Метро 2035: Приют забытых душ

– Да, пап, – дочка вытерла слезы, размазав кровь по щекам. Лицо серьезное, а на губах – улыбка облегчения.

– Все норм, Сашка, все норм, – Михаил вновь откинулся в грязь. – Сейчас полежу чуток, и пойдем. Братьям и сестрам кушать-то надо.

– Ты лежи, отец, лежи, – Алекса, больше испугавшаяся за него, чем за себя, переводила дух. – Потерпят эти дармоеды чуток. Потерпят. Не помрут с голоду.

– Не говори так, дочь, – Михаил поднял окровавленную руку, которой мешал мутанту закрыть пасть, и положил на руку дочери. – Они – твои братья и сестры. Они – твоя семья.

– Знаю, отец. Но тебе отдых нужен. Ты – наш главный защитник и кормилец. Без тебя… – она прервалась, стараясь унять чувства, рвущиеся наружу, потом продолжила: – Без тебя, не знаю, что бы мы делали.

– Жили бы, Саш, жили бы…

Серые тучи медленно плыли на запад, уже окрашивающийся красным. Где-то там садилось солнце, настолько редко выходившее из-за туч, словно оно пряталось от людей, так сильно поглумившихся над Землей. Снег усилился. Крупные снежинки летели сверху, ассоциируясь у Михаила, лежащего на спине, со звездами, несущимися ему навстречу. Будто он – звездный корабль, улетающий навсегда из этой погрязшей в войнах Солнечной системы. Вот было бы здорово действительно свалить с убитой планеты! Вместе с детьми и женами! И основать где-нибудь в миллионах световых лет отсюда новую колонию, новый мир построить, создать новое общество, где не страшно будет жить и, что самое главное, не опасно…

Эх, мечты… Они канули в небытие вместе с прежней жизнью, вместе со всеми фантастами, мечтавшими о лучшем мире, который не будет поражен ядерным ударом.

Михаил страстно любил когда-то фантастику, но никогда не думал, что пророческими окажутся книги о постапокалипсисе, а не, например, о космосе. И потом долго размышлял, за что провидение так жестоко подшутило над людьми, воплотив в жизнь сценарий самого страшного из фантастических допущений. Но, конечно же, он понимал, что виной тому – никакая не судьба, и не разгневанный бог, решивший наказать человечество, а обычные люди, которым доверили самое страшное оружие в мире. Они сами оказались палачами друг для друга… И для миллиардов невинных жертв.

Прохоров нехотя поднялся. Нужно уходить, так как уже вот-вот наступит ночь, а тащиться во тьме по заснеженному полю – та еще радость! Земля пока не промерзла, и падавший снег таял, превращая ее в жижу. Нет ничего изнурительней, чем тащить добычу по такой каше. Поэтому следовало поторопиться.

– Заряжай ружье, дочь! И посматривай по сторонам, а я пока займусь мясом. Нам четырех лап теперь за глаза на месяц хватит, а потом придумаю еще что-нибудь. Ну что, царевна-лягушка! Подавай сюда свою лапищу! Будем примерять на нее хрустальную туфелищу? Или сапог? Или то другая сказка? – он с сомнением посмотрел на жирную склизкую ляжку, а потом уверенно шагнул к мутанту.

Глава 2. Твари

Опять пошел снег! Погода в начале октября совершенно не радовала. Выпал бы уже и лег. Нет же, будет теперь валить и таять еще пару недель, пока, наконец, температура не позволит ему полностью накрыть землю и остаться на долгую зиму. А сейчас ветер и влажность просто сводили с ума: прокрадывались под теплую зимнюю куртку и не хуже мороза забирали тепло. Слякоть мешала нормально идти, дорога превратилась в сплошную жижу. Иной раз приходилось с усилием выдирать обмотанные пакетами армейские берцы из гадкого месива. Но ничего, скоро можно будет согреться.

