Если сердце твоё ждёт любви

Стань моей дорогой визави!

Анютины глазки

Я всегда был очень чувствителен к красоте. Особенно к женской. Ещё бы! Ведь женщина – это последнее и самое совершенное творение Бога Отца! Как бы ни были совершенны цветы и прочие творения нашего мира, они ничто в сравнении с той красотой, которой наделены иные представительницы прекрасного пола. И я постоянно испытывал на себе её всепобеждающее воздействие. Один восхитительный образ, переполнявший всю мою душу, со временем заменялся другим, ещё более ярким. Их место в моей душе не пустовало ни одного дня. Так было с раннего детства. И только на заре своей взрослости я осознал, что даже самая яркая женская красота не имеет той силы, которая заключена в красоте, сокрытой от всеобщего восприятия, и открывающейся только тому, кто способен её разглядеть. Это осознание обрушилось на меня так внезапно, как наверно нисходит на гениев озарение, порождающее величайшие открытия.

Взрыв оборонительной гранаты эхом повторили чужие горы. Никогда прежде не доводилось мне слышать такого сумасшедшего эха! Оно, не затихая, грохотало, больно впиваясь мне в мозг острыми хищными когтями, злобно скалилось наступающей цепью широко раззявленных ртов, обрамлённых взлохмаченными усами и бородами, перерастало в оглушающий хохот.

Госпиталь. Запахи лекарств. Утренние обходы лечащего врача, градусники, таблетки, микстуры, внутримышечные уколы, перевязки. Долгий отходняк от контузии, от пулевых и осколочных ран. Никогда ещё мне не доводилось так подолгу спать, как в те дни. Вероятно, меня усиленно пичкали снотворным. Не скоро я пошёл на поправку и стал проявлять интерес к тому, что меня окружало. Тяжёлые и средние подранки, санитары и санитарки, медсёстры. Одна из медсестёр пользовалась небывалым успехом у выздоравливающих. Она была, как маленькое солнышко. От неё исходило такое чистое сияние и тепло, что её появление всякий раз наполняло душу тихой радостью. Она была очень щедро наделена от природы таким типом красоты, который сопоставим с красотою раннего утра, широкого поля со свежей зеленью разнотравья в мелких, но милых сердцу соцветиях и с прочими прелестями фауны средней полосы нашей Родины. Она тут же вошла в моё сердце, едва оно вновь пробудилось к жизни.

– Толян! А на тебя медсестричка глаз положила! – хитро подмигнул мне сосед по койке Кирюха.

– Не гони пургу, – отмахнулся я от него. – Она ко всем мила, но у неё ухажер не нам чета! Он под большими погонами ходит!

– Дурик! Я не про солнышко Любашу тебе сказал, а про Анечку! Все уже заметили, что она не ровно к тебе дышит. Ты один этого не видишь, – буркнул Кирюха и отвернулся.

Сам понял, что глупость сморозил?

Я в цветах плохо разбираюсь. Как-то одна моя одноклассница, круглая отличница и большой знаток бабочек и цветочков, вздумала меня просветить по части этих её странных увлечений. Повела меня в парк, стала образовывать:

– Этот цветок называется Львиный зев. Этот – нарцисс.

Каждый цветок называла. И столько о каждом цветке понарассказывала! И латинские их названия, и ещё там чего-то…

Потом вдруг спохватилась:

– Неужели тебе всё это не интересно?!

– Любоваться ими интересно. Нюхать их интересно. А названия все не могу запомнить. Розы помню. Петунью…

– А вот это, что за цветок? Неужели не знаешь? Это же Анютины глазки!

Мне вдруг вспомнилось это, когда после разговора с Кирюхой, я недоверчиво глянул в глаза Анюты. Она, как обычно, подошла ко мне с градусником. Я впервые за всё время всмотрелся в её глаза… и меня будто током пронзило.

С того дня меня будто подменили. Я места себе не находил, всё ждал, когда в следующий раз Анюта опять подойдёт ко мне, и я, перехватив её взгляд, вновь всмотрюсь в эти удивительные её Анютины глазки.

