приветливой улыбкой на загорелом лице был очень похож на того паренька, с которым виделись не только в школе, но и на хоккейной коробке во дворе.

– Женя Тиханов! – уверенно сказал Журавлев.

– Он! – кивнула Таня. – Отслужил в милиции-полиции. Теперь бизнесмен. Говорят, что его оздоровительный центр – самый лучший в городе. Не была, не знаю.

– Если хочешь омолодиться – тебе к нему! – хихикнул Телков.

– Жену омолодить можешь! – добавил Костя. – Ты с ней приехал?

– Один.

– Ну ты, Костян, сказанул! – рассмеялся недобрый. – В Женькин салон с женой? Это как в Тулу со своим самоваром!

Женя смеялся, словно речь идет о том, к чему он не имеет никакого отношения.

– Приходи, Боря! – сказал он Журавлеву. – Не пожалеешь!

– Вместе пойдем! – добавил недобрый. – Костяна еще возьмем. И Сашку. Как в прошлом году.

– Так вы тут все – старые развратники! – притворно ужаснулась Вера.

– Ты чего? – уставился на нее недобрый. – С дуба упала? Здоровым мужикам нельзя, по-твоему, в баню сходить?

– Знаю я ваши бани! Не столько моетесь, сколько пьете, пока девчонки глупые вам это самое делают…

– Что «это самое»? – нахмурил брови недобрый. – Ничего непристойного! Классический эротический массаж – да! Но не больше!

– Да ладно ты! – махнула на него Вера. – А то я не знаю!

– Ты, Вера, сказанула! – затрясся от смеха Смурной. – Прямо как в анекдоте. Муж говорит жене: «Завтра у меня мальчишник. Жена ему: «Не поедешь! Будете там с бабами вошкаться!» Он ей: «Какие бабы? Это же мальчишник!» А она ему: «Думаешь, я на мальчишниках не была?».

– Следующий кто? – спросила Таня, дождавшись, пока гости отсмеются.

Сосед Тиханова, длинный и нескладный мужчина улыбался, но в его улыбке было что-то неискреннее. И глаза! Он избегает смотреть в глаза! Таких, как он, суетливых, несвязно бормочущих, назойливо набивающихся в друзья, но способных подвести, сбежать от опасности, оставив друга в беде, в классе было двое. Один из них Колька Вралов. Но у Вралова на щеке была большая родинка. У этого нет.

– Гена Данилов!

– Точно! – подтвердила Таня. – Я не помню, Гена, ты где работаешь?

– Инженер смены на ликеро-водочном заводе! – ответил Данилов.

– Генка! – воскликнул окруженный бутылками здоровяк. – Ты же в автопарке работал!

– Недавно перешел.

– И скрывал? Ну, Генка… – здоровяк укоризненно покачал головой. – Запомним!