Софья Макаренко зябко потерла руки в перчатках-варежках. Потом протерла запотевшие горнолыжные очки, поправила респиратор и медленно пошла дальше. Впереди показался металлический каркас моста через Волгу. Еще немного – и девушка окажется в промышленной зоне Ярославля. Теперь надо стать незаметной. Настолько, насколько это вообще возможно. Ничего опасней банды, окопавшейся здесь, Сова, как называла ее в детстве мама, не знала. Но кроме людей, в городе могли находиться и звери. Этих всегда привлекает человеческое присутствие, тем более, большое скопление народу. Поэтому надо быть внимательнее. Любая трещина, подвал, выбитое окно могли означать опасность, а Софье обязательно надо было добраться до местной общины и расшевелить этот рассадник зла и агрессии… А смертельные танцы со зверями Сове были ни к чему.

Девушка внимательно осмотрела стоящие на том берегу здания – каждое окно, подъезд, проулок. Вроде никого. Она быстро, пригибаясь, перебегала от одного изъеденного ржой автомобильного остова к другому, если мост пустовал – старалась держаться огромных стальных ферм, пряталась за металлоконструкциями. Изгибалась, словно кошка, чтобы слиться с балками. Иногда проползала несколько метров, позволяя грязи налипнуть на водонепроницаемые штаны и куртку. Ничего, в городской серости станет еще незаметнее. Но потом придется накидку сменить: она, как зверь, переоденется в новую «шкурку», камуфляж цвета хаки исчезнет в рюкзаке, а новый, белый, скроет Сову от любых глаз.

Черная винтовка-снайперка крепилась за спиной: сейчас она не нужна, достаточно «Кедра-Б» и ПМ с глушителем, что висели на бедрах с обеих сторон, да армейского ножа, что отец подарил ей на десятилетие пятнадцать лет назад. Он один воспитывал дочь и сделал все, чтобы она могла постоять за себя в будущем. Человек, когда-то работавший в группе по борьбе с терроризмом, специалист по тайным операциям и опытный военный передал ребенку все свои знания и умения в этой области, ну, или почти все. И Сова выросла боевой девицей, с которой не всякий соперник сладит. Тяжелые, упорные тренировки изо дня в день закалили ее, сделали быстрой, ловкой, стремительной. Отец нарадоваться не мог, пока не…

Софья несколько раз стукнула по капюшону утепленной куртки, скрытой камуфляжем.

– А ну, хватит! Забудь, пока не отомстишь! А то развоешься сейчас на всю Ивановскую… ой, Ярославскую! – прошептала она себе. – Сначала месть, а уж потом поминки!

Мост выводил на правый берег Волги. Дальше дорога шла мимо однотипных административных и заводских зданий и разворованной давным-давно заправки. Пустырь позади нее зарос каким-то странным кустарником с сильно изогнутыми ветками. Брошенные машины разграбили, отвернув и отодрав все, что было можно, в том числе кресла и обивку. Но идти по улице Сова не собиралась. Город, хоть и выглядел покинутым, таковым не являлся. Она точно знала, кто здесь живет. Не зря умирающий отец ее дождался и на последнем выдохе сообщил дочери, кто они такие и откуда пришли. Опытного офицера застали врасплох, но он все же выпытал у своих мучителей ценную информацию. Исподволь, незаметно.

Сова перемахнула через трехметровый забор и всмотрелась в ряд производственных зданий. Вроде тихо. Хотя не факт, что пусто. Девушка вновь протерла очки. Длинные здания тянулись вдаль. Что ж, пожалуй, заходить внутрь не имеет смысла, мимо пройти быстрее. И незаметнее – забор тянется вдоль зданий. За ним можно спрятаться, и с верхних этажей домов на другой стороне дороги дозорные не увидят девушку. А насчет дозорных Сова была уверена. Столь мощная группировка обязательно выставляет сторожей, если только ее предводитель не полный идиот. Но идиотов в руководителях никто держать не будет. Софья пригнулась и быстро засеменила вперед вдоль забора.