После увольнения в запас я вернулся в родные края вместе с молодой женой, моей милой медсестричкой Анечкой. Вот уже который год живём с ней в мире и согласии. Всякий раз, возвращаясь с работы домой, я с предвкушением счастья жду той минуты, когда опять встречу её взгляд и вновь всмотрюсь в эти удивительные её Анютины глазки.

Заблудших душ прискорбные утраты

Утерянные сокровища

Как часто противоречия интересов подталкивают людей к силовым противостояниям с целью взять верх над своими неуступчивыми оппонентами! Давки в трамвайных дверях; скандалы, переходящие в потасовки; бандитские разборки; ментовские войны; локальные военные конфликты; войны регионального и мирового масштабов. Победители и побеждённые.

И как часто видимая сторона достигнутых результатов не соответствует истине! Истинная победа определяется не на земле, а на Небесах. Это там выверяется всё, происходящее на земле, и производится переоценка поземному обманчивых результатов. Это с Небес обрушивался неописуемый ужас на палачей, восторжествовавших над погибшими под их пытками христианами, не отрекшимися от своей веры в Бога Истинного. Это с Небес обрушивается гнев Божий на нечестивцев, карая их самих и весь род их до седьмого колена.

То же самое и с удачливостью. Тихон Спиридонович был поземному удачлив: благоустроенная квартира в престижном микрорайоне, машина, дача, хозяйственная и заботливая жена, обе дочери замужем за очень состоятельными людьми. Все цели, к которым он так стремился, ради которых он не щадил ни своих сил, ни здоровья достигнуты. Но удовлетворения от этого нет. Наверно, то же самое он почувствовал бы, если бы всю жизнь, не покладая рук, копал и копал землю в поисках заветного сундука с сокровищами, а теперь, в конце жизни, отыскал его в ходе своих раскопок, раскрыл, а там… один только хлам.

А ведь, проживи он жизнь по-другому, тот же самый сундук был бы битком набит бесценными сокровищами. Вот только невдомёк, как именно надо было бы для этого жить? И вспоминает свои давние грехи Тихон Спиридонович, ужасаясь ими:

Грех тысяча первый (а, может быть, и миллионный). Два сопредельных отрезка

Простая схема: Саша любит Машу, а Маша любит Пашу. Совершенно ошибочно называть её любовным треугольником! Треугольник – это замкнутая конструкция, равно, как и любая другая геометрическая фигура. При разомкнутости составляющих отрезков всякая фигура распадается. Поэтому для любовного треугольника простую схему следовало бы дополнить отрезком «Паша любит Сашу».

Возвращаясь к выше названной простой схеме, дадим ей правильное математическое название: два сопредельных отрезка. Всё так и было в одной истории, за исключением, условно взятых имён. А также, за исключением того, что в той истории корректнее заменить высокое слово любовь аббревиатурой ОСЧ (очень сильное чувство), хотя, возможно, эти ОСЧ были в чём-то близки к любви.

И было это так:

Тихона обуяло ОСЧ к своей соседке Ольге. Та относилась к его ОСЧ благосклонно: поклонник не высший класс, но и не из никчёмных. Как самостоятельная единица для зависти подружек недостаточен, но в пополнение уже имеющийся свиты очень даже хорош. Ножом в сердце для Тихона стало то, что он заметил у Ольги ОСЧ к их общему знакомому Василию. Было дело, когда Тихон заспорил с Василием на три бутылки водки о том, кто поймает на удочку больше рыбы. При этом споре двое присутствовавших согласились стать секундантами, а ещё двое отправились с ними к барьеру (к реке Ворона) свидетелями. Тогда победа досталась Тихону, а вот теперь в ловле Ольгиного сердечка победу одержал Василий.

Тихон резко переключился с Ольги на рыбную ловлю, в которой он был гораздо удачливей.

– Пусть Ольгу теперь «окучивает» этот сукин кот Васька! – махнул рукой на своё отвергнутой Ольгой ОСЧ Тихон.

Но вот беда: ОСЧ на Тихона рукой махать не стало, а схватило его обеими руками за горло и душит, душит, душит…