Рассказы

– А зачем вы тогда подписали? – спросил Мыкола.

– А у меня с дураками разговаривать времени нет.

Успокоился юнга только в ресторане, где обильно употреблял коньяк уже за счет Локотова и Засекова, которые радовались, что сохранили сохранили свои полярки.

Слуховые галлюцинации

После выгрузки и трехдневной атаки алкоголя на организмы моряков судно двигалось из Беломорска в Мурманск.

Давно левого берега было невидно, а правый тонкой ниткой тянулся по горизонту. Погода была жаркой, ярко светило солнце. На Белом море был полный штиль. Тралмейстер Гоша с чугунной головой, с бутылкой водки, вяленым балыком и стаканом вылез из душной каюты и уселся на задраенный люк трюма.

Легкий ветер от движения судна слегка охлаждал его буйную голову. Не все события последних трех дней не возможно было восстановить в памяти, но, правда, не очень это было и нужно.

Гоша налил себе полстакана водки, выпил, закурил и наслаждался покоем. Где-то недалеко пропел петух. Гоша удивленно осмотрелся. Все бы ничего, время раннее, как раз петь петухам. Но он находился на судне, а не в деревне, до берега было далеко и петушиные крики оттуда доноситься не могли.

– начались галики, приплыли, – подумал Гоша.

На мостике, прервав беседу, второй механик со старпомом заметили одиноко пьющего на палубе. Открыв иллюминатор, второй механик радостно крикнув, «я иду к тебе», через секунду появился на палубе с бутылкой водки и кругом колбасы.

Выпив по полстакана за светлые головы, они повели неспешный пустой разговор. Снова где-то рядом пропел петух. Гоша по виду механика понял, что тот петуха не слышит. Выпив еще по чуть-чуть он сказал:

– Тихо, как в деревне утром, – подводя разговор под петушиные крики.

Петух уже орал не переставая. Слушая рассказ механика, как он вырос в деревне, тралмейстер думал, как лучше избавиться от наваждения – или пойти лечь спать, или продолжить пить.

Петух, немного помолчав, загорланил снова.

– В деревне хорошо, – поддержал разговор Гоша, – по утрам птички поют, петухи, – и внимательно посмотрел на механика.

– Да я всегда вставал с петухами, – сказал собеседник, явно не реагируя на пение петуха.

Таких явных слуховых галлюцинаций у Гоши никогда не было.

Налив полный стакан водки, пояснив сотрапезнику, что ему плоховато, он залпом выпил. Петух замолчал.

На палубе с бутылкой коньяка в руке появился помятый кок.

– Можно к вам? А то в одно рыло как-то пить не интересно.

– Давай, – как-то очень радостно согласился механик.

Употребляя то коньяк, то водку троица на палубе продолжала пустой треп.

И вдруг опять запел петух. Все трое замерли в каком-то оцепенении.

Кок, звонко хлопнув себя ладонью по лбу, воскликнул:

– Забыл, я же вчера в порт-поселке живого петуха купил. Он у меня на спардеке привязанный, не кормленный сидит.

Дальнейшего разворота событий Гоша не ожидал. Второй удар в лоб кок получил от механика.

– Мудак. Предупреждать надо, – сказал механик и, повернувшись к Гоше, спросил:

– А ты что, петуха не слышишь?

– А я думал, у меня башня съехала.

– А я думал – у меня. – быстро успокоившись, сказал механик.

Кок ушел кормить петуха, потом вернулся и они продолжили треп.

Про утро в деревне не было больше сказано ничего.

Командировка

Василий Петрович был хорошим специалистом, его очень ценили на работе и часто отправляли в командировки. Проживал он в панельном пятиэтажном доме с любимой женой и двумя детьми на третьем этаже.

Неудобство заключалось в том, что любовница Василия Петровича – разведенная блондинка Наташа – проживала в этом же доме на третьем этаже, но через подъезд от него.

Умный человек всегда найдет выход из положения. Василий Петрович договаривался на работе о фиктивной командировке, брал отгулы и, обычно вечером, уезжал. Ночью, ближе к утру, на такси он подъезжал обратно к дому и уходил на несколько дней в объятия Наташи.

Может так и продолжалось бы, но подвела Василия Петровича дурацкая привычка: когда он выпивал лишнего, в нем просыпалась какая-то мания аккуратности и чистоплотности.

Пьяный он начинал убирать квартиру, перекладывать вещи, мыть полы и т.д.

Находясь в одной из таких командировок, 8 марта, он позвонил жене и поздравил ее с праздником, обещав через пару дней вернуться. Потом, усевшись за праздничный стол с Наташей, Василий Петрович расслабился, наслаждаясь покоем.

Толи от любви, толи от горя, что Наташа уходит в ночь на работу, он позволил себе выпить немного лишнего.

Проводив любимую на ночную смену, послонявшись по квартире, от нечего делать, выпив еще, он поддался призыву души и занялся уборкой, одев Наташин старенький халат и тапочки.

В два часа ночи, убрав квартиру, помыв посуду и допив спиртное, Василий Петрович, уже плохо соображая, пошел выносить мусорное ведро.

Мусоропровода в подъезде не было и нужно было идти к контейнерной площадке. Высыпав ведро, Василий Петрович пьяной, неуверенной походкой поднялся на третий этаж. Тщетно пытаясь открыть ключом квартиру, который упорно не хотел входить в замочную скважину, он со злости ударил по двери кулаком.

Дверь неожиданно открылась.

В проеме двери стояла его жена, с удивлением рассматривая своего мужа, который в данный момент, по ее понятию, находился в трехстах километрах от нее. Василий Петрович протрезвел с космической скоростью.

Мгновенно прокрутив в голове все версии, пришедшие на ум, Василий Петрович понял, что, даже правда выглядит нелепо и ее придется доказывать. Упав на колени, он тут же все рассказал жене, которая, вникнув, начала громко смеяться.

Через некоторое время история получила огласку и местные бабушки, сидя на скамейке, говорили жене Василия Петровича:

– Ты, почаще его ругай и напоминай ему, чтобы знал свое место.

– Да, не могу я, бабульки, только вспомню про этот случай, начинаю ржать, как лошадь.

Новогоднее шоу