Девушка не знала точного местоположения бандитов, но, если понадобится, она готова была прочесать весь город вдоль и поперек, лишь бы не отказаться от мести. А не фиг было разрушать ее жизнь, тихую идиллию вдали от мразей, что наводнили послевоенный разрушенный мир. Значит, не зря ее отец готовил. Значит, была причина. Видимо, он знал многое или предполагал. Подготовка теперь не казалась бессмысленной, как раньше, когда Софья со всей остротой понимала, что мир разрушен, и на многие километры вокруг выживших нет. Но эти… как снег на голову свалились! И утопили в крови их с отцом тихий уголок в непроходимых лесах под Вологдой. Жаль, Сова в тот момент охотилась, а то вряд ли бандиты так просто отделались бы. Прежде чем умереть, отец забрал жизни троих. А будь Софья рядом? От банды в десять человек вряд ли что осталось бы…

Забор резко ушел влево, что означало – территория завода закончилась. Девушка подпрыгнула, подтянулась и вгляделась в здания за забором. Цепкий взгляд выделил пустые окна и подъезды, разбитые витрины магазинов и перевернутые остовы автомобилей. Следов людей не нашла, зато увидела несколько девятиэтажек в паре кварталов дальше по дороге. Руки устали от собственного веса, и девушка спрыгнула обратно.

Отлично! С девятиэтажки можно оглядеться и высмотреть банду. Значит, туда!

Сова дала себе еще пару секунд отдышаться, а потом вновь подпрыгнула, перемахнула через забор и оказалась на улице.

Жуткими черными квадратами окон на нее недобро уставились когда-то жилые дома. Стало неуютно. Будто в каждом из этих окон спрятался бандит и теперь следил за девушкой. Софья понимала, что это самообман, но отделаться от этой мысли не могла.

Разбитые витрины магазинов доказывали, что в городе жили люди. Макаренко заглянула в окна одного из них – пусто, все, что можно было забрать, унесли. Даже полки для продуктов растащили и огромные холодильники. Для каких целей?

Софья пожала плечами и пошла дальше. Через полчаса блужданий по окрестностям девушка остановилась. До заветной девятиэтажки оставалось чуть-чуть. Всего-то перейти перекресток, заваленный грудой машин. Некто сложил их в виде баррикады. Видимо, когда-то давно здесь бушевали нешуточные войны. Девушка вгляделась в стену дома за машинами, и точно: вся она оказалась испещрена пулевыми отверстиями. Впрочем, как и кузова машин.

Но что бы тут ни происходило, оно осталось далеко в прошлом. Прямо посреди кучи металла росло дерево. Тонкое, молодое, оно извивалось среди окон автомобилей, пока не победило созданный руками людей памятник и не нашло путь к свету и небу. На глаз Сова определила, что березке лет десять, поэтому та война, что здесь бушевала, давно завершилась. Уж не в пользу ли тех ублюдков, что убили отца? Наверное, да… Отец, рассказывая о прошлом, давно лишил дочь иллюзий, что войны ведутся за правое дело. Обычно это не так. Люди – жадные создания. Всегда боролись и будут бороться лишь за ценности, будь то земля, вода, рабочая сила или ресурсы, да хоть то же оружие! Чтобы обладать оружием, люди берут это самое оружие в руки и стреляют друг в друга… Ну, не ересь ли? Софья хмыкнула. А потом вспомнила. Те бандиты тоже за чем-то приходили к ним! Им, как и всем жадным людям, что-то было надо.

И отец приоткрыл завесу этой тайны. У них была фура, полная детей! Они катались по окрестностям и собирали мелких! Зачем? Сова много над этим вопросом думала и поняла одно: дети – это ресурс! Людской ресурс, а уж как его будут использовать, зависит от обладателя. Ум ее подсказывал лишь два варианта: рабы и воины. Детей легко обучить, им легко вложить в головы нужные мысли, их легко запугать и обдурить. И из детей, если правильно их воспитать, получатся идеальные работники или солдаты.

– Вот уроды! – Сова почувствовала, как глубоко внутри зарождается злость, которую трудно сдержать. Маленькие неокрепшие человечки! Как можно манипулировать ими? – Убью! Всех!

Но тут рядом с памятником что-то зашевелилось. Софья замерла. Потом медленно подняла «Кедр». Но зверь ее не заметил: слишком обильным был снег. Хорь вылез из-под обломков автомобилей, словно суслик, встал на задние лапы и присел рядом с баррикадой, осматривая окрестности. Благодаря коричневой шерсти он был похож на обычного медведя, но только на первый взгляд. Мощные длинные лапы с когтями-саблями делали эту тварь опасным хищником, не побоявшимся бы атаковать и медведя, который был в два раза больше него. На несколько секунд Муть – так называла Сова всех нетипичных, мутировавших зверюг – остановил взгляд на размытой фигуре Макаренко. Видимо, Софья показалась зверю неживой. Что ж, это было лишь на руку девушке.

Время шло медленно, словно и не шло вовсе. Софья продолжала стоять, не двигаясь, а хорь сидел на месте, оглядывая окрестности. Казалось, это никогда не закончится. Сова мысленно дико ругалась. Будь она у себя дома, давно бы пришила тварь. Но тут, где рядом могли оказаться бандиты, любой выстрел грозил выдать ее присутствие, даже из бесшумного «Кедра-Б» – наследия отца.

А время растянулось в вечность. Софья ждала, когда же тварь спрячется или ускачет куда-нибудь в поисках добычи, но никак не думала, что хорь будет почти неподвижно сидеть и высматривать жертву, – как и она сама. Это была какая-то странная до невозможности игра! Она ждет хоря, тот – еще чего-то, и совершенно непонятно, что будет дальше. Но проигрывать в этой игре нельзя, как и менять правила. Нельзя, например, попытаться отойти под прикрытие здания: у тварей чрезвычайно острый слух, точно засечет – и атаки не миновать. И нельзя пока стрелять: вдруг где-то рядом отморозки? Хотя… Если хорь не слышит, то и отморозков в ближайшем квартале нет, если только не затаились, как она, в одной позе. Эта мысль обрадовала, ведь девушке уже надоело неподвижно стоять под порывами ветра и изображать елку, укутанную снегом. Холод забирался под теплую одежду, еще немного, и Софья выдала бы себя стуком зубов – настолько она уже продрогла. Еще и горнолыжные очки начал залеплять мокрый снег, уменьшая видимость. Так она дождется того, что перестанет видеть, а это – верная смерть.

Сова очень медленно стала поднимать «Кедр-Б», пока тварь смотрела в другую сторону. Когда Муть поворачивалась, Макаренко замирала. Так продолжалось несколько долгих минут, пока хруст снега где-то справа, со стороны дороги, не насторожил Софью. Она скосила глаза, но у горнолыжных очков был слишком узкий угол обзора, и взгляд уперся в ободок с налипшим на него снегом. Но хруст не стихал! И девушка была вынуждена повернуть голову на звук.

От неожиданности она рефлекторно подняла руку с «Кедром» и открыла огонь: пока один «суслик» играл в «пересиди меня», второй незаметно подкрадывался к добыче. И это бы ему удалось, если бы не снег, которого намело по щиколотку. Он-то и выдал мутанта.

Рефлексы сработали вовремя. Девушка подалась назад и упала, одновременно выцеливая морду хоря, который, уже не стесняясь, в прыжке попытался достать Софью. Когти-кинжалы рассекли воздух в нескольких сантиметрах от ее лица. Упав, Макаренко тут же перекатилась влево, а на ее место свалилось тело твари с развороченной пулями мордой. Но Сова на этом не остановилась, ведь второй хорь уже мчался к ней, и когти-кинжалы готовы были порвать ее на множество Совушек. Девушка перекатилась обратно к мертвому мутанту и, выглянув из-за него, открыла огонь. Послышались тихие хлопки бесшумного «Кедра». Хорь споткнулся, поднялся и вновь споткнулся. И продолжил наступление, но уже медленнее, припадая на левую лапу и орошая красным снег.

С первого раза не получилось! А магазин пуст, и перезаряжать времени нет. Сова потянулась к ПМ, но он оказался прижат ее бедром к земле, время безумно ускорилось, а тварь была в нескольких метрах. Подтягивалась, цепляясь когтями за землю, и все ползла вперед. Софья вытащила нож. Закаленный армейский клинок бойца из подразделения специальных операций хищно рассек воздух. Тварь в последнем рывке оттолкнулась и выпустила когти-кинжалы. Сова потянула на себя мертвого хоря, и когти живого проткнули его бездыханное тело, на мгновение увязнув. И этой секундной задержки Софье хватило, чтобы оттолкнуть труп зверя от себя и воткнуть нож в голову живой Мути.

Потом Макаренко вскочила на ноги и осмотрелась: нет ли рядом других подобных тварей, желающих напасть? Винтовку со спины она снимать не стала, но на всякий случай вытянула из кобуры ПМ. Улица оказалась пуста. Снег заваливал осеннюю жижу и ее следы. Это хорошо. Но тела хорей являлись ярким доказательством ее присутствия на чужой территории, и надо было что-то делать с ними, иначе любой вычислит, что зверюг убил человек, и поднимет тревогу. А Сове не надо было, чтобы во вражеском лагере знали, что где-то рядом шныряет некто неучтенный. Народ станет нервным, подозрительным… Того и гляди, будут стрелять во все, что движется, или снарядят поисковый отряд, с которым девушке не справиться. Они попросту загонят ее в угол, ведь это – территория бандитов, и им лучше известны здешние тайные тропы и схроны.

Сова быстро оттащила туши животных в соседний магазин и пересекла улицу, направляясь к заветной девятиэтажке. Впредь надо быть осмотрительней. Один – два – ладно, но со стаей Мутей девушке не справиться.

«ул. Чехова, д. 43» – было написано на табличке.

Поднимаясь по лестнице, Софья заметила, что квартиры пусты, обчищены кем-то. Значит, выжившие где-то рядом. Надо быть тише и незаметнее. Ведь сколько бы ни было у нее опыта и знаний, но люди, грабящие и убивающие других, не менее опасны. А в наличии здесь именно таких бандитов сомневаться не приходилось. Одна банда неизбежно подминает под себя другую. Именно так когда-то развивалась ситуация в Вологде: сильная община в течение нескольких лет подмяла под себя более слабую, но в результате боев ослабла сама, и исчезновение людей довершила агрессивная фауна. Остались только малочисленные банды мародеров, грызшиеся из-за каждой мелочи.

И отец предвидел это. Он задолго до стычек оскотинившихся остатков населения увел дочь в леса, научил драться и владеть оружием, охотиться и защищаться, а добывать оружие было несложно. Сова с отцом делали набеги на брошенные поселения. Отец внушил дочери, что не зазорно взять у мертвеца его вещи. Да – вандализм, ну и что? Мертвецу вещи без надобности, а вот живым они могут помочь в трудную минуту и даже спасти жизнь.

Софья настолько привыкла к мертвым, что любой скелет не казался ей чем-то страшным, а лишь свидетельствовал о людской глупости и беспечности. Тела умников с непомерной гордыней теперь гнили, устремив пустые глазницы в небо, а потом белыми костями напоминали всем, что жизнь – это не легкая прогулка по доставшемуся им в наследство миру, где можно творить, что душе угодно, любые гадости и зверства.

Сова уткнулась взглядом в скелет в истлевшей одежде, прислонившийся спиной к лестничному ограждению. Челюсть давно уже отпала и затерялась в лохмотьях. А в черепе в подтверждение мыслей девушки зияло пулевое отверстие. В борьбе за блага люди готовы были уничтожить друг друга, не понимая, что важнее делиться и жить вместе, сплоченно. Эгоизм брал верх, а потом расплата настигала многих, кто не способен оказался отделить действительно важные вещи от сиюминутных.

Макаренко обшарила карманы мертвеца и пнула скелет. Тот ничего против не имел и с легким скрипом костей друг о дружку завалился набок. А Софья продолжила восхождение.

Но вот в лицо дунул холодный ветер, а в стекла очков метнулись крупные снежинки, тут же растаяв на теплой поверхности. Крыша девятиэтажки оказалась плоской, с частично занесенной снегом битумной поверхностью. Только шахты лифтов и вентиляции топорщились вверх квадратными пристройками.

Сова сняла со спины снайперскую винтовку и, присев, засеменила к краю крыши, огороженной невысоким бортиком. Осторожно выглянула, осмотрелась сквозь оптику и переместилась по периметру. И так еще несколько раз, пока не хмыкнула довольно в респиратор:

– Ну вот, твари, я и нашла вас!

В груди гулко запрыгало сердце: враг рядом, и чтобы извести его, понадобится очень много времени. Но девушка умела вести подрывную деятельность. Сейчас главное – все основательно разведать.

Глава 3. Слишком длинная ночь